Когда врут учебники истории [без иллюстраций] - Балабуха Андрей Дмитриевич (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
Во-вторых, нужно быть предельно осторожным в любых выводах, чтобы не противопоставить старому мифу новый — слишком уж часто получалось: просто менялся знак, и плохие становились хорошими, герои — злодеями, но сама структура мифа оттого нимало не страдала. Именно так, к сожалению, произошло у нас при переоценке советского периода в начале девяностых годов прошлого века… Сейчас снова намечается очередное перемещение полюсов, хотя к пониманию истории оно, боюсь, ничуть не приблизит.
И наконец, самое главное.
История — это не только общественные процессы, прогрессы, войны и революции. Это всегда люди. Люди, бывшие некогда живыми, а теперь приобщившиеся, как принято говорить, к большинству. Они жили, как хотели, как умели и как могли. И теперь, полагаю, им наши суждения и наш суд глубоко безразличны.
А нам?
Сотню лет назад религиозный мыслитель (справочники нередко добавляют еще и словечко «утопист») Николай Федорович Федоров [456] (1828—1903) в своей «Философии общего дела» сформулировал идею всеобщего воскрешения всех умерших [457] как главной цели человечества. Не знаю. По мне, так оно по отношению к предкам жестоко было бы — из вечного покоя да в нашу реальность, пусть даже реальность грядущую… Но вот посильно воскрешать их в памяти, пытаясь воздать каждому должное, — другое дело. Однако если и с позиции судьи, то лишь по Анатолю Франсу: «В свидетели и судьи дайте людям иронию и сострадание». Эта задача представляется непременным условием существования рода людского. Человек Разумный — он ведь прежде всего Человек Памятливый. Не зря же греки (опять они!) сделали матерью муз именно богиню памяти, Мнемозину. Ибо пока мы помним предков — они подлинно бессмертны.
И наверное, совершенно неважно, что заставляет нас вспоминать и думать: притягательность исторической науки или завораживающее сияние мифов.
Да вот беда: отчего-то я никогда не любил жемчуг (может, по той причине, что мой камень — темный дымчатый раух-топаз…). Оттого, может, и покушаюсь на переливчатые жемчуга Клио. Но больше все-таки потому, что слишком хочется знать, вокруг какого зерна истины эти перлы образовались. Ведь стремление знать истину — первая заповедь всех, кто служит Клио. Правда, иной раз результатом поиска истины оказываются лишь «мифы и заблуждения, которые мы с превеликим трудом сумели выставить против прежних», на что сетовал еще Поль Валери.
Надеюсь, мне удалось избежать этого. Впрочем, кто знает?
456
Оказавший кстати, огромное влияние на Константина Эдуардовича Циолковского, с одной стороны, и на американского фантаста Филипа Жозе Фармера, который написал свой «Мир Реки» под впечатлением федоровских идей, с другой.
457
По его выражению, «отцов». Блистательный и велемудрый философ и публицист Борис Парамонов несомненно усмотрел бы здесь гомосексуальную ориентацию, хотя скорее всего — это просто традиционная метафора. Не случайно существует устойчивое выражение: «За грехи отцов», — не поминающее при этом матерей, хотя вряд ли все последние были совсем уж без греха.
