Говорят сталинские наркомы - Куманев Георгий Александрович (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
Отмечу также среди негативных факторов сравнительно невысокий уровень поставок минеральных удобрений сельскому хозяйству, слабое развитие кормовой базы и очень низкие заготовительные цены на сельскохозяйственные продукты.
И, наконец, не была должным образом упорядочена система экономических отношений государства с колхозами.
Таким образом, можно констатировать, что, несмотря на большие достижения социалистического земледелия, в сравнении с мел- котоварно–крестьянской системой, его возможности и резервы в предвоенные годы в полной мере еще не раскрылись.
Г. А. Куманев: Что Вы можете сказать о степени насыщения отечественного сельскохозяйственного производства кадрами специалистов высшей и средней квалификации накануне фашистской агрессии? Какова Ваша общая оценка руководящих кадров сельского хозяйства в управленческих звеньях в тот же период?
И. А. Бенедиктов: Я уже говорил о том, что в довоенные годы в стране развернулась широкая подготовка для сельского хозяйства механизаторских кадров массовых профессий. Наряду с ними был подготовлен большой отряд квалифицированных сельскохозяйственных специалистов: агрономов, ветеринарных врачей, полеводов, зоотехников. Только в 1940–1941 г. учебном году высшие и средние сельскохозяйственные учебные заведения выпустили около 32 тыс. специалистов, что заметно превысило их среднегодовой выпуск во второй пятилетке.
Однако во всех звеньях сельского хозяйства продолжала ощущаться довольно значительная нехватка специалистов с высшим и средним специальным образованием. Все это было в основном наследием прошлого, но в какой–то мере являлось следствием и того, что очень многие выпускники направлялись не на производство, а в органы управления и организации, которые обслуживали сельское хозяйство. Поэтому в 1940 г. Наркомат земледелия СССР произвел перераспределение этих специалистов, направив из органов управления на работу в деревню более 13 тыс. человек. Но такая численность пополнения рядов сельских квалифицированных специалистов была, конечно, «каплей в море», и острота их нехватки в колхозах и совхозах оставалась.
Что касается моей оценки руководящих кадров сельского хозяйства накануне войны, то их общий уровень, мягко говоря, оставлял желать лучшего. Многие из них были руководителями с малым багажом производственного опыта, знаний и, я бы сказал, с малой масштабностью.
Г. А. Куманев: Как Вы оцениваете общее состояние подготовки нашего народа к защите социалистического Отечества к началу 40‑х гг. Что, в частности, предусматривалось прежде всего иметь в мобилизационном плане Наркомата земледелия СССР, чтобы эффективно использовать его в случае империалистической агрессии против Советского государства?
И. А. Бенедиктов: У меня сложилось такое мнение, что мы за два года до фашистской агрессии стали разрабатывать мобилизационные планы, составлять и готовить резервы. Мы знали, что война неизбежна, хотя, к сожалению, не знали дня начала войны, когда Гитлер осуществит нападение. И хотели, чтобы этот день подольше не наступил. Именно к этому была направлена вся внешняя политика партии и правительства.
Вообще к защите Родины, к достойному отражению вражеского нападения мы готовились интенсивно. Сказать, что никакой подготовки не велось, было бы абсолютно неправильно, если бы мы не готовились, не укрепляли всемерно обороноспособность страны, нас бы в пух и прах быстро разгромили зарубежные противники.
А мы ведь в течение короткого периода сумели намного увеличить производство стали, горючего и производство всех видов вооружения. Вы, может быть, помните, что в 1935 г. СССР выпускал всего 12,6 млн. тонн стали, а в 1940 г. — уже 18,3 млн. тонн. И это в условиях, когда в черной металлургии в это время происходила перестройка на увеличение удельного веса выпускаемого высококачественного металла, легированных сталей. Что касается оборонного производства, то темпы его роста значительно опережали темпы роста других отраслей нашей индустрии. Я вот приведу Вам такие данные. Если в 1938–1939 гг. ежегодный прирост промышленной продукции в стране составлял в среднем 13,9 %, то в оборонном производстве в 1938 г. — 36,4 %, а в 1939 г. он уже равнялся 46,5 % по сравнению с предыдущим годом.
Темпы, как говорится, решали все. На нас постоянно нажимали Центральный Комитет, правительство: «Темпы, темпы, темпы!» И так во всех отраслях экономики. Причем, ведь зачастую без должных материальных средств, без должных ресурсов, при дефиците рабочих кадров и техники. День начала войны, повторяю, для нас не был известен. Хотя Сталину разведка докладывала: вот в такой–то день (даже потом сообщила точную дату — 22 июня) будет совершено нападение, он в это не верил. В этом заключался его очень серьезный промах. Видимо, желаемое (т. е. возможность во что бы то ни стало исключить войну в 1941 г.) он принимал за действительность, понимая, что к большой войне мы еще не были готовы. Сталин и все мы войны не хотели и главной задачей было: только не ссориться с немцами, выполнять все заказы, поставлять Германии хлеб по торговому соглашению точно и аккуратно. И не давать немцам никакого повода за что–то на нас рассердиться. Политика была внешне вроде бы правильная. Но вот времени нам не хватило, чтобы достойно подготовиться к обороне и встретить врага во всеоружии. Было у высшего руководства и немало других ошибок, упущений субъективного характера. Может быть, и темпы были недостаточные, хотя они представлялись очень напряженными.
Но я думаю, что в итогах нашего противостояния с силами империализма больше величия, чем недостатков. То, что удалось разгромить такого сильного врага, поднять на войну всю мощь экономики, эвакуировать сотни и тысячи предприятий, построить новые заводы в целом бесперебойно снабжать промышленность сырьем, армию хлебом и продовольствием — это чудо, это чудо! За это перед нашим народом, перед миллионами коммунистов надо шляпу снять. История все это еще больше оценит, чем оцениваем мы, современники. Это великое дело нашего великого народа — спасителя мировой цивилизации. И это не громкие слова.
В каком большом деле нет ошибок, бывают не безошибочные прогнозы? Вот до сих пор при определении прогноза погоды, несмотря на наличие спутников, сколько неточностей, ошибочных предсказаний относительно того, что будет завтра. В таком большом государственном деле, конечно, просчеты могут быть, и они, конечно, были. И я еще раз рекомендую историкам обратить больше внимание на величие нашего народа, на гениальность нашего народа, на дальновидность ленинской партии, в том числе на те выдающиеся свершения, какие она обеспечила в суровые военные годы.
Что касается мобилизационного плана Наркомата земледелия, составленного перед войной, то в нем, наряду с другими важными и первоочередными мерами, предусматривалось создание ряда стратегических резервов: продовольствия, материально–технических средств, запасных частей, сортовых семян, металлов, горючего, химикатов. В Наркомате земледелия этими вопросами в первую очередь занимался специально созданный мощный военный отдел, подчиненный непосредственно только наркому. К январю 1941 г. государственные резервы и мобилизационные запасы одного лишь зерна, муки и крупы составляли около 6 млн. 162 тыс. тонн.
Г. А. Куманев: Во многих наших исторических трудах говорится о том, что фашистская агрессия буквально всколыхнула всех советских людей, вызвала в их рядах большой патриотический подъем. Хотя часто встречающееся в работах данное утверждение, основанное на достоверных фактах и документах, стало своеобразным штампом, появились и некоторые скептические заявления на этот счет.
Хотелось бы узнать Ваше мнение, Иван Александрович, по поводу того, какова была реакция на вражеское вероломное нападение со стороны колхозников, работников МТС и совхозов, одним словом, со стороны тех, кто был непосредственно причастен к обеспечению сражавшейся страны людским пополнением, сырьем и продовольствием? И в развитие этого вопроса — что Вы можете сказать о народной инициативе советского крестьянства в годы Великой Отечественной войны, в чем она проявлялась и насколько была масштабной и действенной?
