Трагедия 22 июня: блицкриг или измена? - Мартиросян Арсен Беникович (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
Неужели столь трудно понять, что не бывает Великих Побед родом из ниоткуда, да еще и от дури Верховного Главнокомандующего?! Неужели столь уж трудно понять, что, прежде чем с 5 августа 1943 г. по 9 мая 1945 г., т. е. менее чем за два года, прозвучало 363 салюта в честь побед наших войск [814], необходимо было провести фантастическую по своим масштабам предварительную военно-стратегическую, военно-политическую [815], военно-экономическую и военно-аналитическую работу! Работу исторически беспрецедентно архигромаднейших масштабов!
Работу, на которую ни каждый отдельно взятый генерал или маршал того времени, ни все они скопом, а это свыше тысячи человек, не были способны даже гипотетически! И хотя яркие полководцы среди них были, и мы их помним и чтим, тем не менее среди них не было ни одного, кто бы совмещал в одном лице не только выдающегося политического и государственного деятеля мирового масштаба, стратега, полководца, искусного дипломата и эффективного хозяйственника, но и на практике же реализовал бы все эти качества и в исторически наикратчайшие сроки переплавил бы невероятную трагедию в сияющую своим небывалым величием Победу!
Ржевские операции были одним из главнейших щитов, под прикрытием которого в бешеном темпе осуществлялась фантастически гигантская, но невидимая и, к глубокому сожалению, — из-за умышленного умолчания всеми заинтересованными в том сторонами, — так до сих пор и неосознанная именно в такой взаимосвязи Великая Работа — работа, только благодаря результатам которой наши отцы и деды дошли-таки от берегов Волги и предгорий Кавказа до Великой Победы!
В возникновении едва ли не до абсурда доводящей непонимание значения Ржевских операций ситуации в нашей истории отчасти «виноват», как ни парадоксально, сам Сталин. Причина кроется в реакции Сталина на трагедию 22 июня 1941 г.
Дело в том, что даже десятилетия спустя ни маршалы, ни генералы так и не смогли не только скрыть своей, по-ребячески неправедной обиды на Сталина, но и, что куда важней, даже осознать в большинстве своем, почему после того, что случилось 22 июня 1941 г., Сталин на длительное время утратил доверие к предвоенному генералитету. 19 мая 1956 г. Жуков говорил об этом даже на Пленуме ЦК КПСС, заявив на том шабаше недобитых троцкистов, что с самою начала войны «Генеральный штаб, нарком обороны… были лишены доверия Сталина».
Бог ему судья, если он так и не понял, что они были не лишены доверия Станина, а по причине немедленно же приведшей к трагедии фантастической безграмотности негласно протащенного ими сценария вступления в войну попросту сами лишили себя доверия главы Правительства!
Сталин-то, надо отдать ему должное, достаточно быстро разобрался в том, как генералы подставили всю страну под реальную угрозу кануть в полное небытие.
…На протяжении всей книги не раз подчеркивалось, в т. ч. и с приведением конкретных примеров, что безграмотный сценарий был протащен негласно. И прямо в первые же дни войны это было установлено, что называется, на практике — кровавой практике. Так, по дневниковым записям помощника маршала К. Е. Ворошилова — ныне покойной генерал-майора Л. Ж. Щербакова, который сопровождая Климента Ефремовича в его поездке на Западный фронт в качестве уполномоченного Ставки в первые дни войны, — четко видно, что очень многое в действиях командования и дислокации войск ЗапОВО накануне войны оказалось весьма неожиданным далее для такого осведомленного в военных делах человека, как Ворошилов [816].
Между тем далее после отставки с поста наркома обороны в мае 1940 г. Ворошилов был отнюдь не маленьким человеком в высшей государственной и военной иерархии СССР — с того же мая 1940 г. он являлся заместителем Председателя СНК СССР (то есть, если по-современному, вице-премьером) и Председателем Комитета Обороны при Правительстве СССР.
И если даже для такого, обладавшего исключительной информированностью в военных делах человека едва ли не все вдруг оказывается неожиданным, особенно в дислокации войск округа накануне войны, то, сами понимаете, все это поневоле вызовет ассоциации с теми событиями, из-за которых в 1937 г. Тухачевского и К° поставили к стенке. Естественно, что вспомнятся и предупреждения разведки от 1935 г., а также комбрига Жигура и многое другое.
Посудите сами. Из содержания дневника Щербакова со всей очевидностью вытекает, что Ворошилов был просто потрясен, увидев 22 июня на карте в Брестской крепости 6-ю и 42-ю стрелковые дивизии 4-й армии (командарм Коробков, которого Жуков торопился спровадить на тот свет), а вблизи еще и танковую дивизию. В первые же минуты войны все три понесли тяжелейший, невосполнимый урон [817].
Но ведь в данном случае главное, очевидно, не столько в этом, сколько в том, что даже Председатель Комитета Обороны при Правительстве СССР до 22 июня включительно не знал, что 4-я армия и ее дивизии — в Бресте! А ведь ее, 4-ю армию, перебросили туда решением Тимошенко и Жукова накануне войны. Более того, это та самая 4-я армия, начальник штаба которой, уже цитировавшийся выше Сандалов, открыто признал в послевоенных мемуарах, что готовились-то они в немедленный встречно-лобовой контрблицкриг, да так, что даже мосты не заминировали (НКГБ СССР в лице выдающегося аса советской разведки Наума Эйтингона предлагал свое содействие в этом, но командующий ЗапВО Павлов отверг это предложение) [818]. Далее по этим записям видно, что Ворошилов был крайне возмущен тем, что танки, артиллерия и авиация не только не были замаскированы, но и даже не приведены в боевую готовность, хотя, например, та же авиация была сосредоточена на передовых аэродромах.
Более того, находясь на Западном фронте, Ворошилов откровенно недоумевал; что это за глупость такая — выдавать директивы на контрнаступление, когда нет ни малейшего представления ни о противнике (т. е. командование фронта, выходит, вообще ни хрена не знало, что и было-то на самом деле), ни о состоянии своих войск в приграничной зоне! Но особенно маршал был поражен странной затеей командования фронта по организации конно-механизированной группы под командованием зам. командующего фронтом генерал-лейтенанта И. В. Болдина, которая якобы выполняла Директиву № 3 Главного Военного совета по нанесению утром 23 июня совместно с Северо-Западным фронтом контрудара из Гродно на Сувалки с целью уничтожения Сувалкской группировки противника, обходившей правый фланг Западного фронта [819]. Мало того что Директива № 3 — это негласное эхо «гениального плана» от 15 мая 1941 г., так ведь налицо еще и точное совпадение с планом поражения Тухачевского, о чем говорилось выше в этой же главе. А это как прикажете понимать?! Идиотизм затеи с немедленным встречно-лобовым контрблицкригом тут же дал о себе знать — в считаные дни 44 дивизии ЗапОВО были разгромлены. Западный фронт попросту рухнул! [820]
Естественно, что на основании всего увиденного Ворошилов представил Сталину подробный отчет. Располагая также и иной информацией — едва ли не с первого же дня агрессии и в глубокой тайне Сталин предпринял тщательное личное расследование причин чудовищных поражений РККА в дебюте войны, — Иосиф Виссарионович очень быстро разобрался в том, что же на самом-то деле произошло. Однако, поняв, что генералы нагло подставили под разгром всю державу, Сталин тем не менее не стал устраивать разборок с генералитетам наподобие 1937 г. — необходимо было сражаться с врагом, а поставить к стенке всегда успеется… [821] И Сталин преднамеренно сделал вид, что расценил случившееся всего лишь как преступную халатность должностных военных лиц. В процессе закрытого судебного заседания Военной коллегии Верховного суда СССР 22 июля 1941 г. даже были переквалифицированы статьи уголовного кодекса, по которым обвинялось, например, командование ЗапОВО. Их арестовали по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ст. 63-2 и 76 УК Белорусской ССР (аналог знаменитой ст. 58 в УК РСФСР), но суровый приговор [822] был вынесен на основании ст. 193-17/б и 193-20/б УК РСФСР со следующей формулировкой обвинения: «за проявленную трусость, бездействие власти, нераспорядительность, допущение развала управления войсками, сдачу оружия противнику без боя, самовольное оставление боевых позиций частями Красной Армии и создание противнику возможности для прорыва фронта Красной Армии». Причем последнее вменялось только самому Павлову как командующему Западным фронтам. Сами уже знаете — было за что. С аналогичными же формулировками обвинения под суд пошли бывшие командиры: 41-го СК СЗФ генерал-майор Кособуцкий, 66-й и 50-й горно-стрелковых дивизий ЮФ генерал-майоры Селихов и Галактионов, а также их заместители, полковые комиссары Курочкин и Елисеев, о чем своим Постановлением № 169сс от 16 июля 1941 г. ГКО официально уведомил всю армию.
814
К слову сказать, каждый шестой из них — в честь побед войск под командованием великого полководца Рокоссовского 161 раз! Более того, обратите внимание, что салюты начались лишь тогда, когда победой на Курской дуге был окончательно закреплен коренной перелом в войне. Интересна одна «пикантная» подробность из истории тех салютов. Едва ли кто-либо из современников знает, что система салютов была разработана лично Сталиным. Причем, несмотря на то, что она сильно отличалась от сложившихся международных правил, в силу своей исключительной стройности, понятности и логичности, она без всяких оговорок была признана во всем мире (см. Похлебкин В. В. Великий Псевдоним М., 1996. С. 100.). Об этом знали маршалы и генералы Победы, но ни один из них даже намеком не обмолвился об этом в своих мемуарах! Странный «обет молчания»… (См. Абрамов А. У Кремлевской стены. М., 1987. С. 309.).
815
Кстати, еще одна прелюбопытнейшая деталь. Всем известно, что в 2004 г. праздновался 60-летний юбилей гимна СССР, который, хотя и с небольшими изменениями, по-прежнему является гимнам нашего государства. Так вот, сопоставьте — работа по отбору музыки и слов будущего гимна были начаты по приказу Сталина осенью 1942 г. Т. е. Сталин заблаговременно осуществлял тотальную подготовку к коренному перелому в войне, в успехе которого он уже тогда, в 1942 г., не сомневался!
816
Из служебного дневника Л. А. Щербакова, см.: Молодая Гвардия. 1996. № 6. С. 98 — 140.
817
Там же. С. 107.
818
Судоплатов П. А. Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930 — 1950 годы. М., 1996. С. 194. Небезынтересно отметить и такую деталь. Тот же Сандалов как-то проговорился, что по приказу Жукова 74-й штурмовой авиационный полк 16-й авиадивизии все той же 4-й армии ЗапОВО 20 июня 1941 г. был перебазирован на полевой приграничный аэродром в 8 км от границы. Не сочтите за труд вспомнить, что накануне, т. е. 19 июня 1941 г., на Тимошенко и Жукова снизошло внезапное озарение по части авиации, и они, объявив сезон малярно-маскирующих и рассредоточивающих самолеты работ, свалили всю ответственность за неизбежную трагедию на командующих округами. И, несмотря на это, на следующий же день дали совершенно иное, прямо противоположное указание. Какое из этих указаний следовало выполнять — едва ли возможно понять, во всяком случае нам, ныне живущим. Но тогда его почему-то поняли — полк был перебазирован. И, что самое интересное, на допросах и на суде Павлов, признавая факт базирования авиации округа на полевых, предназначенных для наступления аэродромах, молчал о том, что это перебазирование было осуществлено по приказу Жукова — Тимошенко (Сталин-то до 22 июня дислокацией полков не занимался)! Так вот, что это должно означать?
819
Из служебного дневника Л. А. Щербакова, см.: Молодая Гвардия. 1996. № 6. С. 98 — 140.
820
Сравните: 42 дивизии вермахта в обороне Жуков долбал аж целый год, а гитлерюги с 44 хреново изготовившимися к немедленному встречно-лобовому контрблицкригу дивизиями управились менее чем за неделю! А виноват, как всегда, Сталин?!
821
Еще менее известно то, что даже после Великой Победы Сталин не забыл тех чудовищных поражений и особенно потерь в дебюте войны. Именно поэтому и с его прямой подачи Генштаб нашей армии инициировал в послевоенные годы подробный опрос оставшихся в живых генералов о том, когда на самом деле они получили первый приказ на приведение вверенных им войск в боевую готовность для отражения удара вермахта. Все, кого удалось опросить, четко указали на 18 — 19 июня и лишь генералы из ЗапОВО черным по белому написали, что никаких указаний на сей счет не получали, а некоторые из них и вовсе узнали о войне из речи Молотова в 12.00 22 июня (см., напр., ВИЖ 1989. № 5)! Так вот, опрос этот производился вплоть до смерти Сталина в 1953 г., как, впрочем, и детальное расследование подлинных причин трагедии 22 нюня.
Судя по всему, Сталин намеревался всерьез расквитаться с главными виновниками трагедии 1941 г. из числа высшего генералитета и маршалитета. Подобное предположение тем более обоснованно, если учесть, что в 1952 г. он второй раз в своей жизни инициировал попытку оторвать партократию от управления государством, за что, собственно говоря, и был убит. И дело тут в том, что он явно планировал удар по двум направлениям — по партократии и высшему генералитету и маршалитету, которые за годы войны так переплелись, так сориентировались на горе СССР, что уже как военно-партийный комплекс представляли колоссальную угрозу самому существованию СССР — делу всей жизни самого Сталина. Не случайно поэтому целый ряд генералов и маршалов во главе с Жуковым мгновенно переметнулись на сторону Хрущева и под его общим руководством устроили 26 июня 1953 г. государственный переворот, в ходе которого без суда и следствия был убит и Л. П. Берия — судя по всему, единственный человек в тогдашней верхушке, который и сконцентрировал в своих руках материалы этого красноречивого расследования, в т. ч. и опроса генералов, и практически почти полностью расследовал дело об убийстве Сталина, и вот-вот должен был арестовать главных виновников-убийц (быв. министра ГБ Игнатьева, Хрущева и т. д.).
А всего-то через три года, в 1956 г, на ХХ съезде КПСС печальной памяти вражина (убийца!) России (СССР), по недоразумению избежавший справедливо суровой кары Хрущев спровоцировал вакханалию оголтело подлой клеветы на Сталина, в т. ч. и прежде всего из-за постигшей СССР трагедии 1941 г. И первым из военных к этому грязному делу подключился Жуков, посмевший обвинить Иосифа Виссарионовича в том, что он якобы не дал привести войска в боевую плотность. Однако Сталин не зря всех их называл никчемными котятами, которые ничему не хотят учиться. Так оно и случилось — прямо на ХХ съезде Хрущев, Жуков и К° обделались под самую, что называется, завязку. Ибо «хором» оправдали Тухачевского и К°. А коли они реабилитированные «невинные жертвы сталинизма», следовательно, и их наследники, т. е. Жуков, Тимошенко, Хрущев и т. п., все сделали правильно и ни в чем не повинны за трагедию 1941 г.! Но, как говорится, сколько веревочке ни виться, конец-то все равно найдется. И даже сквозь дремучие джунгли хрущевско-жуковской лжи в конце концов пробился свет Правды!
822
Мало кому известно, что менее всех на этом настаивала Лубянка, но более всего — армейский генералитет.
