Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом - Ярославцева Светлана И. (читать хорошую книгу .txt) 📗
КП 4 – западнее Калужского шоссе, между деревнями Мамыри Нижние Теплые Станы, а 18-я батарея – ближе к дер. Саларьевой; 16-я батарея – севернее дер. Дудкиной; 17-я батарея – близ дер. Николо-Хованское; 19-я батарея – западнее дер. Румянцевой; 20-я батарея – у дер. Верхние Теплые Станы.
КП 5 и 24-я батарея – у села Конькова; 21-я батарея – севернее д. Никулино, у военного городка Никулино; 22-я батарея – на южной окраине села Зюзино по дороге на Деревлево; 23-я батарея – у дер. Бреховой; 25-я батарея – 500 м южнее села Тропарева.
КП отдельного прожекторного батальона – в военном городке Стрелка рядом с КП-3; КП пяти рот прожектористов, в которых было 20 прожекторных станций на весь сектор, находились в Аннине, Ясеневе, на восточной окраине Зюзина, в дер. Коммунарке и в дер. Переделкино.
Во всех этих батареях было по четыре зенитных орудия среднего калибра – сначала 76-мм, а вскоре их заменили на 85-мм.
Был в полку еще 338-й Отдельный зенитный артиллерийский дивизион малокалиберной артиллерии – 338 ОЗАД МЗА, три батареи которого располагались на крышах цехов автозавода им. Сталина и состояли из 12 малокалиберных зенитных пушек (37-мм) и 16 зенитных пулеметов (12,7-мм).
Служил в прожекторном дивизионе Алексей Евстигнеевич Гавриленков. Более полувека он играл на баяне в зюзинском клубе (о нем я уже писала в главе «Поющее село»). Он и сейчас известный в районе Зюзино баянист, до сих пор аккомпанирующий певцам и певицам в художественной самодеятельности. Он-то и рассказал все, что помнил о тех годах. А память у него отличная, цепкая память военного человека. На месте сегодняшних кварталов он видит те землянки, укрытия, позиции, что размещались здесь в годы войны. Призванный в армию в 1939 г., он попал в 31-й прожекторный дивизион, который тогда был расквартирован в Чернышевских казармах, близ Даниловского рынка.
А в преддверии войны прожекторный дивизион прикомандировали к зенитчикам. Но перебрались они на новое место только с началом войны – 22 июня. Тогда уже были подготовлены и оборудованы наблюдательные пункты и землянки для командных пунктов и штабов обоих подразделений. Вокруг военного городка были зюзинские колхозные сады. И все землянки находились поблизости, среди фруктовых деревьев или ягодников. Землянку командного пункта прожекторного дивизиона расположили между кустами красной смородины (сейчас там стоит роддом № 10), а штаб 3-й роты прожектористов определили в землянку на месте, где еще недавно стоял школьный завод «Чайка». В сектор обороны 3-й роты входило село Зюзино и его окрестности. Командный пункт полка артиллеристов – в 100 м (рядом с нынешним жилым домом). Прожекторные точки в дневное время вели наблюдение за состоянием воздушного пространства, а ночью, во время налетов немецкой авиации, освещали цели, по которым зенитки вели прицельный огонь. Была такая прожекторная точка и в соседнем смородиновом саду – там, где нынче магазин у перекрестка Болотниковой и Азовской улиц.
1941 г. Красный уголок части в землянке (овраг Волконского ручья, сад Зюзинского колхоза); рядом с замполитом, с гармонью в руках, сидит солдат срочной службы А.Е. Гавриленков
Прожектор 329-го зенитного артиллерийского полка ПВО
Гавриленков служил при штабе 3-й роты, обеспечивая оперативную информацию об обстановке в секторе обороны, а также находился на наблюдательном пункте – разведчиком. Разведку вели ночью. Ведь и бомбовые налеты немцы совершали ночью. Днем подготовятся, а ночью – гудят. Откроют, бывало, разведчики люк наблюдательного пункта, над головой – ночная тьма. В тишине далеко слышно, если вдруг бомбардировщики загудят. А их тембр наблюдатели узнавать стали сразу. Ни с чем не спутать. До сих пор в памяти тот устрашающий звук.
Чтобы осветить наземные цели, немцы обычно разбрасывали термические фонари, которые зажигаются на высоте 500 м, медленно спускаются и освещают все вокруг. Тогда летящие следом бомбардировщики могут бомбить видимые им объекты.
В секторе обороны круглосуточно дежурили посты ВНОС (воздушного наблюдения, оповещения и связи). По их извещениям о приближении авиации в городе объявлялась тревога, а артиллеристы и прожектористы принимали положение № 1 (боевая готовность) для отражения атаки. А когда самолеты приближались, артиллеристы вели заградительный или прицельный огонь по ним.
На дальних подступах к Москве немцев встречала истребительная авиация. На ближних подступах оборону держали прожектористы и зенитчики, а в самой Москве – малая зенитная артиллерия и аэростаты заграждения, не дающие немецким самолетам вести бомбежку с малой высоты.
Хоть Зюзино – не Москва, но и здесь аэростаты тоже стояли. Старики села помнят их до сих пор. Нынешние старики тогда в начальные классы ходили, а детские впечатления хоть и яркие, но отрывочные, экспрессивные. Немало подробностей припомнил Евгений Михайлович Князев. Около Медового пруда (что сейчас на ул. Перекопской) стояла газгольдерная установка, на которой каждый вечер в аэростаты накачивали водород, чтобы поднять их в небо. Когда аэростат проносили от пруда по улице села к лесу, вся ребятня в восторге неслась за ним, забывая о тяготах войны. Зенитные орудия стояли у кладбища. Вспомнил Евгений Михайлович один налет. Бомбардировщики долго кружили над Зюзином, не могли из-за зениток пробиться в Москву. Они уже и листовки выбросили – те упали на глинище у поселка Волхонка-ЗИЛ. Уже и зажигательные бомбы повисели и погасли. Стало темнеть. Женя Князев – он тогда еще и в школу не ходил – бежал от деда домой. Вокруг зенитки бьют – не дают бомбардировщику снизиться поближе к цели. И вдруг слышит: бомбежка. Оглянулся на звук – а на Поповке (это часть села за церковью, где жили священнослужители) в небо полетели доски, бревна. Две бомбы попали в дом Захарова и в зенитную батарею, что стояла у кладбища.
Было это в ноябре 1941 г.
Немецкие бомбардировщики, не долетевшие до столицы из-за зенитного заградительного огня, меняли курс, разворачивались, уходя восвояси, и сбрасывали по пути свои бомбы на пригородные селения.
Боевые донесения полка фиксировали каждую бомбежку. День за днем. По всему сектору. В донесениях полка отмечен каждый день налетов, все бомбометания и последствия, вызванные бомбами. Бомбы были разные – большого и малого калибра, фугасные, зажигательные и осветительные. Нет ни одного селения, в которое не попадали бомбы, вызывавшие пожары, разрушения домов, мостов, дорог и людские жертвы. Но особенно точно противник целился в огневые позиции зенитных батарей, где, конечно, тоже были жертвы.
Военный городок Стрелка тогда находился у дороги из Зюзина в Волхонку, среди колхозных садов. 23 июля в 4 часа утра вдоль этой дороги упало несколько бомб. Бомбы в тот день попали в отдельные строения завода им. Сталина, в строения пивоваренного комбината им. Бадаева, а также на развернутые огневые позиции полка за поселком Стрелка. На заводах начались пожары. В ягодниках возникли огромные воронки.
На следующий день бомбы упали на батареи № 2, 4, 11, 12, 13, 15, 16, 17, 18, 19 и КП 4-го дивизиона (ДКП-4). «Дьяковское, Садовники, станция Коломенское, Царицыно, Бирюлево, Нагатино, судоремонтный завод... Убит красноармеец Тупицын и смертельно ранен красноармеец Павлов. Разбита автомашина ЗИС-5».
29 июля – 12-я батарея (Замоскворечье) – много бомб. В Котлякове – 2 бомбы. 13-я батарея – 5 бомб. В Нагатине разрушено 2 дома. В Чертанове – 2 бомбы. В районах прожекторных станций 428, 419, 412, 418, 540, 536, 411, в военном городке Стрелка – много бомб. В поселке Аннино – большое количество зажигательных бомб. В Покровских выселках разрушен мост, пожар – горят дома...
6 и 7 августа 1941 г. на военный городок Стрелка сброшены зажигательные бомбы – возник пожар. А зажигательная бомба, упавшая вблизи 11-й батареи, дислоцированной у полустанка Коломенское, вызвала пожар среди строений полустанка. 12-я и 13-я батареи – фугасные бомбы. 10-я батарея – фугасные и зажигательные бомбы; пожар в институте Проэктострой в складе лесоматериалов и в районе мыловаренного завода.
