Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала - Румянцев-Задунайский Петр (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
Остаток разбитого корпуса, взятого в плен генерал-поручика Вернера, из Нейгартена ныне помаршировал в соединение с Платеном на Добер и Фрейдвальд. Я вашего сиятельства прошу господину генерал-майору Бергу и господину бригадиру Краснощокову рекомендовать, чтобы оный в соединение с корпусом Платена не допустить. А я и от себя им, господам генерал-майору и бригадиру, письменно сообщил, и со своей стороны одному казацкому полковнику Кирсанову приказал на сей неприятельской деташемент примечание делать. В прочем же я с особливым и отменным моим высокопочитанием честь имею быть.
P. S. Для полков команды вашего сиятельства посланными от меня ордерами велено сколько возможно в нижеописанных местах приготовить хлебов, а именно: в Дризене, в Вольдебурге, Нейведеле, Балкенбурге и Шифенбейле, в каждом по четырнадцать тысяч хлебов, весом хлеб 4 фунта. Сверх того, из Коницкого магазина в Темпельбург или Фалькенбург отправить 500 четвертей приказал.
Как уже флот ее императорского величества весь без остатка к своим портам отбыл, а галиоты с провиантом стоят против деревни Гинкельгагена, но хотя нет сомнения, чтобы от Кольберга на больших судах, на те, какое от неприятеля нападение было, однако же для малых и предосторожности к прикрытию оных галиотов ваше высокородие изволите к морю малую батарею сделать, поставив две пушки, и в случае, если бы каковые суда от города показались, стараться оные разбить.
Вследствие моей всеподданнейшей реляции, поднесенной 11-го числа вашему императорскому величеству, всеподданнейше донесть честь имею. Я, понудив неприятеля, посты при деревне Шпиге и Предмине оставив, ретироваться к деревне Зелно, в сделанный на сей стороне реки Персанты ретраншемент, и, сделав пристойное распоряжение в занятии всех сих пасов [проходов], бригадира Бранта с четырьмя батальонами пехоты, восьмью эскадронами драгун и двумя полками казаков для удержания их оставил, приказав генералу-поручику князю Долгорукову на все неприятельские движения из ретраншемента бдеть и примечать и в случае его покушения на бригадира Бранта стоящими в тет-де-поне четырьмя батальонами немедленно подкрепить, а к закрытию моста готовые батальоны содержать и таковое число на сию сторону перевести, каковы силы неприятельские, по сей стороне оказавшиеся, требовать будут.
Сими образы герцога Вюртембергского по-прежнему в его… а генерала-майора Кноблоха… [69] к помощи лишать, тем паче… стороны генерал Платен генерал-аншефом графом Фермором примечаем был. 12-го числа, взяв с собою три батальона гренадер и два эскадрона драгун под командой бригадира Елчанинова и до пятисот казаков под командой бригадира Краснощокова и пять орудий, именно три пудовых единорога и две 12-фунтовые пушки, артиллерии с подполковником Миллером, поспешно к Трептову маршировал и того же числа в 4 часа пополудни я с драгунами и казаками к Трептову прибыли, осмотрев околичности сего места и разоренных через реку Регу мостов; с сей стороны вовсе атаковать нашел за невозможно, а токмо назначив место для артиллерии, в рыбачьей лодке на ту сторону реки Реги сам переехал и в форштате [предместье] на ружейном выстреле от ворот состояние города досматривал.
Ворота городские были совсем забиты и завалены, так что их видеть было невозможно, толь меньше форсировать. Один способ оставался, чтобы, артиллерию перевезя на ту сторону, в стену каменную городскую бить брешь и по сделании оного штурмовать. Быстрота реки и великое наводнение… и на трех проливах… за неимением… лесу и надобных… сделать способу не предвиделось [70].
Я генерала-квартирмейстера лейтенанта князя Вяземского, как сущего мне во всех случаях благоискусного помощника, вверх по реке Реге для изыскания способа ко деланию моста отправил. Он, все свои силы и возможности употребив и разломав несколько в деревне домов, не нашел, однако, длины в брусьях, надобной для мосту. Принуждены были строить плот, сколько возможно надежный, а дабы в сих не весьма надежных успехах артиллерия по той стороне реки Реги ко мне доставлена была, к господину генерал-фельдмаршалу графу Бутурлину с нарочным представил.
Между тем, с самого моего прибытия, требовав через находящегося при мне в должности генерал-провиантмейстера лейтенанта капитана Бока от генерала-майора Кноблоха сдачи города и всех военных пленными, и получив ответ о намерении его противиться до последнего человека, приказал немедленно город бомбардировать, однако же, в умеренности, в рассуждении не весьма многого числа бомб, со мною бывших.
Сие продолжалось всю ночь и город во многих местах загорался. 13-го числа, паки я генерала-майора Кноблоха зондировать приказал, со объявлением, что сие учинено в последнее, и что он будет должен дать ответ, и что все к решительному окончанию приуготовлено – предоставляю ему себе воображать сопряженные с тем последствия. Но и на сие требование ответ был сделан равной первому. Достойно примечания мне показалось чрезвычайные требования и просьба о сбережении немалого и хорошо выстроенного дому герцога Вюртембергского, как будто партикулярно в войне сей неучастника.
Я, с моей стороны, в похожих же на сие требование терминах ответствовал, обещая в партикулярном всю мою услугу, а в таковых точно обнадежить не могу, но сколько возможно миновать его стараться буду. Легко мне было заключить, что вся сия просьба употреблена была не в спасение дома, но чтобы военным и гражданам свое взять безопасное там пристанище. Приказал подполковнику Миллеру до 50 выстрелов сделать по городу, а между тем и по дому герцога Вюртембергского.
Скоро открылось сие весьма нескрытое ухищрение присылкой королевского адъютанта и генерала-квартирмейстера лейтенанта, с испрошением капитуляции. Я ему ответствовал, что мои предложения им сделаны были, они легко потому и согласиться могут, а иначе я не имею лишнего времени в сих договорах упражняться, но взятые мною намерения произведены. Сей присланный открылся наконец, что их бедственное и отовсюду утесненное состояние понуждает и на сии уже склониться.
И так я генерала-квартирмейстера лейтенанта князя Вяземского немедленно для договору к генералу-майору Кноблоху отправил, а 14-го числа, по заключении капитуляции, весь деташемент в присутствии моем с барабанным боем в Кольбергские ворота вышел, ружья, и знамена, и оружейные вещи положил и вашего императорского величества военнопленными учинен. Генерал-майор Кноблох за сущей болезнью при сем за дозволением моим не был. Во все же бомбардирование неприятель весьма мало со стороны своей стрелял, видно, что свою артиллерию при опасных ему местах в средине города при сущей атаке к употреблению сберегал.
Сейчас велено от меня господину генерал-майору Яковлеву с имеющимися у него полками, присоединя к оным два легкие батальона и Рижский конный гренадерский полк для ближайшего вас подкрепления и взять пост в местечке Регенвольде, да и сверх того, в случае неприятельского усиления не упущу подкреплять вас из корпуса моего несколькими батальонами. Теперь же рекомендую, обратя все ваше примечание на главное движение корпуса неприятельского, потому брать ваши меры и без крайнего усиления позади над рекою Ином не оставлять, примечая накрепко и того, чтоб неприятель ложным движением не отвел вас от занятых ныне вами пасов и через то не нашел дороги к доставлению чего-либо в Кольберг.
