Призвание варягов. Норманнская лжетеория и правда о князе Рюрике (СИ) - Грот Лидия Павловна (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
Вот такой конфуз: вэринги, согласно источникам, изначально оказывались сами по себе и через Русь идти никуда не хотели, а варяги – сами по себе и в одну цепочку с вэрингами не связывались. Но эту незадачу наши авторы преодолели с легкостью, типичной для рудбекианизма: надо было найти подходящий исторический контингент из соответствующего источника и объявить его как неопознанных ранее скандинавов. Так авторы статьи и поступили: они взяли известный эпизод из ПВЛ, где рассказывается о событиях 941–944 гг.: о военных действиях князя Игоря против Византии, о его поражении, в силу чего князь Игорь послал «по варяги многи за море…», что по толкованию авторов означало, что князь вызвал из-за моря скандинавов. Далее их фантазия рисует заключение Игорем договора, определявшего условия службы наемников, что, дескать, и вызвало к жизни самоназвание, т. е. слово «варяг». Звучит складно, только где же этот договор?! Договор Игоря о найме скандинавов, на основе которого авторы воздвигают свою концепцию, не существует (также, впрочем, как и договор о «найме» Рюрика), поэтому и все их рассуждение – бойкая фантазия. Здесь следует также пояснить, что попытка связать появление слова «варяг» с X в. объясняется очень просто: для того, чтобы подтянуть свою версию к вэрингам из саг, упоминаемым не ранее 980 г., как хорошо показано в статье данных авторов. Поэтому и появление летописных варягов должно было быть приурочено к этой дате.
Вторая незадача оказалась лингвистического характера: лингвистически никак не удавалось произвести слово варяг от вэринг, поскольку именно вэринг обязано быть первичным по отношению к варяг для того, чтобы сложилась вся «концепция». Одна из последних попыток такого рода предпринималась немецким лингвистом Г. Шраммом. Но Е.А. Мельникова и В.Я. Петрухин отвергли его рассуждения как неубедительные, поскольку Г. Шрамм не смог, по их словам, преодолеть ряд сложностей фонетического порядка. Убедительной они провозгласили этимологическую конструкцию, предложенную ранее Г. Якобссоном, согласно которой между вэрингами и варягами была промежуточная форма warangR – слово, неизвестное скандинавским источникам, но выделенное Г. Якобссоном в названии Варангер-фьорда на севере современной Норвегии (подчеркиваю, современной). Итак, безымянные скандинавы пришли к Игорю, назвали себя неизвестным в Швеции, Дании, а также и в Норвегии (норвежская корона достигла северной оконечности Скандинавского полуострова много позднее X в.) словом варангр и, оставив это название трансформироваться в русское варяг, понесли варангр далее в Византию, а уже из Византии – ив скандинавское общество. Но на обратном пути, где-то по дороге из Византии в Скандинавию древнескандинавская форма снова трансформировалась и превратилась в вэринг, поскольку «…архаичный и малоупотребительный суффикс – ang заменяется продуктивным и близким по смыслу суффиксом – ing…». Может кто-нибудь представить все это в реальной жизни? Поэтому нарисованная авторами картина, может, и обходит фонетические сложности, но в категории человеческой жизни она совершенно не укладывается, поэтому ее ценность в качестве исторического доказательства для меня равна нулю. И я остановилась на ней потому, чтобы, во-первых, показать, что за утверждениями норманнистов о скандинавском происхождении варягов не видно никаких доказательств, а во-вторых – подойти к вопросу о том, что утопические концепции существуют в истории за счет сокрытий и подмен из историй других народов.
Знакомство с результатами исследований английского ученого начала прошлого века Т. Шора показало, что с нашествием норманнистских утопий оказались преданными забвению факты европейской континентальной истории. Первая из них – история древнего народа варинов с Южной Балтии. Приведу несколько фрагментов из книги Т. Шора «Origin of the Anglo-Saxon race – a study of the settlement of England and the tribal origin of the old English people» / «Происхождение англосаксонского народа» (я познакомилась с ней благодаря упоминанию ее А.Г. Кузьминым). Т. Шор был далек от дискуссий норманнистов и антинорманнистов – его просто интересовала история всех народов, которые действовали в начальный период истории Англии, и прежде всего – история англов и саксов. Но в рамках этой истории он рассказывает и о народе варинов, и этот рассказ оказывается потерянным звеном в цепи рассуждений о летописных варягах.
Повествуя о происхождении народа англов (the Angles), Т. Шор пишет, что этот народ был впервые упомянут Тацитом в паре с другим народом – варинами (the Varini). Говоря о варинах, Т. Шор всегда приводит написание этнонима «варины» с вариантом «вэринги» (Varini or Warings), обнаруживая перед нами ту простую истину, что Warings/вэринги совершенно очевидно являются англоязычным вариантом слова Varini. Т. Шор высказывает убеждение, что англы должны
были находиться с вэрингами (the Warings) или варинами (the Varini) Тацита в тесных союзнических отношениях в течение длительных периодов. Он напоминает, что во время Карла Великого (742–814) был известен утвержденный королем кодекс законов под названием «Leges Anglorum et Werinorum» – «Законы Англов и Варинов» (у Т. Шора: «The laws of the Angles and Warings» – «Законы Англов и Вэрингов»). Эти варины, или вэринги (the Warings), жили, согласно Т. Шору, в юго-западной части побережья Балтики, причем с древних времен. Отражение имени варинов Т. Шор видит в названии реки Варины или Варны (Warina, Warna), от чего произошло и название Варнемюнде.
Интересным фактом в связи с историей варинов/вэрингов Т. Шор считает их связь с островом Рюген, который при жизни епископа Оттона Бамбергского (1060–1139) назывался Верания (Verania), а его население известны как вераны (Verani) – злостные язычники. Т. Шор отмечает, что, без сомнения, в этом сообщении речь идет о славянских язычниках и ясно, что вэринги (the Warings) принадлежали к их числу.
Далее Т. Шор рассказывает, что варины/вэринги с ранних времен были одним из торговых народов Балтики и вели торговлю как с Византией, так и в славянских землях, передвигаясь там по рекам на небольших судах. Варины/вэринги (the Warings) с ранних времен были связующим звеном в торговле между балтийскими портами и различными областями (dominions), подчиненными греческим императорам (Greek Emperors). Т. Шору известна связь варинов с древнерусской историей. Он сообщает, что в ранних русских источниках известны как сами варины, так и их страна Варингия (Waringia), и что по их имени названо Варингское море (Waring Sea). Эти древнейшие союзники англов, по словам Т. Шора, оставили глубокий след в истории Восточной Европы. Варины оказали огромное влияние на историю древних славян (old Slavs), или историю той страны, которая сейчас является Россией. Варины имели свои поселения среди славян, вели торговлю с Византией. Киевский монах Нестор, писавший в одиннадцатом столетии, упоминал Новгород как город варинов/варангов (Varangian city) – свидетельство того, что в этой части Руси была большая колония варинов/варангов (settlement of Varangians).
Т. Шор говорит, что варины были известны в Византии, поскольку из них был образован отряд телохранителей византийских императоров (Varangian body-guard). Их имя стало в Константинополе эталоном воина, и в XI–XII столетиях большей частью из этого народа набиралась византийская императорская гвардия варангов (Varangian guard). В этот же корпус входили и лица староанглийского корня (Old English), что, по мнению Т. Шора, было естественным результатом древности связей между этими двумя народами. Т. Шор обнаружил, что имя варинов/вэрингов осталось в рунических памятниках Норвегии и отразилось, например, в записи, найденной в южной Норвегии, в Хардангере: «L?ma (or L?da) W?ringжa» в память того, кто носил имя Вэринга. Я привожу эту запись как она дана Т. Шором. Запись эта свидетельствует о том, что миграции варинов/вэрингов шли и на север, в Норвегию.
