Кто, если не мы - Лузан Николай (книги онлайн полные txt) 📗
На глаза Сахнова попал список репрессированных сотрудников, написанный Судоплатовым и датированный 25 июля 1941 года. Не побоявшись обвинений в связях с врагами народа, Павел Анатольевич ходатайствовал перед грозным наркомом НКВД Лаврентием Берией об освобождении из лагерей и тюрем тех сотрудников, кто еще остался жив. В тяжкий час испытаний для страны майор Судоплатов, только-только назначенный на должность, пекся не о себе. Он боролся не просто за друзей, а за профессионалов. Беспощадное военное время востребовало не холуйствующих карьеристов и подхалимов, а тех, кто делом доказал свою способность бороться и побеждать самого сильного врага.
— Неужели тот самый «список Судоплатова»?! Так это не вымысел! — не мог поверить своим глазам Сахнов.
Он и Первушин с жадным интересом вчитывались в этот и другие документы, подготовленные Судоплатовым. В них сухим служебным языком бесстрастно излагалась история подвигов и трагедий Павла Анатольевича и его подчиненных. Сахнов и Первушин, забыв обо всем, с головой окунулись в то захватывающе интересное время. Их, познавших на собственном опыте работу в спецслужбе, поразили результаты деятельности управления.
В обзорной справке «О деятельности 4-го Управления за период Великой Отечественной войны», подготовленной Павлом Анатольевичем, было всего четыре страницы — но какие страницы!
«…4-е управление МГБ СССР, — писал он, — было создано в ходе войны в 1941 году и работало до мая 1945 года.
Для активной диверсионной и агентурно-оперативной деятельности в тылу противника были организованы 244 РДР (разведывательно-диверсионные резидентуры, действовавшие за линией фронта) численностью 16 650 человек. За время войны:
• пущено под откос эшелонов — 1511;
• уничтожено самолетов противника в воздухе и на земле — 81;
• уничтожено танков — 2394;
• убито, ранено и взято в плен немецких солдат и офицеров — 147 030;
• ликвидированы 62 видных представителя немецких оккупационных властей;
• выявлены 139 490 немецких агентов, предателей и пособников…
За время боевой деятельности оперативные группы потеряли убитыми 395 человек».
Из 28 сотрудников НКВД-НКГБ, удостоенных звания Героя Советского Союза, 23 являлись подчиненными Павла Судоплатова. Восьми сотрудникам это звание было присвоено посмертно.
Первушину и Сахнову эти цифры говорили только об одном: для профессионалов, объединенных великой целью и верных боевому братству, невыполнимых задач нет. Они снова и снова возвращались к докладным и рапортам командиров разведывательно-диверсионных резидентур Медведева, Карасева, Ваупшасова, с трепетом касались отчетов легендарного разведчика-боевика Николая Кузнецова, когда к ним присоединился Петровский и поторопил на выход. На лифте они поднялись на седьмой этаж и остановились в приемной. Дубовые панели на стенах, массивные напольные часы, бронзовая люстра под высоким потолком возвратили Первушина и Сахнова в середину двадцатого века.
— Здесь почти все сохранилось, как было при генерале Селивановском — заместителе начальника Смерш, — пояснил Петровский и вошел в кабинет Шепелева.
Военная косточка — педант и аккуратист, заместитель руководителя департамента военной контрразведки ФСБ России генерал-майор Юрий Шепелев не терпел в подчиненных расхлябанности и поверхностности. Об этом Сахнов с Петрушиным были предупреждены и с волнением поглядывали на дверь кабинета. Она открылась, показался Петровский и пригласил:
— Заходите, товарищи офицеры!
Они прошли через широкий тамбур и оказались в просторном кабинете, который скорее напоминал музей. Всю левую стену занимали, чудом сохранившиеся после многочисленных реорганизаций военной контрразведки, реликвии прошлого. Черно-белые, потемневшие от времени, фотографии сотрудников Смерш, предметы шпионской экипировки, копии совершенно секретных документов, рассказывавших о разоблаченных изменниках, террористах и диверсантах.
Представившись, Первушин и Сахнов остановились у порога. Навстречу им из-за стола поднялся коренастый, крепко сбитый генерал. Несмотря на 55 лет, Шепелев лучился энергией и задором. Поздоровавшись с Сахновым, он подал руку Первушину — его строгое лицо смягчилось, и он добродушно заметил:
— Александр Васильевич, растешь как гриб после дождя. Два год назад был заместителем начальника отдела по дивизии, а теперь без пяти минут заместитель начальника ведущего управления.
Первушин смутился и не знал, что сказать.
— Не тушуйся, Александр Васильевич, не тот случай. Молодец, хорошо поработал в Южной Осетии! Сколько ты там пробыл?
— Три недели, после того как Ваша группа убыла в Абхазию, — ответил Петрушин.
— Да, горячие были денечки. В Абхазии, слава Богу, обошлось без большой крови. Драпали эти хваленые грузинские рейнджеры так, что пятки сверкали. В Зугдиди бросили все документы, даже дела на агентуру. Ну, да ладно об этом, — закончил с воспоминаниями Шепелев и, махнув рукой на стол заседаний, пригласил: — Присаживайтесь!
Сахнов и Первушин, заняли места и приготовились отвечать на вопросы Шепелева. Тот не спешил и обратился к Петровскому:
— Сергей Иванович, что, сильно досталось нашим будущим генералам у Николая Валентиновича?
— Как видите, живы, Юрий Дмитриевич, — ответил тот.
— Да-а, выглядят вызывающе живо, — сурово заметил Шепелев.
Первушин с Сахновым напряглись. Это от него не укрылось, и он добродушно заметил:
— Ладно, экзаменовать не буду. И без меня у вас был хороший экзаменатор — война. Поговорим о вашем новом участке работы. А он — наисложнейший: самые современные научные разработки, уникальные изобретения — то, что определит будущий облик армии, и способы ведения войны. А она будет не такой, как в Южной Осетии. Надеюсь, у вас в этом нет сомнений?
— Да, — дружно ответили Сахнов с Первушиным.
— Хорошо, что есть понимание, — и здесь в голосе Шепелева зазвучали тревожные ноты: — В Осетии и Абхазии наши противники, явные и тайные, получили по носу. Но это не значит, что нам надо успокаиваться. Необходимо уже сегодня готовиться к их новым и еще более коварным выпадам. Сейчас в армии начаты болезненные, но необходимые реформы. Август-2008 показал, и ты, Александр Васильевич, убедился: со старым багажом нашей армии идти в XXI век — заведомо оказаться в проигравших.
Первушин кивнул головой и с горечью признал:
— Боевое управления и связь — одно название. А техническое оснащение? Когда мы заняли базу 4-й пехотной бригады, то увидели наши танки Т-72, а они оборудованы такой электроникой, что оставалось только мечтать.
— Если бы только одно это. В армии и на флоте накопилась масса других проблем. Архаичная, забюрократизированная организационная структура. Куча всяких вспомогательных подразделений, которые, подобно гирям, висят на боевых частях. Армия — больше миллиона, а как воевать, так можно по пальцам пересчитать.
— Да, если бы не дух наших солдат и офицеров, а на месте грузин оказался бы кто подуховитее, то неизвестно насколько затянулась бы война.
— Александр Васильевич, давай не будем гадать: дело сделано, и надо смотреть вперед. Задачи стоят наиважнейшие. Вот ты, Сергей Степанович, как их представляешь?
— Контрразведывательная защита приоритетных секретов, выявление разведывательных устремлений к ним иностранных спецслужб, пресечение их шпионской деятельности, а также борьба с коррупцией, — доложил Сахнов.
— Александр Васильевич, у тебя есть что добавить? — обратился Шепелев к Первушину.
— Я так полагаю, содействие продвижению передовых разработок в войска и на внешний рынок, — дополнил тот.
— Правильно полагаешь. Но прежде чем что-то двигать, надо хорошо разобраться в том, чем предстоит заниматься. Сделать это будет непросто. Идет процесс слияния вузов и исследовательских центров.
— Товарищ генерал, говорят, что останется не больше двух десятков? Это же…
— Александр Васильевич, говорят, что кур доят! Руководители твоего уровня должны оперировать фактами и не поддаваться эмоциям! — оборвал его Шепелев и заговорил в приказном тоне: — Прекратить всякое нытье! Вы должны понимать, что идет борьба ведомств и руководителей, порой далекая от государственных интересов. Одни преследуют личный интерес, другие — цепляются за старый научный багаж и не дают дорогу молодым. Ваша задача не допустить, чтобы в процессе слияния не слили то, что необходимо нашей обороне. Ясно?
