Вторая мировая война. (Часть III, тома 5-6) - Спенсер-Черчилль Уинстон (читать книги TXT) 📗

Главное место в моих мыслях занимала встреча трех великих держав, и я надеялся, что президент Трумэн по пути заедет в Лондон,

Ясно, что первоочередной целью должно было быть совещание со Сталиным. Через три дня после капитуляции Германии я телеграфировал президенту:

Премьер-министр — президенту Трумэну 11 мая 1945 года

"1. Я считаю, что мы должны вместе или по отдельности в один и тот же момент обратиться к Сталину с приглашением встретиться с нами в июле в каком-нибудь неразрушенном городе Германии, о котором мы договоримся, чтобы провести трехстороннее совещание. Нам не следует встречаться в каком-либо пункте в пределах нынешней русской военной зоны. Мы шли ему навстречу два раза подряд. Мы беспокоим их своей цивилизацией и нашими методами, отличающимися от их методов. Но все это значительно ослабеет, когда наши армии будут распущены.

2. В данный момент мне неизвестно, когда у нас состоятся всеобщие выборы, но я не вижу никаких причин, почему это должно повлиять на Ваши или мои передвижения, если этого требует долг перед государством. Поэтому прошу Вас, приезжайте сюда в первые дни июля, а затем мы вместе поедем на встречу с Дядей Дж. в любое место, признанное наилучшим за пределами оккупированной русскими территории, куда его можно будет уговорить приехать. Тем временем я горячо надеюсь, что американский фронт не отойдет назад от согласованных сейчас тактических линий".

Трумэн сразу ответил, что он предпочел бы, чтобы встречу предложил Сталин, и выразил надежду, что наши послы убедят его выступить с таким предложением. Далее Трумэн указывал, что он и я должны отправиться на эту встречу по отдельности, во избежание каких-либо подозрений в «сговоре». Он выразил надежду, что по окончании конференции сможет посетить Англию, если это позволят его обязанности в Америке.

В эти же дни я направил президенту Трумэну телеграмму, если можно так выразиться, телеграмму «железного занавеса». Из всех государственных документов, написанных мною по этому вопросу, я предпочел бы, чтобы обо мне судили именно на основании этого послания.

Премьер-министр — президенту Трумэну 12 мая 1945 года

"1. Я глубоко обеспокоен положением в Европе. Мне стало известно, что половина американских военно-воздушных сил в Европе уже начала переброску на Тихоокеанский театр военных действий. Газеты полны сообщений о крупных перебросках американских армий из Европы. Согласно прежним решениям наши армии, по-видимому, также заметно сократятся. Канадская армия наверняка будет отозвана. Французы слабы, и с ними трудно иметь дело. Каждый может понять, что через очень короткий промежуток времени наша вооруженная мощь на континенте исчезнет, не считая умеренных сил, необходимых для сдерживания Германии.

А тем временем как насчет России? Я всегда стремился к дружбе с Россией, но так же, как и у вас, у меня вызывает глубокую тревогу неправильное истолкование русскими ялтинских решений, их позиция в отношении Польши, их подавляющее влияние на Балканах, исключая Грецию, трудности, чинимые ими в вопросе о Вене, сочетание русской мощи и территорий, находящихся под их контролем или оккупацией, с коммунистическими методами в столь многих других странах, а самое главное — их способность сохранить на фронте в течение длительного времени весьма крупные армии. Каково будет положение через год или два, когда английские и американские армии растают и исчезнут, а французская еще не будет сформирована в сколько-нибудь крупных масштабах, когда у нас, возможно, будет лишь горстка дивизий, в основном французских, тогда как Россия, возможно, решит сохранить на действительной службе 200-300 дивизий?

Железный занавес опускается над их фронтом. Мы не знаем, что делается позади него. Можно почти не сомневаться в том, что весь район восточнее линии Любек, Триест, Корфу будет в скором времени полностью в их руках. К этому нужно добавить простирающийся дальше огромный район, завоеванный американскими армиями между Эйзенахом и Эльбой, который, как я полагаю, будет через несколько недель — когда американцы отступят — оккупирован русскими силами. Генералу Эйзенхауэру придется принять все возможные меры для того, чтобы предотвратить новое бегство огромных масс германского населения на Запад при этом гигантском продвижении московитов в центр Европы. И тогда занавес снова опустится очень намного, если не целиком. И, таким образом, широкая полоса оккупированной русскими территории протяжением во много сот миль отрежет нас от Польши.

Тем временем внимание наших народов будет отвлечено навязыванием сурового обращения с Германией, которая разорена и повержена, и в весьма скором времени перед русскими откроется дорога для продвижения, если им это будет угодно, к водам Северного моря и Атлантического океана.

Безусловно, сейчас жизненно важно прийти к соглашению с Россией или выяснить наши с ней отношения, прежде чем мы смертельно ослабим свои армии или уйдем в свои зоны оккупации. Это может быть сделано только путем личной встречи. Я буду чрезвычайно благодарен Вам за высказанное Вами мнение и совет. Конечно, мы можем прийти к мнению, что Россия будет вести себя безупречно, и это, несомненно, наиболее удобный выход. Короче говоря, с моей точки зрения, проблема урегулирования с Россией прежде, чем наша сила исчезнет, затмевает все остальные проблемы".

С самого начала я принимал все возможные меры, какие только были в моей власти, для того, чтобы удержать позиции и не допустить ослабления западных армий.

Премьер-министр — генералу Эйзенхауэру, Франция 9 мая 1945 года

"Я с беспокойством услышал о том, что немцы должны уничтожить все свои самолеты in situ [124] . Я надеюсь, что такая политика не будет принята в отношении вооружений и других видов снаряжения. Возможно, что они нам когда-нибудь остро потребуются, и даже сейчас они могут пригодиться как во Франции, так в особенности в Италии. Я считаю, что нам нужно сохранить все, что заслуживает сохранения. Так, тяжелое орудие, которое я сберег со времен прошлой войны, то и дело вело огонь с высот Дувра в эту войну.

У нас здесь большое ликование".

Генерал Эйзенхауэр — премьер-министру 10 мая 1945 года

"Наша политика в том виде, в каком она сформулирована в Акте о капитуляции, означает, что немцы не будут уничтожать самолеты, и эта политика распространяется на действия немцев в отношении всего их снаряжения. Если немцы уничтожают снаряжение, что представляет собой нарушение Акта о капитуляции, я буду рад получить конкретные данные, которые позволили бы мне наказать виновных.

Здесь также большое ликование".

В Вашингтоне Иден согласно моему желанию обратился 14 мая к генералу Маршаллу и Стимсону с запросом по поводу отвода американских войск из Европы. Генерал в целом высказался успокоительно. Фактические цифры отвода войск на ближайшие несколько месяцев не превысят 50 тысяч человек в месяц из общего числа 3 миллиона человек. Затем Иден перешел к вопросу об отходе англо-американских сил в их заранее согласованные зоны. Маршалл, который читал мою телеграмму, посланную президенту, казалось, сочувственно относился к тому, что я предлагал. Однако, сказал он, в Австрии русские ушли из небольшого района американской зоны, который они оккупировали. Он считал, что они сделали это сознательно, с целью придать больший вес своим доводам, когда они потребуют нашего отхода из оккупированных нами районов русской зоны.

Я имел, по крайней мере, возможность сохранить достаточно эффективные силы английской авиации.

Премьер-министр — генералу Исмею для комитета начальников штабов

17 мая 1945 года

«Всякое сокращение бомбардировочной авиации должно быть приостановлено. Всякое сокращение авиации метрополии, за исключением авиации береговой обороны, должно быть приостановлено. В обоих случаях разрешается предоставлять отпуска, когда это необходимо, но структура и численность эскадрилий не должны сокращаться впредь до нового приказа военного кабинета».