Мир в ХХ веке - Коллектив авторов (список книг TXT) 📗
Но далее среди российских историков обнаруживаются значительные расхождения в оценке событий 1917 г., 20-30-х годов, начального периода второй мировой войны, истории возникновения “холодной войны”, оценки деятельности Н.С. Хрущева и Ю.В. Андропова, процесса “перестройки” и т. п.
Но не менее важной остается задача включения истории России в мировой контекст, анализ особенностей российского развития не только на фоне, но в органической взаимосвязи с тем, что происходило в странах Европы, в США и на других континентах.
В этом плане российские историки предпринимают попытки подготовить общие комплексные труды, касающиеся истории XX столетия. К числу таких начинаний можно отнести и предлагаемый труд, подготовленный в Институте всеобщей истории Российской Академии Наук.
Предлагаемая книга не является последовательным хронологическим изложением истории XX столетия. Редколлегия и авторский коллектив подготовили сборник, в котором анализируются некоторые важные проблемы, во многом определившие сущность и судьбу XX в.; одновременно в четвертом разделе книги прослеживается роль континентов, а также России и США в истории завершившегося столетия. Одна из примечательных особенностей труда состоит в том, что в нем выражены различные взгляды и оценки. Такой подход соответствует линии Института, согласно которой публикуются различные точки зрения.
Подобный метод отчетливо виден на примере тех глав, в которых анализируются проблемы тоталитаризма и социальные аспекты революций и реформ. Известно, что в последние годы в мировой истории ведутся оживленные дискуссии о сущности, истоках и особенностях тоталитарных режимов. Эти споры получили новый импульс после публикации во Франции, а затем и во многих других странах “Черной книги коммунизма”, которая вызвала резкую критику не только в научной, но и в общественно-политической литературе.
Главной мишенью для критики стало предисловие к книге Стефана Курту а, в котором известный французский историк утверждал, что господство “коммунизма” в ряде стран привело к значительно большим жертвам, чем террористическая диктатура нацизма. Этот арифметический аргумент, развиваемый часто весьма некорректно, вызвал возражения большинства историков, которые призывали к более глубокому анализу социальных, исторических и экономических основ тоталитарных режимов.
Результатом этой критики стало издание в 2000 г. в той же Франции новой книги — “Коммунизмы XX века”, которая может справедливо рассматриваться как ответ группы историков “левого” направления против позиции Куртуа и его сторонников.
Не освещая подробно аргументы различных сторон, отметим лишь, что обе вышедшие книги явились как бы приглашением к широкой дискуссии по вопросу о роли коммунизма в истории XX столетия и о сущности и особенностях тоталитаризма. Как известно, в мировой историографии и политологии существуют и скептические оценки относительно корректности самого понятия “тоталитаризма” и его толкования.
Автор статьи в данной книге молодой исследователь В. Дамье предлагает свое понимание проблемы. По его мнению, черты тоталитаризма принадлежат каждому государству и этатической системе, в том числе и либерально-демократическим режимам. Наверняка эта трактовка вызовет споры и сомнения, но безусловно и то, что она стимулирует дискуссию по этой непростой и противоречивой проблеме истории XX в.
В какой-то мере другая статья сборника, написанная известным историком Я. Драбкиным и касающаяся темы революций и реформ, является продолжением дискуссии о проблемах демократии и тоталитаризма, о революциях и реформах.
В своей полемической статье автор предпринимает попытку осмыслить сущность и последствия марксистской схемы общественного переустройства в контексте соотношения социальных революций и реформ. Особый интерес этой статьи состоит в том, что она написана исследователем, который в течение десятков лет занимался изучением этой модели развития. Он и сегодня высказывает мысль о значении “марксового общественного проекта”, о его “про” и “контра” и причинах неудачи. По мнению автора, мир будет продолжать нуждаться в “социалистической модели в измененном, трансформированном и синтезированном виде”.
Другая ключевая проблема XX столетия, касается проблем войны и мира. Пожалуй ни одно предшествующее столетие не имело таких разрушительных и тотальных столкновений, какими были первая и вторая мировые войны. И дело не только в миллионах жертв и разрушениях, а и в их последствиях для хода мировой истории.
В последние годы историками сделано очень многое в исследовании причин и результатов первой мировой войны. Особенное значение имеет сегодня органическая взаимосвязь войны и русской революции, та самая взаимосвязь, которую в течение многих десятилетий ставили под сомнение представители советской историографии.
В изданных недавно фундаментальных трудах в России и в других странах многие проблемы истории первой мировой войны поставлены по-новому. В научный оборот уже введены сотни новых документов и архивных материалов.
Статья проф. А. Уткина в какой-то мере представляет читателю некоторые из тех новых вопросов, которые ныне обсуждаются в отечественной и мировой историографии.
Значительно большую сложность вызывает история второй мировой войны, особенно ее начального этапа. В современной мировой и в большей степени в отечественной историографии идут острые дискуссии о советской политике в 1939–1941 гг. Споры и противоречия часто ведутся с большим ожесточением, чем этого требуют обычные научные расхождения.
И этому есть объяснения. Во-первых, события 1939–1940 гг. стали неким символом континуитета или разрыва с прошлым, они превратились в некую мифологию, вокруг которой сталкиваются понимание патриотизма и интернационализма, проблемы преемственности во внешней политике. Во-вторых, “жару” и “страстей” добавляют книги Суворова, тиражируемые в миллионах экземплярах и вызывающие отторжение в российской науке и общественном мнении. В-третьих, к упомянутым проблемам следует добавить современную позицию наших коллег в странах Балтии и в Польше. Острые дискуссии вокруг русскоязычного населения в странах Балтии и жесткие требования определенных кругов в этих государствах к российским ученым и властям признать факты советской оккупации, причем не только применительно к 1939–1941 гг., но и ко времени вплоть до 1990 г., — все это усиливает противостояние между историками, в том числе и в России. И наконец, в-четвертых, следует констатировать, что, к сожалению, иногда возвращается прежнее идеологическое ожесточение и нетерпимость к иным взглядам и убеждениям.
В сборнике помещена статья проф. О. Ржешевского с его известной интерпретацией событий предвоенных лет и частично военного периода. Одновременно, в статье по истории Европы в XX в. (автор А. Чубарьян), дается иная интерпретация событий 1939–1941 гг., что в какой-то мере вводит читателя в круг тех проблем, относительно которых идут споры и дискуссии.
Представляется интересной статья, посвященная проблемам мира, пацифизма и ненасилия. Эта тема долгие годы была под неким запретом, она осуждалась как проявление “абстрактного” пацифизма и пр. Но в последние годы уже издан (в том числе и в Институте всеобщей истории РАН) ряд трудов по истории пацифизма в мире и в России. Статья проф. Т. Павловой также показывает те вопросы миротворчества и ненасилия, которые актуальны в современной историографии.
Значительное число статей повествуют об истории отдельных континентов. В поле зрения авторского коллектива оказались Латинская Америка, Африка и Европа. При анализе европейских проблем следовало иметь в виду, что несмотря ни на что Европа и в XX столетии по многим компонентам “заказывала музыку”, “Старый Свет” по-прежнему определял различные факторы мирового развития. Социальные процессы века, столкновение тоталитаризма и демократии, мировые войны и холодная война, рождение и крушение коммунистических режимов — все это либо определялось в Европе, либо было в наибольшей степени связано с Европой. Старая европейская культура и ее новые веяния (модернизм, авангард, абстракционизм) влияли на всю мировую культуру.
