Искусство алхимии. От философского камня и эликсира бессмертия до пятого элемента и магии книгоиздан - Брафман Дэвид
Смерть хлещет дракона снопом опиумного мака, добывая эссенцию. Змей символизирует едкий купорос, позволяющий экстрагировать растительные соки.
Слева внизу изображен флакон лауданума с надписью Laudanus, что дословно переводится как «достойный похвалы».
дама, представляющая собой воплощение «Вечной тайны». Ее уста в буквальном смысле заперты на замок, а под ногами возвышается стопка книг — основание ее тайной ученой власти. Примечательно, что одна из них — это «Магический Архидокс», труд Парацельса по фармакологии, без которого в те времена не обходился ни один аптекарь. Также женщина держит ключ к изображенному выше шкафчику с надписью Laudanus, что намекает читателю на содержание книги: автор изучил Парацельса и узнал, как получить дурманящий лауданум, прообраз современного морфина. В своей книге Турнейссер обещает раскрыть природу эфирного пятого элемента, самую суть присутствующей во всем души, которую в его понимании можно добыть теми же методами, что высвобождают наркотическую силу.
Отдельно стоит упомянуть о необычной карьере Тур-нейссера, этакого «алхимика вне закона», который из рабского положения шахтера смог подняться до поста главного придворного врача курфюрста Бранденбурга в Берлине. Будучи членом гильдии менял и ювелиров в Базеле, он был изгнан из города за подделку золота и затем стал владельцем издательства и лаборатории, где суммарно трудилось около тысячи человек. Финансовая сторона жизни Тур-нейссера не волновала: благодаря прибыли от производства лауданума он был богатейшим врачом в Берлине. Впав в немилость курфюрста, он отправился во Флоренцию, где принял католицизм. Такой шаг помог ему обеспечить себе место при дворе Франческо Медичи, который имел обыкновение привлекать алхимиков для руководства ремесленниками, трудившимися над украшением его роскошной резиденции. В конце концов Турнейссер сумел вернуться в Базель, где и скончался в 1595 или 1596 году.
ГлАВА VI
Первая кунсткамера.
Тайные академии Неаполя Члены неапольской Академии рысьеглазых — Академии деи Линчей, одной из старейших Европейских академий на ук, — любили устраивать собрания в помещениях, где проводил исследования Ферранте Императо (1525–1625 годы), ведущий фармацевт города. Там же была выставлена на всеобщее обозрение и его коллекция диковинок и чудес природы. Сам хозяин называл эту комнату «музеем». Ее ксилографический «портрет» на фронтисписе к книге Ферранте «О естественной истории» (Неаполь, 1599 год) является первым печатным изображением кунсткамеры.
Исследования Императо продолжали более чем тысячелетнюю фармацевтической традицию и были сосредоточены прежде всего на алхимии. Девять глав его книги о естественной истории посвящены именно этому предмету: в конце концов эта наука была источником его аптекарского и, следовательно, коммерческого успеха. Синтез искусственного золота заботил Импера-то лишь с точки зрения получения образца красителей, которые могла бы производить его мастерская. Во введении своей книги он рассуждает о природе, свойствах и приготовлении различных красок — его вообще очень интересовала связь цветовых пигментов и медицинских препаратов.
Частный музей Императо стал не только первой кунсткамерой, изображенной на гравюре, но и примером для других «комнат чудес» или кабинетов редкостей, где упорядочивались и выставлялись напоказ дары природы. Подобные места, получившие популярность благодаря фармацевтам, стали признаком наступления новой эпохи. Они напоминали нечто среднее между кладовой и вы-
ставочным залом: «ученики природы» и производители лекарств хранили в них сырье для приготовления своих снадобий, имея отличную возможность похвастать профессиональными знаниями, буквально разложенными по полочкам. Нашлось в таких помещениях место и алхимии с ее атрибутами — они представляли собой зримое выражение научного метода изучения природы. Для эмпирического подхода к натурфилософии, выработанного в XVI и XVII веке в академиях Неаполя, крайне важны были и прикладные аспекты, и метафизические заключения, сделанные на основе наблюдений в алхимической лаборатории.
В 1558 году Джамбаттиста делла Порта (1535–1615 годы), наставник Императо, издал в Неаполе свою «Природную магию». Результаты его изысканий побудили к действию целый круг ученых, известный как Академия тайн природы. В результате книга делла Порты была тщательно пересмотрена и расширена: новое издание 1589 года содержало уже тридцать томов и философский нарратив достигал апогея в двадцатом из них, озаглавленном «Хаос и сотворение из него естественного порядка». Постичь эту философию можно было лишь после усвоения пятой и десятой книг, посвященных соответственно трансмутации металлов и дистилляции. В «Природной магии» изложен методичный подход к натурфилософии: за эмпирическим наблюдением явлений должны следовать эксперименты над вызвавшими их свойствами физической материи, нацеленными на искусственное (то есть «магическое») воспроизведение реальности. «Чтобы произошли очень странные и удивительные вещи, — полагает автор, — магу необходимо понимать, что он должен знать и что наблюдать». Для этого важно следующее:
«Музей» Ферранте Императо»Гравюра к книге Ферранте Императо «О естественной истории», Неаполь, 1599 год
ГлАВА VI
Магия <…> — это практическая часть Натурфилософии. <…> Магу надобны познания в искусстве дистилляции <…> ибо оно ежедневно создает крайне странные изобретения и более чем остроумные приспособления, а также показывает, как отыскать многие полезные человеку вещи. <…> Маг должен быть умельцем и по природному дарованию, и благодаря собственному труду, поскольку знание без практики и умения, равно как и практика без знания, ничего не стоят.
Итак, по мнению делла Порты, для осуществления нового подхода к естественным наукам была необходима рука сведущего ремесленника и философское постижение теории материи, достигающие кульминации в магическом овладении чудесами. Такая иерархия необходимых знаний весьма напоминает доктрину Братьев чистоты (см. с. 92–93). Удивляться этому культурному влиянию не стоит: с IX по XIII век Сицилия и южная Италия периодически попадали под власть мусульман, а торговый и интеллектуальный обмен между Европой и арабами был крайне динамичным.
В главе XI первой книги делла Порта рационально обосновывает связь между ремесленной практикой и философским знанием, эхом повторяя идею Ар-Рази: «внешний вид вещей показывает их тайные достоинства». Данное заявление имеет также параллели в теориях, изложенных делла Портой в трудах о физиогномике, крайне популярных среди читателей-гуманистов.
В случае созерцания природной магии, однако, эмпири-стский манифест делла Порты раскрывает идею о том, что внешний вид и характер вещей могут быть изменены человеком: «Как экстрагировать тинктуры. Тинктура — чистейшая и самая активная экстрагируемая часть цветного
Джованни Баттиста делла Порта, «Природная магия», Лондон, 1658 год
ГлАВА VI
тела, самая благородная эссенция в соединении» (книга X, глава XV). Таким образом, тинктура — эссенция — в его представлении — это результат выделения и экстрагирования эссенции (то есть души) вещества, и понимать ее следует в категориях цвета: поскольку она является частью материи, то ее можно считать также и ее оттенком. В книге «О человеческой физиогномике» делла Порта утверждает, что благородство характера можно различить в физических чертах, а, говоря о природной магии, заявляет, что металлы бывают благородными и неблагородными и их можно превращать друг в друга путем манипуляций с эссенцией, тинктурой, корнем их материи, поскольку оттенок и внешний вид — это указание на естественную эссенцию вещества, а значит, ученый, «природный маг», может воспроизвести его в лаборатории.
