Русская Америка: Открыть и продать! - Кремлев Сергей (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
А «эпоха Баранова»!
Я уже сказал о ней и о нем много. Однако Россия так задолжала памяти этого человека, что, ей-богу же, будет нелишним сказать здесь о нем и об его эпохе еще раз — словами другого незаурядного русского человека, все того же Алексея Ефимовича Вандама (Едрихина).
И я опять не могу предоставить слово Алексею Ефимовичу скороговоркой. Пусть читатель прочтет вдохновенные строки Вандама об Александре Андреевиче полностью:
«Этот весьма скромного происхождения и по внешности мало похожий на героя человек до пятидесяти лет таил в себе дарования природного вождя и великого государственного строителя. Имея под началом лишь служащих компании и не отличавшихся храбростью алеутов, Баранов перенес главную квартиру компании с острова Кадьяка на населенный свирепыми колошами материк и в Ситхинском заливе заложил столицу Русской Америки Ново-Архангельск. Здесь, вслед за сооружением форта с 16 короткими и 42 длинными орудиями, появилась верфь для постройки судов, меднолитейный завод, снабжавший колоколами (не трескавшимися. — С.К.) церкви Новой Испании. Столица, белое население которой быстро возросло до 800 семейств, украсилась церковью, школами, библиотекой и даже картинной галереей (вспомним описанных Чеховым сахалинских чиновников, ходивших «за уютом» к японцам. — С.К.). В сорока верстах у минеральных источников устроена была больница и купальня.
Как центр самой важной в то время меховой торговли, Ново-Архангельск сделался первым портом на Тихом океане, оставив далеко позади себя испанский Сан-Франциско (речь, напомню, о 10-х годах XIX века. — С.К.). К нему сходились все суда, плававшие в тамошних водах. Радушно принимая всех иностранных гостей, Баранов ни на минуту не упускал из виду русских интересов… не покладая рук работал над упрочением нашего положения.
На море он с каждым годом увеличивал число русских кораблей, усеивал острова русскими факториями, заводил торговые сношения с иностранными портами, а на суше все дальше и дальше уходил в глубь материка, прокладывая путь с помощью духовенства и закрепляя постройкой фортов. Русские владения росли и к востоку, и к северу, и к югу…
В общем, за время своего пребывания во главе компании Баранов сделал для России то, что не удалось сделать ни одному простому смертному. Он завоевал и принес ей в дар всю северную половину Тихого океана, фактически превращенную им в «Русское озеро», а по другую сторону этого океана целую империю, равную половине Европейской России, начавшую заселяться русскими и обеспеченную укреплениями, арсеналами и мастерскими так, как не обеспечена до сих пор Сибирь…
С уходом этого великого человека кончился героический период русской деятельности на Тихом океане…»
Увы, да…
А ВОТ КАК писал о России и русских французский маркиз Астольф де Кюстин в конце первой половины XIX века: «В России нет больших людей, потому что нет независимых характеров… Научный дух отсутствует у русских, у них нет творческой силы, ум у них по природе ленивый и поверхностный… Русские хорошие солдаты, но плохие моряки; в общем, они скорее склонны к покорности, нежели к проявлению своей воли. Их уму не хватает импульса, как их духу — свободы… Что за страна! Бесконечная, плоская, как ладонь, равнина без красок, без очертаний… По этой стране без пейзажей текут реки огромные, но лишенные намека на колорит».
Ну, ладно, это француз. Да еще и недоброжелатель… Русский же несомненный патриот (хотя его упрекали часто как раз в обратном) — Петр Яковлевич Чаадаев написал примерно в те же годы, когда Россию посетил де Кюстин, вот что: «Преувеличением было бы опечалиться хотя бы на минуту за судьбу народа, из недр которого вышли могучая натура Петра Великого, всеобъемлющий ум Ломоносова и грациозный гений Пушкина»…
Прекрасно!
Однако…
Однако он же написал, к сожалению, и вот что: «Обделанные, отлитые, созданные нашими властителями и нашим климатом, только в силу покорности стали мы великим народом… Есть один факт, который властно господствует над нашим историческим движением, который красною нитью проходит через всю нашу историю, который содержит в себе, так сказать, всю ее философию, который проявляется во все эпохи нашей общественной жизни и определяет их характер, который является в одно и то же время и существенным элементом нашего политического величия, и истинной причиной нашего умственного бессилия, — это факт географический».
По Чаадаеву выходило, что вот, мол, — распространились мы широко, а «плаваем» мелко… И «география»-де нам — одна обуза…
А вот еще один — не спорю — очень неглупый русский человек, Николай Александрович Бердяев: «Размеры русского государства ставили русскому народу почти непосильные задачи… И это наложило безрадостную печать на жизнь русского человека… Нету русских людей творческой игры сил. Русская душа подавлена необъятными русскими полями… Необъятные пространства России тяжелым гнетом легли на душу русского народа… Огромность русских пространств не способствовала выработке в русском человеке самодисциплины и самодеятельности… Русская душа ушиблена (эк это он как!. — С.К.) ширью…»
Эх, литераторы-«мыслители»! Для них русские пространства были источником удрученности!
Но они, взирающие на жизнь не взором ее преобразователя — в петровское «окно», а поглядывающие на нее из окошка своих раздумий, напрочь забывали при этом, что сами-то эти пространства стали итогом активной деятельности русского человека, результатом его спокойного движения вперед и вперед!
Сказали бы «бомбардиру» Петру Алексеевичу Романову, Михайле Ломоносову, Семену Дежневу, Ерофею Хабарову, Харитону Лаптеву, Андрея ну Толстых, Григорию Шелихову, Герасиму Измайлову, Гавриилу Сырычеву, Александру Баранову, Ивану Крузенштерну, Юрию Лисянскому, Ивану Кускову, Василию Головнину, Фердинанду Врангелю, Николаю Муравьеву-Амурскому, Геннадию Невельскому, что русская душа ушиблена (!) ширью…
Думаю, что они вначале бы просто не поняли, что это говорится об их душах и душах их товарищей и соратников, а когда поняли бы, то спросили бы — возможно, с гневом, а возможно, и со смехом: «А тебя, мил-человек, самого в детстве мамка случайно не ушибла?»
И если уж чем до кровавых синяков и ушибали русскую душу — так это идиотизмом правителей, абсолютно недостойных этой русской души.
Да, веками терпеть их и долго видеть в институте самодержавия национальную ценность нас приучила действительно «география», но не как фактор пространственный, а как фактор исторический… Руси пришлось принять на себя поток, хлынувший на нее из Дикой Степи, и ослабить его так, что до Европы докатились лишь сглаженные его волны…
С этого и пошло…
Еще в XI веке русские верховные вожди по праву первого среди равных роднились с верховными вождями Европы. Киевский князь Ярослав Мудрый выдавал своих дочерей: Настасью — за короля венгерского Андрея, Елизавету — за короля норвежского и шведского Гаральда, Анну — за французского короля Генриха.
И до Ярослава, и — какое-то время — после него это было для Киевской Руси стандартной практикой, как много позднее родство с царствующими домами Европы стало обычным делом для России послепетровской.
Получить блестящую, образованную русскую княжну Ярославну в жены было для неграмотного французского Генриха честью… Уже в 1715 году, когда Петр был в Париже, ему показали в Реймсском соборе коронационные атрибуты французской короны. Была там и некая старинная священная книга, написанная на неизвестном французам языке, на которой по традиции присягали французские королевы.
Петр взял ее в руки и, ко всеобщему изумлению, начал… свободно читать ее — старорусскую «Псалтирь», привезенную в захолустный Париж XI века русачкой Анной из стольного града Киева…
А к середине XIII века ситуация полностью изменилась. Русские великие князья и женились только на «своих», на русачках, и дочерей далее Руси замуж не выдавали. Невысокой цены приобретением стала русская княжна, ибо невысоко стояла в глазах Запада Русь.
