Фрагменты из книги История Российская. IX-XVII вв. - Скрынников Руслан Григорьевич (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Корсунская легенда начала формироваться, вероятно, в кругу учеников Ефрема и Луки Жидяты. Легенда включала не только сведения о крещении Владимира в Корсуне, но и данные о деятельности «корсунских попов» в Новгороде, а также в Киеве. «Приде Новугороду, — значилось в древнем новгородском своде, — епископ Иоким Корсунянин и требища разрушил». Под присмотром того же Корсунянина мастера воздвигли в Новгороде церков Иакима и Анны в честь греческой царевны и самого епископа Акима. Позднее Аким Корсунянин заложил дубовую церковь святой Софии «о 13 версех». Книжники, близкие к епископскому дому Новгорода, старались доказать, будто корсуняне руководили не только новгородской, но и киевской церковью с момента крещения Руси. Новгородская версия получила отражение на страницах киевских сводов. Повествуя о закладе Богородицкой Десятинной церкви в Киеве, летопись подчеркивает, что князь Владимир «поручи ю (еще не достроенный собор. — Р. С.) Настасу Корсунянину и попы корсунскыя пристави служити в ней». Тенденциозность летописного известия очевидна. Киевская Богородицкая церковь была кафедральным собором русской митрополии, а значит, служил в ней киевский митрополит и «царицыны попы», прибывшие из Константинополя с царицей Анной, а не «корсунские попы», плененные в Крыму. Не менее пристрастным было утверждение летописи о том, что князь Владимир «вдасть десятину Настасу Корсунянину». Десятину получила русская церковь в лице ее официального главы митрополита Киевского.
«Корсунские попы» уступали сановным иерархам, прибывшим из Царьграда. Но они были тесно связаны с княжеским двором. Основав церковь Богородицы, Владимир пожертвовал ей все корсунские трофеи: «вдав тее все ежи бе взял в Корсуни: иконы и съсуды, и кресты». Анастас оказал важные услуги русам при осаде ими Корсуни. За что Владимир сделал его главным хранителем корсунских церковных богатств, переданных Десятинной церкви. Фактически Анастас Корсунянин стал главным экономом киевской митрополии. Киевскую церковь возглавляли греческие иерархи высокого ранга. Но история высшей киевской иерархии мало интересовала новгородских епископских книжников, чьи припоминания и записи вошли в основу корсунской легенды.
Корсунская легенда никогда бы не получила признания в Киеве, если бы опиралась на одни лишь амбиции Акима Корсунянина и его преемников. Более важное значение имели политические моменты. Вступив в борьбу за киевский престол, новгородский князь Ярослав не раз терпел сокрушительные поражения. Епископ Аким и окружавшие его корсуняне неизменно поддерживали его, чего нельзя было сказать о высших киевских иерархах. Этим и объясняется преувеличенная оценка роли корсунян на страницах летописей.
Главным центром летописания в Южной Руси стал Киево-Печерский монастырь. Обитель была основана Антонием из Любича, принявшего пострижение во время путешествия в Византию. Монастырь возник в окрестностях села Берестова, служившего летней резиденцией князя Владимира, а позднее князя Ярослава. Придворным священником в Берестове был Илларион, «муж благ, книжен и постник». Придворная жизнь тяготила его, и он втайне ископал себе «печерку малу двухсажену» в песчаном обрыве на берегу Днепра посреди великого леса. После переезда на митрополичий двор в 1051 г. Илларион забросил свою печерку, но в ней поселился инок Антоний. По другой версии, Антоний избрал для поселения более поместительную пещеру, «юже беша ископали варязи». Пещера служила складом для всякого рода поклажи и «сосудов латинских», но затем была заброшена варягами.
Обитель располагалась на землях княжого села, и монахи не могли избежать тесного общения с семьей и окружением киевского князя. Изяслав Ярославич приходил с дружиной к печерским монахам за благословением и молитвой. К великому неудовольствию князя — печерские иноки постригли и приняли в свою обитель сына знатного боярина Ивана, а также «каженика (скопца) некоего от княжа дома», который был домоуправителем у князя. Постриженный под именем Варлаама, сын боярина стал первым игуменом монастыря. При Варлааме в обители было 20 иноков, при его преемнике Феодосии — 100. С разрешения Изяслава «пещерники» стали строить здания над обрывом на киевской «горе». Покровительство князя и средства знатных пострижников обеспечили процветание обители. В монастыре был воздвигнут Успенский собор, поставлены «кельи мнози», обитель ограждена «столпьем» (частоколом). Отношения обители с князьями не были безоблачными. Печерские иноки осуждали «которы» — княжеские усобицы, губившие Русскую землю, не желали мириться с тем, что киевские князья нарушали молитву на кресте. Пастырь монашеской братии и подлинный глава монастыря Никон Великий, учитель Феодосия, неоднократно спасался от княжеского гнева в Тмутаракани. Старец Антоний принужден был бежать из основанного им монастыря и некоторое время провел в изгнании в Чернигове. Феодосию грозили арест и заточение. Печерские иноки предъявляли к монашескому житью более высокие требования, чем киевский митрополичий дом. Минуя митрополита грека, они заимствовали непосредственно из Византии Студийский монастырский устав, отличавшийся суровостью.
Истории киевского летописания посвящена обширная литература. Наблюдения А. А. Шахматова о ранних сводах получили развитие в трудах М. Д. Приселкова, Д. С. Лихачева, А. Н. Насонова. Д. С. Лихачев всесторонне обосновал метод текстологического анализа. Длительную полемику вызвал вопрос о том, когда и где начались летописные работы. Обычно начальный момент летописания связывают с постройкой Софийского собора «митрополии» в 1037 г. В самом деле под этим годом «Повесть временных лет» сообщает об основании киевского Софийского собора. Ссылаются также на статью об освящении названного собора «митрополии» в 1039 г. Изложенная гипотеза требует уточнения. Текст статьи в 1039 г. не допускает двух толкований. Вновь прибывший в Киев митрополит освятил не Софийский собор, а церковь Богородицы, «юже созда Володимеръ, отец Ярославль». В 1039-1044 гг. Десятинная церковь сохраняла значение главного храма киевской митрополии. В 1044 г. именно в ней были погребены после крещения «кости» князя Ярополка, убитого Владимиром, а также останки его брата Олега. Софийский собор был заложен примерно в 1037 г., но достроен, вероятно, после 1044 г. Его освящение стало центральным событием внутренней жизни киевской митрополии, и, если составитель Древнейшего свода ни словом не обмолвился об этом факте, значит свод был составлен вне стен митрополичьего дома. Исследователи традиционно связывают начало русского летописания с составлением исторической справки греком Феопемптом по случаю основания «Святой Софии митрополии» в 1037 г. (М. Д. Приселков). Предложенное объяснение не учитывает того факта, что киевская митрополия была учреждена в конце X в., а следовательно справку о новой епархии, ее иерархах и населении должны были составить предшественники Феопемпта. Однако никаких следов такой справки с именами первых пастырей Руси обнаружить не удается.
