Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1 - Гитин Валерий Григорьевич (бесплатные книги онлайн без регистрации txt) 📗

Зато был четко выраженный азиатский выбор. Но ведь Азия — понятие далеко не однозначное: высокоцивилизованная Азия Японии, Китая и Индии и Азия кочующих головорезов и вандалов, Азия монгольских завоевателей, этих алчных и жестоких крыс, в общении с которыми применимо только одно средство — крысомор.

Но выбор был сделан.

После карательной экспедиции монголов во Владимирское княжество оно по решению Орды перешло к Александру. Сам он еще и побратался с Сартаком, сыном Батыя. Связи становились все крепче, все неразрывнее…

Александр привел в Новгород монгольских переписчиков населения для поголовного обложения данью. Всех, кроме духовенства.

Между прочим, сразу же после первого этапа завоевания русских земель монголы начали весьма одобрительно относиться к русской православной Церкви, которая, по-видимому, стала для них своего рода подспорьем в деле управления аборигенами на оккупированных территориях. Обидно звучит, но по-другому как назвать? А когда Александр так решительно отклонил руку помощи Папы Римского, можно представить себе бурную радость православного духовенства…

В 1259 году новгородцы ответили массовыми волнениями на притеснения оккупантов. Александр Невский ответил на эти волнения вводом войска, исполнившего карательную функцию. Зачинщикам антимонгольских волнений выкололи глаза и отрезали носы.

Не хочется проводить такую аналогию, но подобные действия в XX веке назывались коллаборационизмом, а людей, действующих в таком духе, — полицаями. Ну, а те из них, которые участвовали (только участвовали) в карательных акциях, были объявлены военными, преступниками, со всеми вытекающими отсюда последствиями…

В период монгольской оккупации не теряли даром время и московские князья, в отличие от киевских, новгородских или владимирских никому особо не ведомые и не заметные на политическом небосклоне. Тем не менее, они медленно, но уверенно начали прибирать к рукам то, что плохо лежало, а в ту эпоху и на тех пространствах трудно было найти то, что не лежало бы плохо. Они начали с мелких княжеств, прилегающих к Владимиро-Суздальским землям, и довольно скоро уже обладали наследственным титулом Великих князей Владимирских, разумеется, с соизволения на то хана Золотой Орды. Они были настолько симпатичны ему, что получили так называемый ярлык, дающий право быть главными сборщиками дани со всех русских земель.

Наиболее усердным и строгим сборщиком дани прослыл московский князь Иван Калита (? — 1340 гг.), который, как отмечали хронисты, большую часть времени своего правления провел не в Москве, а в Золотой Орде.

При этом он был весьма набожен и старался придать своему правлению оттенок смиренной благодати. Его стараниями православный митрополит сначала перенес свою резиденцию из Киева во Владимир, а затем — из Владимира в Москву.

А контроль над материальными ресурсами оккупированных русских княжеств давал полную возможность установить московскую гегемонию на всей зависимой от Орды территории. Москва все больше входила в роль жандарма. Известно, что в 1327 году Иван Калита активно помог монголам расправиться с восставшей Тверью, и этот пример далеко не единственный.

Но пришли и другие времена, и 8 сентября на Куликовом поле князь Дмитрий Донской одержал блистательную победу над монголами. Эта победа, правда, не поставила жирной точки в русско-монгольской эпопее, но несомненно стала ее кульминацией, после которой действие неумолимо помчало к развязке. Миф о непобедимости Орды был развенчан раз и навсегда.

Правда, через два года после Куликова поля монголы в отместку сожгли Москву, но это уже напоминало скорее неожиданное похолодание в марте, когда весна еще не вступила окончательно в свои права, но время зимы уже прошло…

Примерно в это время московиты начали называть себя русскими, а свои земли — Россией, считая ее — без особых на то оснований — преемницей Киевской Руси. Почему-то ни новгородцы, ни суздальцы, ни владимирцы таких претензий не предъявляли. Впрочем, в те времена было не до обсуждения справедливости такого рода претензий, да и не имели они никакого практического смысла. Но только лишь тогда и только лишь на первый взгляд…

Понятное дело, московские князья вынашивали идеи гегемонии во всей Восточной Европе, и эти идеи были не так уж неосуществимы, учитывая положение, создавшееся в этом регионе. Монголов можно было уже не считать сколько-нибудь серьезным фактором сдерживания, однако на северо-западе такой фактор сформировался в виде Литовского государства, которому на долгие годы предстояло играть роль соперника Москвы и противовеса ее экспансии.

Если Москва гребла под себя северо-восточные земли Руси, то Великое Княжество Литовское делало то же самое с юго-западными, не уступая ей в скорости и напористости.

Наиболее значимыми персонажами этого акта исторического спектакля были, несомненно, Великий князь Гедимин (1275—1341 гг.), его сын Ольгерд (правил 1345—1377 гг.) и Ягайло (правил 1377—1434 гг.).

В период их правления к Великому княжеству Литовскому отошла вся Белая Русь, значительная часть Красной Руси (Галичины), а также земли от Волыни до нынешней Белгородской области и от Брянской области на севере до Херсонской на юге. А в 1263 году князь Ольгерд взял Киев.

В итоге сформировалось огромное государство, в корне отличающееся от Золотоордынского, а затем и Московского. Это была федерация многочисленных земель, которые никто не пытался унифицировать и подвести к какому-то общему знаменателю. Принцип правления литовских князей был таким: «Старое — не меняем, новое — не внедряем». Украинская и белорусская знать пользовалась полной автономией и уж никак не могла пожаловаться на какие-либо притеснения. Да и о каких притеснениях могла идти речь, если украинцы и белоруссы составляли большинство населения княжества, законы которого были составлены на основе «Русской Правды» Ярослава Мудрого, а государственным языком был русинский (одно из древнерусских наречий), на котором говорили украинцы и белоруссы…

Между прочим, этот язык был официальным языком Великого княжества Литовского до 1700 года.

В 1385 году между Литвой и Польшей была заключена Киевская уния, в результате чего литовский князь Владислав Ягайло женился на польской королеве Ядвиге и был провозглашен польским королем, а вооруженные силы обоих государств объединились для совместной борьбы с захватчиками, в частности с Тевтонским орденом, совершавшим постоянные набеги на польские и литовские земли.

Для Ягайло, запятнавшего себя сотрудничеством с ханом Мамаем, таким образом представлялась возможность «подсушить» свою «подмоченную» репутацию и прослыть героическим защитником отечества.

И такая возможность представилась, правда, не так скоро, как хотелось бы, но все же в обозримом будущем.

5 июля 1410 года состоялась знаменитая Грюнвальдская битва между рыцарями Тевтонского ордена и войсками коалиции, в составе которых были польские, литовские, украинские, белорусские подразделения, а также смоленские, чешско-моравские, мадьярские и татарские полки.

Битва закончилась разгромом крестоносцев, после чего Тевтонский орден практически утратил свое былое значение и признал вассальную зависимость от польского короля.