Тайны Великой Скифии. Записки исторического следопыта - Коломийцев Игорь Павлович (книга жизни txt) 📗
И когда в середине VI столетия уже нашей эры, с востока Великой степи, прародины фантастических чудовищ в Европу попали рослые светловолосые всадники на красивых конях, закованные в пластинчатые доспехи, вооруженные луками, горитами и двумя копьями разной длины, любители грифонов и войны, цивилизованные народы Средиземноморья просто не признали в них своих давних знакомых — царских скифов. Возможно, не узнали б их и мы, если бы не пароль — имя прародителя Таргития, — пронесенный этим удивительным этносом сквозь тысячелетия своей истории.
Впрочем, на самом деле мы живем на крошечной планете. И все изменения мест обитания одних племен напрямую затрагивают судьбы их соседей. О том, что скифы перебрались в Центральную Азию, историки были просто обязаны догадаться по целому ряду косвенных признаков. Во-первых, с III века до нашей эры на территорию Северного Причерноморья, Кавказа и Подунавья как из рога изобилия хлынули сарматские племена: языги, роксаланы, аорсы и прочие, те кто ранее обитал на Волге и в Средней Азии. Невидимая для глаз европейцев миграционная волна толкала их все далее на Запад. Во-вторых, почти одновременно с ними, за Урал, на земли нынешней России бегут из Сибири племена местных монголоидных охотников — будущие гунны. И наконец хунну в то же самое время смещаются на юго-восток, поближе к границам Поднебесной и начинают досаждать «черноголовым» китайцам. Словно в середине нашего материка образовался гигантский вулкан, разбросавший азиатские народы в разные стороны.
Некогда огромная этническая волна, поднятая жителями Поднебесной, выбросила скифов на берег Черного моря. По прошествии почти четырех столетий теперь уже кочевники подняли тот ураган в Великой степи, который в конечном счете ударил по Китаю и привел к завоеванию его хуннами.
Но если миграционные процессы, часть из которых всегда остается скрытой от нескромных взглядов историков, носят, как правило, волнообразный характер, нельзя ли, зная их силу и направление движения, попробовать восстановить утраченные фрагменты истории некоторых этносов? Например, древних германцев.
Мы застали этот народ на далеких и неприветливых берегах Балтийского и Северного морей в лице так называемой Ясторфской археологической культуры, древнейшие памятники которой датируются VII веком до нашей эры. Как мы помним, климат в те времена был таков, что эллины считали неприемлемой жизнь даже в Северном Причерноморье, ввиду жестоких «скифских холодов». Каково же было тогда обитателям Скандинавии, Балтии и Германики? Вместе с тем мы отмечали необычайно высокий уровень культуры древних германцев, их многочисленность и воинственность. Непонятно было, отчего столь могучие народы, будущие покорители Европы, ютились в местах, подходящих более для слабых, беззащитных этносов.
Хотя современная наука не подтверждает происхождение германцев от индоариев, покоривших Индию, нельзя отрицать определенное родство этих народов. Оно проявляется и в общности мифологии, где бог грома и молнии Тор выглядит как брат-близнец индийского Варуны, и в приверженности солярным знакам, включая свастику, а значит — культу Солнца. И даже в такой подмеченной нами черте, как страсть к азартным играм, типа метания костей, что наблюдалась учеными у германцев, индоариев и ранних катакомбников. Трудно отделаться от впечатления, что обитатели европейского Севера вышли некогда из недр Великой степи, в определенный период своей истории принадлежали к западной части арийского сообщества народов. Хотя германцы времен Римской империи и не называют себя «ариями», очевидно, они знали этот этноним. По крайней мере, множество имен готских и прочих восточногерманских владык содержат корни «ар», «ариа» — то есть «свободный», «степной». Иордан упоминает: Гардариха и Тарвара, Ариариха и Германариха, Алариха и Вандилиария, Ардариха и Вандалария{96}.
Означает ли это, что предки германцев некогда были частью грозного мира «белых воинов» на боевых колесницах, заставлявших трепетать сердца народов, живших в полосе древних цивилизаций, — от Египта и Вавилонии до Индии и Китая?
Публий Корнелий Тацит в своем труде «Германия», описывая верования обитателей данной страны, сообщает: «На одном из островов Океана есть девственная роща, а в ней посвященная богине колесница, накрытая покрывалом». Он же замечает, что у части этих варваров был в ходу культ египетско-малоазийской богини Изиды. «Я не достаточно осведомлен, — замечает Тацит, — откуда и как появился этот чужеземный культ, но то, что символ этой богини изображается в виде барки, показывает, что культ этот привезен из-за моря»{166}.
Вполне очевидно, что воевать при помощи боевых колесниц в лесах и болотах европейского Севера совершенно невозможно. Нет ничего бесполезнее, чем колесница на небольшом скалистом островке Балтийского или Северного моря. Стало быть, сей вид транспорта, сохранившегося у германцев лишь как элемент древнего религиозного культа, служит нам верным доказательством существования тех славных дней, когда предки этих варваров с помощью данного грозного оружия отстаивали свое жизненное пространство на равнинной и степной территории, где-то к югу или юго-востоку от позднейшей Германии. Еще более загадочным и странным выглядит поклонение Изиде на берегах Балтики. Германцы, как мы помним, в течение длительного периода времени прожили изолированно от прочих племен, из всех соседей общаясь только с кельтами, которые, естественно, о данной богине ничего не ведали. Из-за какого же моря мог приплыть в Скандинавию и Ютландию культ малоазийской Изиды?
Если германцы не индоарии, как нас в том убеждают современные историки и лингвисты, то кем же они были до VII столетия до нашей эры, то есть до своего появления на Севере Европы? Заметим, что дата возникновения ясторфской культуры прекрасно укладывается в контекст первой скифской миграционной волны, когда «аримаспы изгнали исседонов из их страны, затем исседоны вытеснили скифов, а киммерийцы, обитавшие у Южного моря, под напором скифов покинули свою родину»{38}.
И, в самом деле, как это мы ухитрились упустить из вида такое сильное и многочисленное племя как киммерийцы — народ «гамирра» ассирийских летописей. Тем более что жили те на северном побережье Черного моря, в непосредственной близости от пафлагонцев, лидийцев, фригийцев и прочих малоазийских народов, больших поклонников богини Изиды. Как писал Страбон: «Некогда киммерийцы обладали могуществом на Боспоре, почему он и получил название Киммерийского Боспора. Киммерийцы — это племя, которое тревожило своими набегами жителей внутренней части страны на правой стороне Понта (то есть — Малой Азии) вплоть до Ионии (азиатской части Греции). Однако скифы вытеснили их из этой области…»{188}. Поскольку общее направление скифской миграционной экспансии шло с востока и юго-востока, то остатки киммерийских племен, разбитые сначала в Передней Азии, а затем на берегах Днестра, должны были бежать в противоположном, северо-западном направлении и вполне могли оказаться там, где спустя полвека возникнет Ясторф. Немаловажно, что отдельные скифские курганы раннего периода проникают столь глубоко в Центральную Европу: Германию, Польшу и Чехию, что единственным объяснением появления кочевников в этих лесистых краях может служить лишь факт преследования ими беглых киммерийцев.
Между тем германцы и скандинавы — возможные потомки киммерийских племен — долго сохраняли память о своей утраченной причерноморской прародине. В древней саге об Инглингах, к примеру, повествуется о стране Великой Свитьод, откуда некогда вышли легендарные предки германцев — боги-асы. Если Малой Свитьод именовали в то время Скандинавию, то Великая находилась где-то на берегах Черного моря, в районе тогдашней Скифии{191}.
Интересно, что многие античные авторы, видимо, догадывались об азово-причерноморском прошлом германцев. Великий Плутарх, именующий обитателей Северной Европы «кельтоскифами», заявлял: «Кельтика такая обширная и большая страна, что она от Внешнего океана и холодных краев идет в сторону солнечного восхода и Меотиды, где граничит с Понтийской Скифией… Те киммерийцы, которые в древности впервые стали известны грекам, были не большей частью своего народа, а только группой беглецов… Самые же воинственные из них живут на краю Света, у Внешнего моря и занимают тенистую и лесистую землю… Именно отсюда возникло наступление на Италию этих варваров, называющихся сначала киммерийцами, а потом очень кстати, кимврами»{158}. Описывая тех, кого он назвал «кельтоскифами», «киммерийцами» или «кимврами», историк Плутарх уточняет: «о них было неизвестно, что это за люди или откуда они надвинулись и, как туча, напали на Галлию и Италию. По большей части предполагали, что это германские племена, расселившиеся вплоть до Северного океана: у них высокий рост и голубой цвет глаз…»{158}.
