Эпидемия мыслебоязни в фантастике - Белаш Людмила и Александр (читаем книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗

Людмила и Александр Белаш

Эпидемия мыслебоязни в фантастике

(доклад на ИнтерПрессКоне-2007)

О кризисе фантастики кто только не говорил! Оказалось - мы не говорили. Придётся высказаться.

Налицо парадоксальная картина. Книг издаётся много, названий всё больше. Росконовский талмуд-ежегодник все видели - сотни романов, чуть не на порядок больше рассказов; не всякая птица дочитает до середины. Остается радоваться, что наша фамилия начинается на "Б".

Тем не менее за Олди и Крапивина голосуют. Значит, голосуют за имена, а книги читают выборочно - любимых авторов. Конкуренция за читателя идёт страшная. А при конкурентной борьбе побеждает кто? Правильно: самый рекламируемый автор. Качество текстов большой роли не играет - читателя ловят на раскрученное имя.

Пан Шмалько как-то кручинился в докладе, что вот он ждал-ждал, когда количество перейдет в качество, да так и не дождался. Оно и верно: можно долго сидеть у навозной кучи и уповать, что она по мере увеличения станет золотом... Груда текстов - не уран, критической массы не имеет.

Разумеется, в куче однородного (к примеру, текстового) материала известную часть неизбежно составит мусор. Опусы авторов-однокнижников или работы мастеров, сделанные абы как, ради прокорма. Такая ситуация была и в России XIX века. Бестолковой ерунды, вранья, пустопорожних переводов и подражаний издавалось множество; все они по заслугам ухнули в Лету. Попытки воскресить кого-нибудь под крики: "А вот незаслуженно забытый!" обречены - это напрасная гальванизация трупов. Тем не менее эпоха дала миру мощный русский реализм, до сих пор не превзойдённый. Значит, было нечто, способное поднять литературу на уровень образца.

Была идея. И не одна. Идеи - это мысли. Они оживляют тело литературы - текст, - так же, как душа заставляет организм стать из эмбриона - человеком, из биомассы - личностью. Сон души - кома, отсутствие её - смерть.

Мы по профессии врачи; одна из наших задач - постановка диагнозов. Если в каком-либо процессе, в динамической системе возникает кризис - значит, налицо патология. Болезнь какая-то. Её следует опознать и назвать, как демона, по имени; лишь тогда болезнь можно победить, а демона - изгнать.

Взяли мы на анализ несколько сборников, изучили, анатомировали и пришли к выводу - российская фантастика больна мыслебоязнью. Это болезнь страшная и разрушительная - для творческой личности вообще, а для фантастики в особенности.

Во время Второй Мировой в Болгарии судили одного солдата, и на процессе прозвучала фраза: "Подсудимый высказывал мысли, запрещённые законом". Возмутился даже один из депутатов профашистского парламента - мол, до чего же мы дошли, если мысли объявляются незаконными!

Времена изменились. Европа избавилась от тоталитарных режимов, у нас утвердилась свобода. Но смена декорума мало повлияла на отношение к мыслям и мыслящим людям. По-прежнему в широком ходу второй главный вопрос философии, который на всех языках звучит одинаково: "Ты чё, умный что ли?"

Наличие ума и мыслей предосудительно. Казалось бы, свобода должна была положительно повлиять на психику общества и на откровенность писателей, как главных выразителей общественных воплей, восторгов и чаяний. Но инженеры человеческих душ ведут себя, словно куры перед грозой.

Впечатление такое, что над писателем нависло нечто, ОНО - грозное, безликое, вроде бури со смерчем. Вот Оно-то и спрашивает, Оно-то и ждёт искреннего ответа, причём ужимками даёт понять, какой ответ желателен.

Герой фильма "Мефисто", вытолканный на арену под жгучий свет прожекторов, бормотал в растерянности: "Чего же они от меня хотят?.."

Что мы имеем? Текст. Прерывистые ряды букв, усеивающие страницы. Это не так мало, как кажется - у текста есть свойства благозвучия, простоты-сложности, уровень постижения. В него можно вложить чувства и, если мысль нежелательна, - мыслишки или их имитации. В вещном мире это можно уподобить автомобилю, за рулём которого сидит муляж человека. Едет машина? Едет. До первого поворота...

Автор опасается мыслить, генерить идеи. О каком полёте фантазии может идти речь, когда автор боится думать?! Не сдержишь порыв мысли, брякнешь что-нибудь, тут-то Оно и явится.

Поскольку все сидят в одном корыте, мыслебоязнь легко превращается в эпидемию.

Основные признаки болезни:

1. Мелкотемье.

В мире масса проблем, научных открытий, глобализм, рост населения, взрывы галактик - ну, развернись же! Фантастика всегда шла впереди литературы всей, ставила проблемы тогда, когда о них и речи не было; наглядно показывала, как может развиваться сценарий научной мысли, что из "этого" выйдет. Сейчас все говорят о проблемах... кроме фантастов - те горячо обсуждают собственные комплексы, два мешка гнилой картошки, космический борщ и тому подобные актуальные вещи.

Авторы считают, что они так самовыражаются, и их духовный мир неисчерпаем. Напротив - это внешний мир, мир Природы неисчерпаем; а комплексов очень ограниченное количество, все они давно исследованы и описаны. В итоге повторы и самоповторы, эффект заезженной пластинки. Наша дочь сказала: "Как на некоторых книгах ставят пометку "Ненормативная лексика", так на этих надо ставить штемпель "Фрейд!"

2. потакание публике.

Или: "Никаких проблем, кроме сексуальных". Секс переносится в прошлое, в будущее, а фэнтези или SF становятся для него сценой. Такая масс-попса, мягкая порнография в антураже: историческом, экзотическом или космическом.

А кто наш читатель? Каково его обличие?.. Недавно едем в троллейбусе. Впереди группа домашних животных. Молодой свин рассказывает чете приятелей - бычку и его тёлочке: "Ну, это, они нас кинули по бабкам, ну, а мы им устроили ночной дозор!" Популярность, однако. Слава!

3. Формат.

Страшное слово "формат"! Он диктуется масс-культурой. Формат хуже рамок; в рамках ещё можно поизвиваться, как-нибудь эзоповски вывернуться ужом, но формат омертвляет всё, как гербовая печать. Он - штамп. Чтобы было узнавание сразу по всем полям, во всех деталях, мгновенный отсыл к первоисточнику - и умиление от встречи со старыми знакомыми в новой обложке.

Надо быть виртуозом, чтобы в пределах штампа выразить себя, свою индивидуальность. Таких мало. Большинство мирится с колеёй.

Талант - это всегда новатор, а узнаваемость есть вторичность, повторение пройденного. Авторы не растут, а буксуют на месте.

4. Халтура.

Качество - это подготовка материала, проверка фактов, выдержка, отработка текста сначала в сознании, затем на бумаге. При убогой идее и исполнение будет косорукое.

Опять же, очень кушать хочется... Поневоле лепятся квазитексты, собрания букв и слов. Лишь бы падежи совпадали и члены предложения сочетались. Творческий труд оплачивается низко. Чтобы есть каждый день, автору надо много писать. "Не до жиру, быть бы живу". Во многих рассказах сквозит откровенное желание продаться и поесть как следует. И не только у молодых и начинающих...