Загадки истории. Факты. Открытия. Люди - Ермановская Анна Эдуардовна (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗

В 1842 г. С. Блейхредер обеспечил средства для поездок прусского короля в Англию, с 1845-го был банкиром Рейнской и Кельн-Минденской железнодорожных компаний.

Герсон Блейхредер в Берлине был не только государственным банкиром, придворным банкиром Гогенцоллернов, но и собственным банкиром министра Бисмарка. Нет сомнения в том, что придворные факторы приумножали состояние своих клиентов, получая за это приличное вознаграждение. Племянник Герсона Блейхредера, Пауль фон Швабах, оставался финансистом придворной знати Берлина до 1918 года, как и Ротшильды в Вене при последнем из Габсбургов на императорском троне.

Так что в XIX в. прусские аристократы традиционно пользовались услугами евреев, как «более или менее тайным инструментом», как изящно выразился Бисмарк. Кстати, это несомненно было комплиментом для инвестора — «денежного мешка».

Помимо того, что Блейхредер был «тайным инструментом» Бисмарка, он был еще и талантливым инвестиционным советником, аналитиком финансовых рынков и важным источником информации. Он был в полной мере «серым кардиналом» правительства Бисмарка и особенно это не скрывал. Он использовал свое положение для достижения коммерческих (получение доли в самых выгодных проектах) и социальных (удачного брака своих дочерей) целей и, организовав за эти годы крупную компанию, стал самым богатым человеком в Германии.

На его счастье, Комиссии по ценным бумагам и биржам в те годы еще не существовало, поэтому Блейхредер запросто мог использовать свои капиталы и деньги своего прославленного клиента для биржевой торговли, основываясь на весьма ценной внутренней информации. Все возникающие конфликты интересов и происходящие в мире события он рассматривал с той точки зрения, как будут на них реагировать финансовые рынки. И это приносило Блейхредеру стабильную прибыль. Например, в один критический момент портфель немецкого канцлера был на 70 % заполнен российскими ценными бумагами, поскольку его инвестиционный советник решил, что шаги, которые канцлер собирался предпринять в отношении России, принесут пользу российским акциям железных дорог. Иногда они заранее покупали дешевые акции хороших компаний, а затем Бисмарк становился инициатором неких событий, которые весьма способствовали повышению цены этих бумаг. Впрочем не будем торопить события и вернемся к началу деятельности Блейхредер-банка и биографии его основателя. В 1815 г. Самуэль Блейхредер женится на Йоанне Арон (она умерла в 1847 г.). У них родилось два сына: в 1822 г. герой нашего повествования Герсон, который возглавил фирму отца, и в 1828-м — Юлий (умер в 1907 г.), который стал главой дочернего отделения банка.

В 1839 г. в возрасте 16 лет Герсон стал работать в банке, созданном отцом, быстро получил генеральную торговую доверенность и после смерти Самуэля в 1855 г. взял в собственные руки ведение всех дел. Именно благодаря его большому опыту и практическим возможностям, финансовая компания Блейхредеров приобрела мировую известность. Герсон стал весьма состоятельным и авторитетным частным банкиром. В 1860 г. в Блейхредер-банке работало 22 служащих (для того времени это было очень солидно), а их хозяин платил налог с годового дохода, равного 23 333 талерам. В возрасте 39 лет он получил первый орден — «Roter Adler» четвертой степени. Герсон всячески поддерживал связи с Ротшильдами, установленные еще его отцом, и именно благодаря этому сумел войти в контакт с Отто Бисмарком.

Но прежде чем говорить о возвышении самого Герсона Блейхредера, нужно сказать о становлении его высокого покровителя, без которого Герсон Блейхредер не стал бы тем, кем его знает история, личности мирового масштаба, Reichsmahere (но если это перевести на русский, звучит как-то по-фашистски и очень режет слух — «создатель рейха», поэтому его обычно называют «создателем империи», или «создателем нации»), первом рейхсканцлере Германской империи Отто фон Бисмарке.

Памятники Бисмарку стоят во всех крупных городах Германии, его именем названы сотни улиц и площадей. Его называли объединителем Германии и создателем германской нации. «Бисмарк — счастье для Германии, хоть он и не благодетель человечества, — писал историк Брандес. — Для немцев он то же, что для близорукого — пара превосходных, необыкновенно сильных очков: счастье для больного, но большое несчастье, что они ему нужны».

Бисмарк и Блейхредер. Сближение

Казалось бы трудно представить себе как могли сойтись в одной точке две столь разные жизни: юнкер и еврей, государственный деятель и банкир. Интересно проследить, как в Германии столкнулись два мира: старинный мир с его древним феодальным духом и новый мир капитализма с его постепенно поднимающейся элитой. Бисмарк и Блейхредер стали воплощением этого столкновения и трансформации прежних законов жизни общества во что-то совсем новое.

В тот год когда Самуэль Блейхредер и Йоанна Арон стояли под хупой [129] в родовом поместье мелкопоместных дворян в Шенхаузене (в бранденбургской провинции к северо-западу от Берлина) у прусского землевладельца Фердинанда фон Бисмарка-Шенхаузена и его супруги Вильгельмины Менкен 1 апреля 1815 г. родился третий сын — Отто Эдуард Леопольд фон Бисмарк фон Шенхаузен (Герсону Блейхредеру предстоит увидеть этот мир только через 7 лет).

Поместье Шенхаузен (ныне — земля Саксония-Анхальт) находилось в самом сердце провинции Бранденбург, занимавшей особое место в истории ранней Германии, и пребывало в руках семьи Бисмарков с 1562 г. Все поколения этой семьи служили правителям Бранденбурга на мирном и военном поприщах, однако ничем особенным себя не проявляли. Проще говоря, Бисмарки были юнкерами, потомками рыцарей-завоевателей, которые основали поселения на землях к востоку от Эльбы. Юнкеры относились к знати, но в том, что касалось богатств, влияния и социального статуса, они не шли ни в какое сравнение с аристократами Западной Европы и габсбургских владений. Бисмарки не принадлежали к числу земельных магнатов, не могли похвастаться обширными землями, богатством или роскошью, они были довольны и тем, что могли похвастаться благородным происхождением — их родословная прослеживалась вплоть до правления Карла Великого.

Вильгельмина, мать Отто, была из семьи государственных служащих и принадлежала к среднему классу. Подобных браков в XIX столетии становилось все больше, когда образованные средние классы и старая аристократия начала соединяться в новую элиту. Юнкеров и буржуазию объединяли общие интересы, которые нашли выражение в идее сильной единой Германии.

Отто фон Бисмарк посвятил себя воплощению этой идеи в жизнь. Но это, конечно, произошло не сразу. В юности его прозвали «бешеным юнкером» за всякие безумные поступки, он, по его же словам, в юности «не чурался никакого греха, водя дружбу с дурной компанией любого рода».

Типичное юнкерское поместье

Учась, Отто не особо отягощал себя лишней сухой премудростью, но при этом выучил французский и английский, увлекшись чтением иностранной литературы. Больше всего он интересовался политикой прошлых лет, историей военного и мирного соперничества различных стран. По традиции он должен был стать военным, но матушка видела в нем дипломата, и он начал изучать юриспруденцию в Геттингене, а позже продолжил в Берлине. Предполагалось, что юный Бисмарк в дальнейшем поступит на дипломатическую службу.

Войдя в переходный возраст, он развлекался, как мог. Главными занятиями его в «геттингенский» период была вовсе не учеба, а лихие выходки, буйное пьянство, азартные игры, дамы, кутежи. В биографии Бисмарка есть такой занятный эпизод: за неполный год учебы в Геттингене он участвовал в 27 студенческих дуэлях, побив неофициальный рекорд драчливости и задора. Но деньги закончились, он уехал в Берлин, где кутить было дешевле. Там и закончил свое университетское образование.

В целом, Отто фон Бисмарк в ту пору мало чем отличался от «золотой» немецкой молодежи. Хотя, показательно, что при всей этой внешней бесшабашности он умел себя контролировать — Отто вполне мог прогулять целый семестр, а потом легко, без всяких проблем защитить диссертацию по философии в области политической экономии. Он свободно говорил на французском и английском, а позднее добавил к ним и русский. Не слишком типично для юнкерской среды прусских дворян, не отягчавших себя излишним образованием.