Мир в ХХ веке - Коллектив авторов (список книг TXT) 📗
В Гватемалу компания активно внедрялась с 1904 по 1924 гг., не имея на то никаких официальных разрешений правительств этой центральноамериканской страны. К 1944 г. “Юнайтед фрут” располагала там такой мощью, перед которой бледнели возможности самого государства. Вместе с двумя другими американскими компаниями помимо сельскохозяйственной сферы она контролировала железные дороги, морские перевозки, производство электроэнергии, портовые сооружения, международную телефонную и телеграфную связь.
Наиболее влиятельные владельцы “банановой империи” занимали ключевые посты в Белом доме, госдепартаменте и ЦРУ. Гватемальский диктатор Хорхе Убико, правивший страной в 1931–1944 гг., всячески покровительствовал этой компании.
Опираясь фактически только на армию и на наиболее ревностных служителей установленного им авторитарного репрессивного режима, Убико наделил генералов и своих приближенных из чиновничьей среды крупными земельными наделами. Предоставление все новых и новых льгот американским предпринимателям и дальнейший рост безземельного крестьянства в гватемальской деревне, все более урезанные возможности для развития национальной буржуазии крайне обострили положение в стране. Против диктатуры выступили широкие слои населения: служащие, студенты, интеллигенция, рядовой и младший офицерский состав армии, мелкие и средние землевладельцы. В июне 1944 г. диктатор бежал из страны.
Избранный в начале 1945 г. на шесть лет президентом Гватемалы Хуан Хосе Аревало был выдвинут на этот пост студенчеством и университетской профессурой. До этого он много лет жил в Аргентине, где получил высшее образование, стал учителем, а затем и преподавателем университета в городе Тукумане. Некоторые исследователи его даже называют перонистом, что вряд ли правомерно, хотя во внутренней и внешней политике, проводившихся Аревало и Пероном, действительно было много общего и прежде всего то, что ни тот, ни другой никогда не приравнивали интересы государства к интересам компаний США.
Расширение прав и свобод граждан, возобновление деятельности запрещенных Убико профсоюзов, принятие рабочего законодательства, создание государственного банка для помощи мелким землевладельцам, ряд других законопроектов новой власти отнюдь не отличались особым радикализмом, но имели совершенно очевидную тенденцию — разрушить все основы правившего в стране диктаторского режима и всячески способствовать развитию демократического процесса в стране.
Резкий поворот во внутренней политике, связанной и с некоторым ограничением, скорее упорядочиванием деятельности иностранных компаний, был враждебно встречен и теми силами, которые сотрудничали с Убико, и официальным Вашингтоном. Аревало начал именоваться во многих публикациях периодической печати США и ряда стран Латинской Америки не иначе как “коммунистом”, против него стали плестись заговоры. С 1944 по 1954 г. было предпринято 40 попыток государственного переворота. По свидетельству Г. Ториэльо, видного гватемальского историка и политического деятеля, члена первой революционной хунты, бывшего в указанный период то послом в США, то представителем Гватемалы в ООН, то министром иностранных дел, ко всем этим попыткам в прямой или косвенной форме оказались причастны иностранные монополии и прежде всего “Юнайтед фрут”.
Президентские выборы 1951 г. закончились победой полковника Хакобо Арбенса, представлявшего леворадикальную коалицию, в которую входили рабочие и крестьянские организации и некоторые объединения национальной буржуазии. Ряд мелкобуржуазных партий, поддерживавших нового президента, объединились в национально-демократический фронт, а рабочие создали Всеобщую конфедерацию трудящихся Гватемалы, что придало большую сплоченность и единство революционным силам. Поддерживали преобразования в стране и гватемальские коммунисты, партия которых была воссоздана в 1950 г., и с 1952 г. стала называться Гватемальской партией труда.
Фактически США перешли к более активным формам давления на Гватемалу после принятия там 17 июня 1952 г. закона об аграрной реформе, от которой в наибольшей степени пострадала “Юнайтед фрут”, потерявшая примерно 175 тыс. га из имевшихся в ее распоряжении земель. Хотя все национализированные земли представляли собой пустошь и многие годы не обрабатывались, США приравняли этот акт практически к объявлению им войны и соответствующим образом стали строить свою политику по отношению к Гватемале.
Задуманная и начавшая осуществляться Арбенсом аграрная реформа должна была значительно усилить динамику развития аграрного сектора. Всего было экспроприировано 1,4 млн акров земли. Примерно 138 тыс. гватемальских семей впервые получили землю [587].
Иностранные и крупные местные земельные собственники, “пострадавшие” от реализации аграрной реформы, стали участниками широкого заговора против правительства Арбенса, которое в американских средствах массовой информации и в документах госдепартамента США стало называться “коммунистическим”, представляющим “угрозу континентальной безопасности”.
Психологическая война, развязанная США против Гватемалы, была лишь одним из элементов борьбы с правительством X. Арбенса. Одновременно в Гондурасе и Никарагуа офицеры Пентагона и сотрудники ЦРУ пестовали так называемую “армию освобождения” во главе с К. Кастильо Армасом.
Гватемальская революция не смогла себя защитить. Местная олигархия и ее иностранные покровители оказались сильнее. Хотя объективно большая часть народа была на стороне X. Арбенса, президент не сумел достаточно эффективно организовать его для отпора контрреволюции и 27 июня 1954 г. вынужден был сложить с себя полномочия и покинуть страну.
Боливийская революция 1952 г. Боливия наряду с некоторыми центральноамериканскими республиками, Перу и Эквадором является страной, в которой преобладает индейское население (по переписи 1950 г. оно составляло 62 %). Как правило, эта категория граждан имела значительно меньший доступ к распределению национальных богатств. Занятая в основном в аграрной сфере, она постоянно страдала от безземелья, служа главным образом объектом эксплуатации. Крайне низкая степень участия индейцев в жизни боливийского общества и влияния на происходящие в нем перемены отбрасывала их как бы в другую историческую эпоху и на протяжении всей первой половины XX в. представляла собой серьезную национальную проблему.
Другое глубинное противоречие боливийского общества в этот период было связано с важнейшим экспортным продуктом страны — оловом. Его добычу и реализацию на мировом рынке контролировали три “оловянных барона” С. Патиньо, К. Арамайо и М. Хохшильд, зависимые в свою очередь от американского, английского и швейцарского капиталов. Они же вместе с 500 крупнейшими латифундистами и 50 наиболее влиятельными промышленниками, торговцами и представителями духовенства и армии входили в господствующую группировку — так называемую “роску”, определявшую внутреннюю и внешнюю политику страны.
В политической жизни Боливии с начала 40-х годов тон задавала партия Националистическое революционное движение (НРД), возглавлявшая Эрнаном Силесом Суасо и Виктором Пас Эстенсоро. Ее идеологию различные исследователи и политические противники связывали то с фашизмом, то с социализмом, хотя по своей сути она носила истинно националистический характер, не избежав при этом влияния ни того, ни другого.
Своеобразной прелюдией революции стали парламентские 1949 и президентские выборы 1951 гг. В обоих случаях победу одержало НРД, однако, оба раза их результаты были аннулированы. Успех НРД был предопределен активной поддержкой ее предвыборных платформ со стороны рабочих, мелкой буржуазии, крестьянства, интеллигенции и студенчества.
Эти же социальные силы оказались в непримиримой оппозиции правительству “роски” в 1949 г., когда в стране фактически вспыхнула гражданская война и в 1952 г., когда президент Боливии М. Урриолагайтиа, отменив результаты президентских выборов, передал власть военной хунте. Последняя ввела в стране чрезвычайное положение и, чтобы оправдать захват власти, прибегла к традиционному для латиноамериканской действительности эпохи “холодной войны” тезису о “коммунистической угрозе”. Преследование левых сил и репрессии со стороны хунты, дальнейшее падение жизненного уровня народа на фоне обогащения “роски”, вызывали ответную реакцию — студенческие и крестьянские волнения, забастовки рабочих, все более тесное сплочение оппозиции.
