Рассказ о брате (Документальная повесть) - Гастелло Нина Францевна (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Так в канун десятой годовщины Великого Октября Николай стал коммунистом. Он был бесконечно счастлив. Гордился тем, что в партию его приняли в самое ответственное для завода время, когда коллективу поручили очень важное задание, когда каждый трудовой день крепит могущество молодого Советского государства. Он чувствовал себя частицей огромной армии тружеников, имя которой — рабочий класс.
Ветеран труда, участник Великой Отечественной войны Павел Иванович Стрельников, друг юности Николая, так вспоминает о нем в те годы:
«Николай всегда стремился помочь людям, и если это у него получалось, чувствовал особое удовлетворение. Видимо, постоянное желание сделать людям добро рождало в нем стремление к расширению знаний. Гастелло уверенно говорил: „Чем выше знания человека, тем он больше сможет людям принести пользы“».
Павел Иванович, конечно, прав. Вот и желание стать военным летчиком Николай связывал с необходимостью учиться. Ради достижения этой цели он поступил на общеобразовательные курсы. Каждый вечер после работы торопился в местную школу, где собирались на занятия многие, такие же, как и он, рабочие завода. Дома кропотливо готовил уроки, обложив стол учебниками по русскому языку, математике, географии, истории. И так каждый день в течение двух лет. Нелегко было ему выполнять партийные поручения и одновременно упорно заниматься, осваивать учебную программу.
Иной раз мать проснется ночью и, увидев склонившегося над учебниками Николая, скажет:
— Поспал бы, сынок, устал небось. Впереди ведь рабочий день. Нельзя без отдыха…
— Отдыхать буду тогда, когда начну летать, поднимусь высоко в небо и буду себе посматривать с высоты на землю, — улыбаясь, отвечал Николай.
Он хорошо понимал, что в авиацию недоучек не принимают, что, пока не поздно, надо наверстать имеющиеся пробелы в образовании.
Шли дни упорных занятий, и очень скоро Николай почувствовал, что по многим дисциплинам «обошел» тех слушателей, которых раньше, как ему казалось, он не догонит. Николай приобрел авторитет не только у товарищей. Его заметили преподаватели: серьезного, вдумчивого и целеустремленного ученика ставили в пример другим.
Подтянувшись в учебе, брат принялся за новую «авиационную работу» — физическую подготовку. Лучший футболист завода понимал, что одного футбола было явно недостаточно. Николай стал упорно заниматься на брусьях и на турнике. Он даже разработал для себя специальный комплекс физических упражнений.
С каждым днем брат чувствовал, как наливаются силой мышцы, как растет выносливость. Даже самые крепкие заводские парни завидовали той легкости, с какой он подбрасывал гири, делал сложные фигуры на турнике, поднимал штангу. Что же касается учебы в вечерней школе, то и здесь у него дела спорились: по всем предметам в основном были только «пятерки».
Как-то папа спросил его:
— Как дела с учебой?
— Неплохо.
— А с физкультурой не поссорился?
— Предлагаю помериться силами! — весело предложил Николай. — Штанги, гири, турник, борьба — даю право выбора по старшинству.
— Сдаюсь без боя, — с лукавой улыбкой ответил отец.
Казалось, день Николая так насыщен делами, что трудно выкроить время для любимого занятия — конструирования моделей самолетов и планеров. Но привязанность к моделизму была так велика, что каждую свободную минуту из комнаты, которую занимали братья, доносились стук молотков, звон пил, воздух в квартире был настоян на запахах клея и свежей стружки. Как и в Москве, ребячья комната напоминала мастерскую. Старший, Николай, уходя на работу, давал задание Виктору выполнить несложные работы по новой модели. А когда приходил с завода — все уже было готово. Вдвоем они приступали к выполнению более сложной работы, и к вечеру, глядишь, модель уже была закончена.
В комнате хранилось немало отличных моделей: самолеты и планеры были размещены на полках и шкафах, подвешены к потолку. Мама порой ворчала на них: «Превратили комнату в заводской цех, ни убрать, ни порядка навести. Большие уже — пора бросать эти игрушки…»
За ребят обычно заступался отец. «Не игрушки это, а цель жизни, — объяснял он матери. — А за порядок не переживай — ребята пол вымоют, окна протрут. Ты же их знаешь, все сделают сами. Вот потеплеет — перейдут в сарай, там им сподручнее мастерить. К тому же неподалеку есть и удобная площадка для запуска моделей…»
Сарай и впрямь был для братьев и их многочисленных друзей и «конструкторским бюро», и мастерской, и ангаром.
Даже став взрослым, Николай, загруженный до предела производственными делами и партийной работой, находил время повозиться с моделями, помочь подросткам освоить это увлекательное дело. Глядишь, поколдует часок-другой над «заупрямившейся» моделью — и вот та уже взмыла в небо. Восторженные крики детворы сопровождают этот полет. Вместе с подростками радуется и Николай.
Как-то на заводском партийном бюро рассматривали вопрос о работе коммунистов с молодежью, и все в один голос отметили успехи в этом деле коммуниста Гастелло: он и спортивные заботы взял на себя, и любит повозиться с молодежью дома, в клубе, на отдыхе. Чтобы не терять у подростков авторитета, настойчиво работал над собой. По вечерам его можно было видеть в заводском клубе, здесь он часто посещал библиотеку: просматривал свежие газеты и журналы, выписывал интересующий его материал и, как правило, уходил из библиотеки с книгами, которые быстро и с интересом прочитывал.
Был у Николая необычный дар — умение выбирать для себя учителей, наставников, старших товарищей. Как подсолнух тянется к солнцу, так и он тянулся прежде всего к людям добрым, умным, щедрым и смелым.
В рабочем поселке Казанка паровозного машиниста Петра Диомидовича Матосова знали и стар и мал. Он был известен не только как прославленный машинист, отличный водитель поездов, но и как активный общественник, много времени уделяющий организации клубной работы. Председатель совета клуба, он вникал во все его дела, втягивал в клубную работу жителей поселка, работников завода, особенно молодежь. Старейший рабочий завода с большим желанием занимался организацией художественной самодеятельности в клубе, некоторое время руководил драмкружком и сам выступал в ролях. Активист клубной работы Петр Диомидович пользовался большим уважением у молодежи, они считали его своим товарищем и наставником.
Но не только вопросы клубной работы Матосов решал с ребятами сообща. Бывало, скажет: «Дорогие мои друзья, завтра после смены прошу всех прибыть на разгрузку дров для нашего клуба. Транспорта нет, сами понимаете. Так что дрова придется перевозить на тележках».
Все понимали: раз Петр Диомидович сказал, значит, надо! И ребята как один приходили в указанное время. Зато в клубе всю зиму было тепло, работа кружков и все клубные мероприятия проходили в нормальных условиях.
Матосов часто заглядывал и в библиотеку: интересовался книжными новинками, присланными отделом дорожного просвещения или приобретенными в городе, заходил в читальный зал, просматривал подшивки газет. Интерес к библиотеке он проявлял особый, так как любил книги, хорошо разбирался в литературе. В поселке хорошо знали его домашнюю библиотеку, особенно мальчишки. Самую новую, самую интересную книгу можно взять почитать не в клубной библиотеке, а у дяди Пети. И Петр Диомидович никогда не отказывал ребятам в их просьбах, его домашняя библиотека была открыта для всех.
Был такой случай. Как-то дежурил дядя Петя на маневровом паровозе. И вот вместе с дровами «журавли» подали на тендер для растопки связку книг. Петр Диомидович так и ахнул: в бумажном мусоре оказались отличные книги: «Обломов» Гончарова, пьесы Островского, томик Тургенева… В огонь чуть было не угодили и журналы «Современник», «Русское слово» — издания прошлого века. Спасенные книги и журналы стали гордостью домашней библиотеки Матосовых. Каждому, кто приходил к Петру Диомидовичу в гости, он непременно показывал их и с довольной улыбкой добавлял при этом: «Эти книги чуть было не сгорели в паровозной топке. А теперь стали факелами жизни!»
