Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом - Ярославцева Светлана И. (читать хорошую книгу .txt) 📗
«1. Гусев Николай Алексеевич – 6
2. Князев Сергей Петрович – 5
3. Теняев Александр Яковлевич – 5
4. Заварзин Григорий Алексеевич – 4
5. Булкина Пелагея Егоровна – 1
6. Журин Сергей Павлович – 5
7. Широков Николай Власович – 6
8. Сковородов Николай Ефимович – 3
9. Хитрова Мария М. – 2
10. Бабешков Николай Иванович – 2
11. Князев Николай Петрович – 4
Одиночки
1. Бобков Николай Иванович – крестьянин – 1
2. Городилин В.С. – крестьянин – 1
3. Леонтьев Леонид Филуменович – крестьянин – 1
4. Князев В.И. – крестьянин – 1
5. Корьёв М.Е. – крестьянин – 1
6. Гусев С.М. – крестьянин – 1
7. Сорокин И.С. – крестьянин – 1
8. Кирилова Мария – работница – 1
9. Сорокина Н.Сем. – крестьянка – 1
10. Спасская А.И. – учительница – 1
11. Перманов П.А. – учитель – 1
12. Заварзин П.И. – крестьянин – 1
Все перечисленные в списке граждане о желании вступить в колхоз дали собственноручную подпись. Пред. сельсовета С. Князев» [870].
Председателем артели избрали комсомольца Н.И. Бобкова. Хозяйство артели складывалось из хозяйств и рабочей силы всех вступивших в колхоз, а также из изъятых у лишенцев земли, домов и средств производства. Кроме того, уже в июне 1930 г. Н.И. Бобков принял переданное артели из состава ГЗИ в трудовое пользование, владение и распоряжение сельскохозяйственное имущество бывших имений с зачислением оценочной стоимости имущества бессрочной и беспроцентной государственной ссудой в основной (неделимый) капитал сельскохозяйственного коллектива им. 9 января:
– земельные угодья, принадлежавшие Россихину, – пашни 3,9, неудобья 0,30, всего 4,20 га на общую сумму 5820 руб.;
– сад Житницкого – на переданной колхозу им. 9 января земельной площади в 4,20 га плодовых деревьев 700 шт. (яблонь) по 8 руб. за шт. на общую сумму 5600 руб.;
– земельные угодья и постройки в имении быв. Романова – на переданной колхозу земельной площади в 9,50 га: пашня 0,8 га и парк в 8,50 га с плодовыми деревьями 101 шт. по 10 руб. за шт., всего 1010 руб., а также дом двухэтажный кирпичный, 5 комнат наверху и 4 внизу на 13 178 руб. – на общую сумму 14 188 руб.
Земли эти достались обществу в кровавом расколе. Жестокая замятня напала летом на село – увозили лишенцев. Их лишили не только избирательных прав – у них забрали всё и отослали в дальние края. 80-летние старики, которые тогда были детьми, помнят только отрывочные сведения, потому что дружили с детьми увозимых односельчан. Они говорят, что их сослали не то в Сибирь, не то в Казахстан. Кто-то позже вернулся, кто-то остался там, а кто и помер в дальней стороне, не увидев больше родных краев. Многодетные трудолюбивые семьи Сковородовых, Касаткиных, Зайцевых... Куда уехали Воздвиженские, никто точно не знает... Но всех их не забывали, потому что остались крепкие дома, которыми пользовались жители села и которые по-прежнему называли: дом Сковородова, дом Зайцева, дом Касаткина, дом Воздвиженского, Дача и пруд Россихина...
Со слов матери, Евгений Михайлович Князев так описывал те события:
«Зимой 1929 г. приезжали агитаторы. Было большое собрание. Теперь, говорил агитатор, все на селе будет по-новому. Будет общий двор. Обрабатывать землю будете все вместе. Вам будет легче жить. Крестьяне больше не будут думать. Будет председатель на общем дворе, т. е. в колхозе. Мой отец пришел с собрания и рассказал своей жене Пане, что он услышал на собрании. Паня наотрез отказалась вступать в колхоз. Но Михаил говорит: поставят выше среднего, и тогда пойдешь под раскулачивание. У моего отца были друзья из бедноты. Александр Городилин [в тот год секретарь сельсовета. – С.Я.] сказал моему отцу: работников отпусти, продай все молотилки, рушилки, веялки. Иначе тебя назначат кулаком. Крестьяне еще не знали, что их ожидает... Летом 1930 г. приехала из ВЧК Иванова в кожаной куртке, с маузером на боку. Началось выселение кулаков. Первым был Иван Касаткин, зажиточный крестьянин, у него было 11 детей.
Мама рассказывала о той ночи. Выселять пришли в 3 часа ночи, Зюзино было во сне. Плач и стон разбудил село. Ужас окутал Зюзино. Дети Касаткина убежали в поле и спрятались во ржи. Иванова кричала: “Найдите всех до единого и приведите!..” Саша, Леша и Сергей были найдены во ржи. Всю семью посадили на подводы и повезли в район. Дом его опустел. В нем стало правление колхоза. На дворе конный двор. Землю отдали в колхоз, лошадей отвели на общий двор. Все, что было для обработки земли, отдали в колхоз. Следующей семьей был лавочник Зайцев. У него было семеро детей. Его тоже посадили на повозку и отвезли в район. У Заварзина Василия Петровича отобрали двор и там расположили колхозный коровник».
Так, в 1931 г. судили М.П. Симагина за невыполнение овощезаготовок для государства. Хозяйство Симагина было крепкосередняцкое, и его хозяйство за постоянный наем рабочей силы, за аренду земли и продажу продуктов на рынке (картофель и пр.), а также невыполнение обязательств перед государством было раскулачено, а он лишен права голоса и приговорен к высылке на 3 года (где и помер). Симагина тогда подавала заявление во ВЦИК о восстановлении в правах, и ее восстановили. Но дома она лишилась: он оказался в распоряжении колхоза, а она с шестью малолетними детьми и престарелым отцом мыкалась по квартирам, но работала в колхозе. А в мае 1933 г. Татьяну Максимовну Симагину исключили из колхоза по явно надуманным поводам, и ей долго пришлось доказывать свою правоту. «Вообще все было так подстроено, чтобы исключить меня за то, что я честно работала и дала про председателя Захарова заметку в газету...» [871]
Как оказался без дома Н.Е. Сковородов, трудно сказать. Ведь он был в числе первых бедняков, вступивших всей семьей в члены колхоза в апреле 1930 г. Но когда семейство Сковородова (с женой Татьяной Ивановной и сыном Василием) в октябре 1947 г. поставило на правлении колхоза вопрос о возмещении убытков, колхоз отказал им, т. к. колхоз не ломал дом. Заместитель председателя колхоза А.А. Корчагин, который четверть века назад был молодым, но семейным домохозяином и все видел и помнил, сообщил, что «место, где стоял дом Сковородова Н.Е., занято под вновь выстроенный колхозом гараж колхоза. Сломку уже наполовину растащенного дома производил Зюзинский сельсовет (председатель Бобков Н.И.)». Не дали и ссуды на покупку комнаты. Но строительный участок Т.И. Сковородовой, которая уже вступила в колхоз, предоставили... [872] Николай Ефимович и Татьяна Ивановна жизнь доживали колхозниками, и пока не построили дом, жили в двухэтажном доме Зайцева, расположенном рядом со Средним прудом. Занимали они полдома. В том же доме жили и Широковы. Свой дом поставил только их сын, В.Н. Сковородов, – лишь за год до того, как село Зюзино вошло в черту Москвы. Их дом был разобран одним из первых.
На территории Зюзинского сельсовета, кроме колхоза в Зюзине, была создана сельскохозяйственная артель «Возрождение» в деревне Волхонке – на общем собрании единоличников 11 марта 1931 г. Как и в Зюзине, предсельсовета С.П. Князев заверил «подписи рук инициативной группы по организации колхоза “Возрождение”, а также протокол общего собрания от 11/III–31 г. и список записавшихся в колхоз как имеющих право вступления в колхоз». Кроме того, Князев сообщил в райзо, что в колхоз «Возрождение» вошли «15 хозяйств, из них середняков 10 хозяйств, бедняков 3, батрак 1 и служащий агроном 1 чел. В колхозе имеется лошадей 11, коров в единоличном пользовании 13, плугов 14, борон 10, сепаратор 1, молотилок 2, саней 11 и колков 11, упряжи 11 комплектов и соломорезка 1».
870
ЦГАМО, ф. 7250, оп. 1, д. 66, лл. 3, 5–8.
871
ЦГАМО, ф. 6972, оп. 1, д. 66, лл. 167–169.
872
ЦГАМО, ф. 7250, оп. 1, д. 223, лл. 5–58.
