Тайны Великой Скифии. Записки исторического следопыта - Коломийцев Игорь Павлович (книга жизни txt) 📗
Птица, мышь и лягушка
Впрочем, соседние народы, трепещущие пред воинственными скифами, и без того не осмеливались вторгаться в их земли. Единственное полномасштабное нашествие царство кочевников пережило в 512 году до нашей эры, когда великий персидский завоеватель Дарий I задумал наказать скифов Причерноморья. До этого ему покорилась практически вся Передняя Азия.
Интересно, что этот поход не был вызван какой-либо политической или экономической целесообразностью. Современные историки, правда, пытаются найти в действиях Дария некое рациональное зерно и как-то прояснить смысл данной грандиозной экспедиции, но их версии звучат не совсем убедительно. Говорят, например, что персы пытались обезопасить собственные северные границы в преддверие похода на греков. Или что это была глубокая разведка{44, 187, 208}.
Однако скифы того времени вовсе не собирались нападать на империю Дария, а значит, персам ничто не угрожало. Следовательно, ни о какой превентивной войне или профилактическом карательном мероприятии речи быть не может. С другой стороны, Дарий прекрасно сознавал, что вторгается в страну, где нет городов и поселений и поэтому завоевать ее в принципе невозможно.
Единственно внятное объяснение целям экспедиции дает все тот же Геродот: достигнув величия, персы захотели отомстить скифам за унижения, нанесенные Мидии во время переднеазиатских походов{38}. Как видим, негативная историческая память, проще говоря — жажда мщения, лелеемая столетиями, иногда становится реальной силой, вершащей судьбы народов.
Персы готовились к этой войне, как к никакой иной. Набранная из подвластных им народов армия, по словам Геродота, насчитывала 700 тысяч воинов и 600 кораблей. Другой историк, Ктесий Книдский, считает, что у Дария было 800 тысяч солдат. В любом случае, это было самое большое войско того времени. И не скоро еще такое количество вооруженных людей кому-либо удастся собрать вновь.
Перед началом похода по приказу царя выдающимся древним архитектором Мандроклом, греком с острова Самос, был построен грандиозный мост через Боспор, соединивший Европу с Азией. Затем многотысячная армада подчиненных Дарию народов двинулась по нынешнему болгарскому побережью Черного моря к месту, где горло Дуная разделялось на множество рукавов. Здесь была сооружена понтонная переправа, охранять которую по мудрому совету одного из сподвижников владыки Азии оставили ее строителей — подвластных персам ионийских греков.
Во время продвижения по территории современной Болгарии Дарий без труда подчинил себе все живущие там фракийские племена. Большинство из них, устрашившись огромного войска, сами признали себя подданными владыки персов. «Однако геты, самые храбрые и честные среди фракийцев, оказали царю вооруженное сопротивление, но тотчас были покорены».
Перед лицом широкомасштабной персидской агрессии скифы обратились за помощью ко всем соседним племенам. На совете скифских царей присутствовали посланники множества народов.
Гелоны, будины и савроматы согласились поддержать скифов. Остальные же уклонились, сказав: «Если бы вы прежде не нанесли обиды персам и не начали войны с ними, то мы сочли бы вашу просьбу правильной и охотно помогли бы вам. Однако вы без нашей помощи вторглись в землю персов и владели ею, пока божество допускало это. Теперь это же божество на их стороне, и персы хотят отплатить вам тем же… Нам кажется, что персы пришли не против нас, а против своих обидчиков»{38}. Как видим, кроме мести, у персов не было других причин начинать эту войну, и соседи скифов это прекрасно понимали.
Получив такой ответ от потенциальных союзников, скифы разделили свое войско на два отряда и начали отступать, угоняя скот, засыпая колодцы и родники, сжигая за собой траву. Кибитки с женщинами и детьми они заблаговременно отправили на север. Одна из армий, во главе ее стоял царь Скопасис, отходила к Танаису вдоль берега Азовского моря (Меотиды). Второй отряд, под управлением царей Иданфирса и Таксакиса, начал заманивать армию Дария в глубь своей территории, держась от персов на расстоянии одного дневного перехода.
Почему же непобедимые и неустрашимые скифы не приняли бой с войском царя персов и предпочли отступление битве? Ответ чрезвычайно прост, и он коренится в знании тех приемов боя, которыми владели как скифы, так и персы, а точнее, народы, подвластные персам. Для скифов разноплеменная армия Дария в открытом столкновении была самым неудобным противником. И дело не только в численном превосходстве агрессоров.
В составе персидской пехоты были лучники с большими, почти в человеческий рост луками, посылающие стрелы далее, чем скифские конные стрелки. Были и копьеносцы с длинными копьями, чей частокол мог остановить любую кавалерию мира. Тяжелая индийская конница, вооруженная на манер самих скифов «ударными» копьями, хотя и уступала в скорости легкокрылым кочевникам, но в открытом сражении могла обойти с флангов скифское войско и сковать его действия до подхода копьеносной пехоты.
Некогда скифы сами обучили разбитых ими иранцев всем этим воинским премудростям, и теперь пожинали плоды своих наставлений. Ученики пришли в причерноморские степи «поблагодарить за науку» своих учителей. Но мудрый преподаватель всегда оставляет нечто про запас, на всякий случай, если вдруг понадобится провести дополнительный урок.
У скифов этим «нечто» оказалась стратегия отступления. Медлительная армия Дария не могла угнаться за стремительной скифской конницей, особенно отставала персидская пехота. А кавалерия персов, сколько-нибудь способная сблизиться с врагом, была крайне уязвима для стрел конных лучников.
Более того, отступая, скифское войско завело персов в земли тех народов, которые отказали им в поддержке, — в первую очередь меланхленов (одетых в черное), андрофагов (кочевников-людоедов) и оборотней-невров. Только происходившие со скифами от одного легендарного предка Геракла агафирсы, любители роскоши и злата, имевшие общих жен, «дабы не было меж ними зависти», не позволили скифам войти в свои пределы, придвинув к границе собственную армию{38}. Остальные народы в страхе разбежались. Скифы же решили оставить фракийское племя агафирсов в покое и повернули из страны невров назад, в родные края. На всем протяжении этого беспрецедентного похода армии персов не нашлось чем поживиться, лишь в землях будинов, где-то на берегах Донца или Дона, им посчастливилось сжечь дотла деревянный город гелонов. Любопытно, что на крайнем севере будинских владений, на берегах реки Оары, впадающей в Меотиду, Дарий внезапно остановился и «приказал построить восемь больших укреплений на равном расстоянии — около 60 стадий друг от друга. Остатки этих укреплений, — замечает далее Геродот, — сохранились еще до нашего времени»{38}.
Но когда войско скифов обошло его армию с севера и вернулось в собственные земли, царь персов повелел бросить незаконченные укрепления и повернул на запад.
Осознав, что преследование более быстрых скифов, сопровождаемое к тому же постоянными партизанскими вылазками последних, может продолжаться бесконечно долго, Дарий отправил гонца к верховному царю скифов Иданфирсу с посланием следующего содержания: «Чудак! Зачем ты все время убегаешь, хотя тебе предоставлен выбор? Если ты считаешь себя в состоянии противиться моей силе, то остановись, прекрати свое скитание и сразись со мной. Если же признаешь себя слишком слабым, тогда тебе следует также оставить бегство и, неся в дар своему владыке землю и воду, вступить с ним в переговоры».
В ответ скифы сообщили, что никого не боятся и ни от кого не бегают, а живут «как обычно в мирное время». У них ведь нет городов и нив, чтобы их оборонять. А если персы непременно желают сражаться, то пусть они обнаружат отеческие могилы скифов — тогда они узнают силу гнева последних{38}. Скифы небезосновательно полагали, что персы никогда не сумеют отыскать их легендарный Город мертвых — Герры.
