Вторая мировая война. (Часть II, тома 3-4) - Спенсер-Черчилль Уинстон (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
26 марта, когда известие о возвращении югославских министров из Вены и слухи о заключении пакта стали циркулировать по всему Белграду, заговорщики решили выступить. Был дан сигнал захватить 27 марта, на рассвете, ключевые позиции в Белграде и королевскую резиденцию вместе с молодым королем Петром II. В то самое время, когда войска под командованием решительных офицеров окружали королевский дворец в предместье столицы, принц Павел, ничего не зная, а может быть, наоборот, слишком много зная о том, что должно было произойти, находился в поезде, шедшем в Загреб.
Немногие революции проходили более гладко, чем эта. Кровопролития не было. Несколько представителей высшего командования было арестовано. Цветкович был доставлен с полицией в штаб Симовича, где его заставили подписать заявление об отставке. В городе в подходящих для этого пунктах были установлены пулеметы и артиллерийские орудия. По прибытии в Загреб принц Павел был информирован о том, что Симович от имени молодого короля Петра II взял на себя управление страной и что регентский совет распущен. Военный комендант Загреба потребовал, чтобы принц немедленно вернулся в столицу. Как только принц Павел прибыл в Белград, его доставили в штаб генерала Симовича. Здесь он вместе с другими двумя регентами подписал акт отречения. Ему было дано несколько часов на сборы, и в ту же ночь он выехал с семьей в Грецию.
Этот план был задуман и выполнен небольшой группой националистически настроенных сербских офицеров еще до того, как определилось общественное мнение по этому вопросу. Переворот вызвал такой взрыв народного энтузиазма, который, вероятно, удивил даже самих его инициаторов.
Улицы Белграда вскоре заполнили сербы, выкрикивавшие:
«Лучше война, чем пакт; лучше смерть, чем рабство».
Люди танцевали на площадях. Повсюду появились английские и французские флаги. Толпы храбрых, но беспомощных людей с дерзким вызовом пели сербский национальный гимн. 28 марта юный король, который вырвался из-под опеки регентов, спустившись по водосточной трубе, принес присягу в белградском соборе под бурные овации присутствующих. Германский посланник подвергся публичным оскорблениям; толпа плевала в его автомобиль. Военный переворот вызвал волну национального подъема. Народ, активность которого до сих пор была парализована, которым плохо управляли и плохо руководили и который уже давно испытывал такое чувство, что его стараются заманить в ловушку, бросал отважный героический вызов тирану и победителю в тот самый момент, когда тот находился в расцвете своей мощи.
Гитлер был уязвлен до глубины души. У него произошла вспышка того конвульсивного гнева, который на какой-то момент лишал его способности мыслить, а иногда толкал его на самые отчаянные авантюры. Месяц спустя, когда он уже несколько остыл, он сказал в беседе с Шуленбургом:
«Югославский путч явился для нас громом среди ясного неба. Когда мне сообщили о нем утром двадцать седьмого, я подумал, что это шутка».
Но в тот момент в порыве ярости он вызвал к себе представителей германского верховного командования. На совещании присутствовали Геринг, Кейтель и Йодль, позднее прибыл также Риббентроп. Протоколы совещания имеются в архиве Нюрнбергского процесса. Гитлер описал положение, сложившееся в Югославии после переворота.
«Неизвестно, — заявил он, — какую позицию заняла бы Югославия во время предстоящих операций против Греции („Марита“) и, что еще важнее, при последующей операции против России — „Барбаросса“. Он считал весьма удачным, что югославы проявили свои настроения до начала осуществления плана „Барбаросса“.
«Фюрер решил, не дожидаясь возможных деклараций о лояльности со стороны нового правительства, провести все приготовления к военному разгрому Югославии и уничтожению ее как национального государства. Не будет сделано никаких дипломатических запросов и не будет предъявлено никаких ультиматумов. Заверения югославского правительства, которому все равно в будущем нельзя доверять, будут „приняты к сведению“.
Наступление начнется, как только для этого будут подготовлены необходимые средства и войска.
Для операций против Югославии надо потребовать действенной военной поддержки от Италии, Венгрии и в известной степени от Болгарии. Основная задача Румынии — обеспечить защиту от России. Венгерский и болгарский послы уже информированы об этом. Днем будет отправлено послание дуче.
В политическом смысле особенно важно, чтобы удар по Югославии был нанесен с беспощадной жестокостью и чтобы военный разгром совершился молниеносно. Таким образом удастся в достаточной степени запугать Турцию. Это благоприятно отразится также на последующей кампании против Греции.
Надо полагать, что, как только мы начнем наступление, хорваты перейдут на нашу сторону. Им будут даны соответствующие политические гарантии (предоставление автономии). Война против Югославии должна вызвать широкое одобрение в Италии, Венгрии и Болгарии, так как этим странам будут обещаны территориальные приобретения: Италии — побережье Адриатики, Венгрии — Банат и Болгарии — Македония. Этот план предусматривает ускорение всей подготовки и использование столь крупных сил, чтобы разгром Югославии произошел в кратчайший срок... Основная задача нашей авиации — как можно скорее приступить к уничтожению аэродромов югославских военно-воздушных сил и столицы Югославии Белграда путем массированных налетов».
В тот же день фюрер подписал директиву № 25:
«Я намерен осуществить вторжение в Югославию путем мощных ударов из района Фиуме и Софии в общем направлении на Белград и дальше на юг с целью нанести югославской армии решительное поражение, а также отрезать южную часть Югославии от остальных районов страны и превратить ее в базу для дальнейших операций германо-итальянских войск против Греции.
Я приказываю:
а) Как только будет закончено сосредоточение достаточных сил и позволят метеорологические условия, все важные наземные сооружения Югославии и Белград должны быть уничтожены в результате непрерывных круглосуточных воздушных налетов.
б) Если это будет возможно, одновременно — но ни в коем случае не раньше — должна быть начата операция «Марита».
Генералы провели ночь за разработкой планов операции.
Кейтель свидетельствует:
«Решение напасть на Югославию означало полное нарушение всех военных планов и мероприятий, намечавшихся до этого момента. Операцию „Марита“ пришлось полностью перестроить. Надо было доставить через Венгрию, с севера, новые войска. Все приходилось делать экспромтом».
Со времен Мюнхена Венгрия стремилась извлечь для себя пользу из дипломатических побед Германии путем расширения своих границ, установленных после 1920 года, за счет Чехословакии и Румынии. Одновременно она пыталась сохранять нейтральную позицию в вопросах международной политики. Дипломатия Венгрии стремилась избегать точно сформулированных обязательств в отношении держав оси, которые обусловливали бы превращение Венгрии в их союзника в случае войны.
Венгрия присоединилась в Вене к тройственному пакту, но, так же как и Румыния, не взяла на себя определенных обязательств. Ни Гитлер, ни Муссолини не желали конфликта между Балканскими странами. Они надеялись установить контроль над всеми этими странами одновременно. С этой целью они навязали Венгрии и Румынии свое решение относительно Трансильвании. Нападение Муссолини на Грецию, к которому Гитлер относился неодобрительно, повлекло за собой возможность английского вмешательства в Юго-Восточной Европе. Поэтому на Югославию был оказан нажим, с тем чтобы заставить ее последовать примеру Венгрии и Румынии и присоединиться к блоку держав оси. Когда югославские министры были с этой целью вызваны в Вену, вопрос казался решенным. Драматические события, происшедшие в Белграде 27 марта, нарушили все надежды на создание объединенной группы Балканских стран, присоединившихся к державам оси.
