Древняя Русь. События и люди - Творогов Олег Викторович (читать полную версию книги .txt) 📗

Печаль москвичей по случаю поражения и пленения великого князя и других князей была усугублена новым несчастьем. 14 июля в Москве начался большой пожар, так что в Кремле не осталось «ни единого бревна»; каменные церкви «распались», а во многих местах даже рухнули крепостные стены. В огне погибло множество людей, потому что под защиту городских укреплений бежали жители посада, боявшиеся прихода татар; погибла казна и богатства, привезенные в Москву людьми, бежавшими из пригородов и из других городов. Среди москвичей начались волнения: зажиточная часть горожан, страшась нападения татар на беззащитный город (ибо пожар повредил укрепления), спешила уехать из Москвы, что вызвало крайнее возмущение у простого люда. По данным некоторых летописей, горожане настаивали, чтобы в Москве оставались и княгини — жена Василия Мария Ярославна и его мать Софья Витовтовна. Тем временем москвичи стали спешно «врата градные делати», восстанавливать оборонительные сооружения.

Улу-Мухаммед отправил своего посла Бегича к Дмитрию Шемяке. Тот встретил посла с почетом и дал ему понять, что он, Дмитрий, а не Василий должен стать великим князем. Но Бегич задержался в Муроме, и хан, поверив слухам, что его посол убит Шемякой, за огромный выкуп (князь обещал «дати окуп сколько может») отпустил Василия II.

Случилось так, что муромский наместник князь Василий Иванович Оболенский захватил возвращавшегося в Орду Бегича и сопровождавшего его посла Шемяки дьяка Федора Дубенского. Тем временем Василий прибыл в Переяславль, где его встретили жена, мать, сыновья, князья, бояре и дворяне. 17 ноября Василий прибыл в Москву.

Но против великого князя зрело недовольство: Русь должна была выплатить огромный выкуп (200 тысяч рублей серебром) и передать ордынцам несколько городов «на кормление». Этим недовольством и решил воспользоваться Дмитрий Шемяка.

1446 — Под влиянием Шемяки против Василия выступил его двоюродный брат — князь Иван Андреевич Можайский. Заговорщики нашли немало сторонников — бояр, купцов, монахов. В феврале Василий со своими сыновьями Иваном и Юрием и небольшим отрядом приближенных отправился на богомолье в Троице-Сергиев монастырь. Во время его отсутствия Москвой без труда овладели заговорщики: были пленены великие княгини Софья Витовтовна и Мария Ярославна, разграблена казна. Дмитрий посылает в Троице-Сергиев монастырь князя Ивана Можайского. Того опережает слуга Василия — Бунко. Он сообщает князю о заговоре, но князь на верит ему, потому что Бунко перед этим «отъехал» от Василия к Шемяке: «Обманывают нас, — сказал князь, — я со своими братьями связан крестным целованием, так как же может быть такое». И Бунко изгоняют из монастыря. Но все же Василий встревожился и послал дозор к Радонежу. Однако разведчики Ивана Можайского обнаружили дозорных и решили их перехитрить. Воины князя Ивана были спрятаны в санях, будто бы груженых товарами: двое из них лежали под рогожами, а третий шел сзади. Когда обоз поравнялся с великокняжеским дозором, то выскочившие из саней воины без труда пленили дозорных, убежать которым не дал глубокий снег.

Враги подступили к монастырю. Василий ринулся в конюшню, но коней не было: князь сам не позаботился об этом, не поверив Бунко. Его спутники «в уныньи быша, в торопе (смятении. — О. Т.) велице, яко изумлени». Увидев, что никто не в силах ему помочь, князь скрылся в церкви, где его спрятал и запер пономарь Никифор. Заговорщики рыскали по всему монастырю, ища князя. Услышав голоса, Василий стал умолять князя Ивана «не лишить его видеть образа божьего и пречистой матери его и всех святых» (если Василий действительно говорил что-то подобное, то значит, он допускал такую расправу в отместку за ослепление Василия Юрьевича). Князь обещал постричься в монахи, сам вышел навстречу заговорщикам с иконой в руках, напоминал о клятвах на кресте, которыми был скреплен его мир с Шемякой. Но все было напрасно. Никита, приближенный Ивана Можайского, положил Василию руку на плечо и произнес: «Пойман великим князем Дмитрием Юрьевичем», на что Василий смог лишь смиренно ответствовать: «Воля Божия да будет». На голых санях Василия отвезли в Москву, посадили под охраной на дворе Шемяки, а два дня спустя ослепили и выслали вместе с женой в Углече Поле. Софья Витовтовна затем была выслана в Чухлому. Сыновей Василия в Троицком монастыре не стали искать, и им удалось бежать в Юрьев, а оттуда в Муром. Некоторые из приближенных Василия бежали в Литву, другие перешли на сторону Шемяки.

Шемяка послал в Муром рязанского епископа Иону и уговорил его вывезти из Мурома сыновей Василия Васильевича — Ивана и Юрия. Он «мало почти» их в Москве, а затем также отправил в Углич, где находился и свергнутый великий князь. Сторонники Василия не оставляли замыслов освободить его, и Шемяка осенью же 1446 г. отправился в Углич примириться с Василием. Он устроил совместный пышный пир и выделил Василию в удел Вологду. Но к Василию стали собираться его сторонники, договорившись с тверским князем Борисом Александровичем, перебрался к нему в Тверь. Затем Василий со своими сторонниками и соратниками двинулся к Москве, послав туда своего боярина Михаила Борисовича Плещеева с отрядом. Через ворота, открытые для въезжавшей в Москву на заутреню княгини Ульяны они смогли незаметно проникнуть в город. Как разворачивались дальнейшие события, не совсем ясно, но малочисленный отряд, посланный Василием, смог овладеть Москвой: наместников князей Шемяки и Ивана Можайского взяли под стражу, а детей боярских, служивших им, хватали, грабили и заключали в оковы. Горожан привели к присяге Василию II. Узнав, что на него движется князь Василий из Твери, что его союзники поспешают с ним соединиться, а Москва находится в руках единомышленников великого князя, Шемяка обратился в бегство — в Чухлому, а затем в Каргополь. [140]

1447 — Шемяка вынужден был отпустить из Каргополя увезенную им в качестве заложницы мать великого князя Софью Витовтовну. Летом того же года было заключено мирное соглашение между Василием II и Шемякой. Однако Шемяка не оставил своих намерений, не прекратил попыток сколотить новый блок против великого князя, обращаясь за содействием и к казанскому царевичу Махмутеку, и к новгородцам; Иван Можайский наладил контакт с польским королем Казимиром IV, призывая его занять московский стол. Не возвратил Шемяка и награбленного имущества великого князя, его документов (ярлыков и договорных грамот). В течение последующих лет Василий вынужден был еще не раз посылать войско против Шемяки. Лишь в 1453 г. Шемяка, находившийся в то время в Новгороде, был отравлен: посланный Василием дьяк Степан Бородатый подговорил боярина Шемяки Ивана Котова, и повар Поганка подложил яд в курицу, приготовленную для строптивого князя. Сын Шемяки Иван бежал в Литву. Так кончилась многолетняя феодальная распря, победителем из которой вышел великий князь московский Василий Васильевич, получивший после ослепления Шемякой прозвание Василия Темного.

1449 — Русским митрополитом стал Иона, бывший епископ Рязанский, сыгравший немалую роль в увещевании Шемяки и защите прав Василия Темного. В этом году станет независимым от Орды Крымское ханство, которое возглавит Хаджи Гирей.

1451 — На Москву пришел татарский царевич Мазовша. Великий князь покинул город, оставив в нем, однако, свою мать, сына Юрия и многих бояр. Татары подступили к стенам Москвы 2 июля и подожгли посад. Пожару способствовала стоявшая засуха, так что огонь, бушевавший за крепостными стенами, и дым причиняли немалые страдания осажденным. Когда догорел посад, осажденные стали, выходя из Кремля, нападать на татар, а отогнав их от стен, начали готовиться к отражению возможного приступа: установили на стенах пушки, пищали и самострелы. Но наутро горожане не обнаружили противника. Татары отступили, побросав «медь и железо» и другое награбленное имущество. Москвичи приписали внезапное освобождение от осады божественному заступничеству. Вернувшийся в столицу Василий Темный отслужил благодарственный молебен, призвал восстанавливать посад, обещая свою помощь.