Путешествия Христофора Колумба - Магидович Иосиф Петрович (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗
Между тем в Испанию начали прибывать значительные количества золота, добытого на Эспаньоле, и жемчуга, собранного на Жемчужном берегу. Поэтому тысячи новых искателей приключений и легкой наживы устремились в Западную Индию.
Около трех тысяч человек изъявили желание отправиться вместе с новым наместником Овандо. Двадцать три корабля понадобилось для того, чтобы перевезти через океан новых колонистов, среди которых было много переселявшихся со своими семьями «почтенных людей». С этого времени началось массовое заселение Больших Антильских островов испанцами. А в то же время коренное население архипелага, и в первую очередь Эспаньолы, усиленно истреблялось. Мирных индейцев изнуряли непосильным трудом и морили голодом на плантациях и в рудниках, повстанцев и «заговорщиков» резали, топтали копытами лошадей, травили собаками, вешали или сжигали живьем на кострах.
Коренное население Эспаньолы исчезало с беспримерной в истории человечества быстротой. Писатели XIX–XX веков часто подвергали сомнению показание Лас Касаса, что на Эспаньоле во время ее открытия было три-четыре миллиона жителей. Но если эти цифры сильно преувеличены, то нельзя опровергнуть показания того же Лас Касаса, что Колумб обложил в 1495 году поголовной податью один миллион сто тысяч туземцев. Через 20 лет (в 1515 году) там было менее 15 тысяч человек, а к середине XVI века коренное население Эспаньолы совершенно вымерло.
На Эспаньолу начали вывозить в качестве рабов «людоедов» с Малых Антильских островов (в первую очередь – с Багамских), а также с Кубы, Ямайки и Пуэрто-Рико, где первые постоянные испанские поселения возникли только в 1508 году. Вскоре коренное население стало исчезать и на этих островах. Тогда началась массовая охота на людей в Южной Америке – у берегов Карибского моря. Позднее на Эспаньолу стали ввозить – по инициативе Лас Касаса – африканских негров. Их потомки, частью смешавшиеся с испанскими колонистами, заселили весь остров Гаити. Из потомков европейских колонистов и африканских негров-рабов сложилось и основное современное население других Антильских островов.
Колумб все еще надеялся через «Западный океан» достигнуть Индии. Он хотел открыть новый путь – через Карибское море – к «стране пряностей и благовоний» и был уверен, что такой путь существует. В самом деле, он лично наблюдал – во время своего второго путешествия у берегов Кубы – сильные морские течения, которые идут дальше на запад через Карибское море. Он надеялся, что это течение вынесет его в море, омывающее берега Золотого Херсонеса (полуостров Малакка), а оттуда он достигнет устья Ганга или какой-либо другой части «полуденной Индии».
Колумб стал просить у короля позволения организовать новую западную экспедицию. Фердинанд рад был избавиться от назойливого просителя. Осенью 1501 года приступили к снаряжению небольшой флотилии. А так как Колумб по разным причинам откладывал свою экспедицию, то весной 1502 года ему приказали немедленно отплыть на запад (см. Королевскую инструкцию от 14 марта 1502 года) [15].
К адмиралу был приставлен королевский финансовый контролер. Колумбу запрещено было обращать в рабство индейцев. Вежливо и осторожно короли рекомендовали ему не приставать к Эспаньоле, разве только в случае крайней необходимости и только на обратном пути. Новая флотилия Колумба состояла из четырех судов, каждое вместимостью в 50–70 тонн. Экипажа состоял из 150 человек. Колумб взял с собой брата Бартоломе и сына Фернандо, еще мальчика.
Несмотря на запрещение, Колумб направил свои корабли через дугу Малых Антильских островов к Эспаньоле.
В конце июня 1502 года маленький флот подошел к порту Санто-Доминго. Новый наместник, Овандо, не разрешил экспедиции укрыться в гавани и заменить одно судно, которое, по заявлению Колумба, «не может противостоять надвигающейся буре и не выдержит далекого плавания». Буря действительно разразилась. Три корабля Колумба были сорваны с якорей и разбросаны в разные стороны. Но когда буря стихла, вся маленькая флотилия благополучно соединилась у западной оконечности острова. Колумб оставался там некоторое время для ремонта судов.
В середине июля Колумб двинулся прямо на запад вдоль южных берегов Эспаньолы и Ямайки. Дул очень слабый ветер, и течением относило флотилию на северо-запад. Через четыре дня показался архипелаг – «Сады королевы» около Кубы. Тогда адмирал переменил курс на юго-западный, чтобы достигнуть широты южной Эспаньолы и Ямайки.
Вряд ли здесь, у 18-й параллели северной широты, Колумб рассчитывал открыть желанный проход к Золотому Херсонесу (Малакке), который, как и тогда правильно предполагали, находится где-то близ экватора, то есть примерно на две тысячи километров южнее 18-й параллели. Колумб, очевидно, стремился вначале, не сворачивая с прямого пути, достигнуть на западе материка, а затем отыскать пролив, следуя вдоль берега по возможности в южном направлении. В дальнейшем он так и поступил.
30 июля испанцы открыли небольшой островок Гуанаха, лежащий против северного берега Гондураса (самый восточный остров из цепи Ислас-де-Бана – островов Гондурасского залива). Перед ними вдали, на юге, показались горы. Адмирал решил, что там, на юге, был материк, и на этот раз не ошибся.
У островка испанцы встретили пирогу с двадцатью пятью гребцами, груженную металлическими и деревянными изделиями и фигурами богов, к которым индейцы относились очень бережно. По-видимому, это была первая встреча европейцев с одним из цивилизованных народов Центральной Америки, вероятнее всего – с майя (индейцы в пироге произносили это слово именно так); кроме того в ней были бобы какао: в Мексике и на Юкатане они заменяли монеты.
Колумб не придал большого значения этой встрече, которая на самом деле была вестью о еще неизвестной европейцам культурной стране народа майя, живущего на полуострове Юкатан. Но при индейцах не было золота и драгоценностей, а когда им показывали золотые предметы, они протягивали руки на юго-восток, в сторону материка. Туда же мечты влекли и Колумба: именно там, в южном направлении, он рассчитывал открыть проход в моря, омывающие «полуденную Индию». Среди индейцев был старик, умевший начертить подобие карты. Колумб взял его в проводники, а остальных отпустил.
Испанская флотилия с большим трудом, борясь с встречным ветром и течением, подошла в середине августа к материку близ мыса Гондурас [16], а затем повернула на юго-восток. Мореплаватели высадились на берег в ста километрах к востоку от мыса Гондурас. Они водрузили там знамя Кастилии и формально завладели страной. Название «Гондурас» сохранилось за ней до настоящего времени.
Туземцы встречали испанцев дружелюбно, снабжали их плодами и птицей. Некоторые из них носили короткую одежду из хлопковой ткани, вдевали в уши массивные серьги. Этого испанцы не видели у других индейцев, которых встречали раньше.
Колумб все шел вдоль берега к востоку – против сильного ветра и течения, мечтая найти пролив в «Южное море», которое приведет его к Золотому Херсонесу. Корабли давали течь, экипаж выбился из сил. Сам Колумб и его сын были больны.
Но адмирал продолжал управлять и своим кораблем, и всей флотилией, зорко наблюдая за всем, что происходило вокруг. Позднее в письме с Ямайки он писал: «В течение 88 дней не прекращалась ужасная буря – такой силы, что от взора были скрыты солнце и звезды. Люди поражены были недугами и удручены, многие обратились к религии. Им нередко приходилось видеть бури, но не столь затяжные и жестокие. Болезнь сына, который находился со мной, терзала мою душу, и тем горше было мне сознавать, что в нежном тринадцатилетнем возрасте ему пришлось претерпеть в течение столь долгого времени большие невзгоды. Я тяжко захворал и не раз был близок к смерти. Брат мой (Бартоломе) находился на корабле, которому угрожала большая опасность…»
В течение мучительных сорока дней суда продвинулись от мыса Гондурас всего лишь на 350 километров в юго-восточном направлении. Наконец, 12 сентября за одним мысом берег круто повернул прямо на юг. Подул благоприятный ветер, течение стало попутным. И Колумб назвал этот мыс Грасиас-а-Дьос (Слава Богу).
