Вторая мировая война. (Часть II, тома 3-4) - Спенсер-Черчилль Уинстон (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
Однако разгром нашего фланга в Пустыне именно тогда, когда мы были поглощены греческой операцией, был огромной катастрофой. В течение некоторого времени я оставался в полном недоумении относительно его причин и, как только наступило временное затишье, счел необходимым попросить у генерала Уэйвелла какого-то объяснения о том, что же произошло. Я побеспокоил его этой просьбой лишь 24 апреля.
Уэйвелл ответил 25 апреля. Он указал, что, поскольку все старшие офицеры фактически пропали без вести и не могут объяснить свои действия или доводы, нужно остерегаться, дабы не осудить их несправедливо. Что весьма характерно, он взял ответственность на себя. Его доклад последовал в тот же день. Как он указывал в докладе, ему было известно, что штабам 2-й бронетанковой дивизии и 3-й бронетанковой бригады потребуется некоторое время, чтобы освоиться с условиями в Пустыне и войной в этих условиях. Он надеялся, что, прежде чем развернется серьезное наступление, у них будет по меньшей мере месячный период небольших стычек, который даст им время освоиться.
В действительности наступление было предпринято прежде, чем они освоились, и начато по крайней мере на две недели раньше, чем это полагал возможным его штаб, исходя из факторов времени и пространства, но примерно теми силами, какие он предвидел. Он ожидал ограниченного продвижения к Аджедабии, и захваченные документы и заявления военнопленных подтверждают, что таковы и были намерения врага. Последующее использование противником своего первоначального успеха, который, как сейчас известно, явился для него полнейшей неожиданностью, стало возможным лишь из-за быстрого и прискорбного исчезновения 3-й бронетанковой бригады как боевой силы. Все доказывает, что наступление противника от Аджедабии было поспешной импровизацией. В нем принимало участие восемь небольших колонн, состоявших из германских и итальянских частей, причем некоторые из них оторвались от своей службы снабжения и их приходилось снабжать по воздуху.
Наша 3-я бронетанковая бригада была импровизированным войсковым соединением, включавшим один полк крейсерских танков в плохом состоянии, один полк легких танков и один полк, оснащенный захваченными итальянскими средними танками. Если принять во внимание состояние боевых машин в конце кампании в Киренаике, то это было лучшее, что он мог выделить, чтобы придать войскам, отправлявшимся в Грецию, какие-то бронетанковые части. Если бы бригада была полностью укомплектована и имела больше времени сформироваться в качестве боевого соединения, она была бы в состоянии справиться с ожидавшимся сопротивлением.
Далее он писал:
«Я лишь перед самым наступлением немцев узнал о плохом состоянии материальной части полка крейсерских танков, на который мы главным образом рассчитывали. Часть этих танков пришла в негодность, еще не добравшись до фронта, а многие другие вышли из строя из-за поломок в самом начале боя. То же самое, видимо, произошло с другим полком крейсерских танков 2-й бронетанковой дивизии, который отправился в Грецию. Наши легкие танки были бессильны против германских танков, вооруженных пушками. Полк, оснащенный (захваченными) итальянскими танками, не имел времени привыкнуть к ним.
Бронетанковой дивизии было приказано в случае нападения превосходящих сил постепенно отступать, чтобы сохранить свои силы, пока трудности снабжения не ослабят врага и не дадут возможности нанести контрудар. Это был мой приказ.
Как выяснилось, это была ошибочная тактика. Немедленный контрудар по меньшей мере нанес бы противнику более серьезные потери и значительно задержал бы его. Он мог бы и совсем остановить противника. На деле же 3-я бронетанковая бригада фактически растаяла почти без боев во время отступления из-за поломок и административных неурядиц, а штаб 2-й бронетанковой дивизии, видимо, потерял управление. Отчасти это было вызвано неопытностью связистов...
Посетив фронт после первого дня боев, я почувствовал необходимость в командующем, имеющем опыт войны в пустыне, и вызвал в помощь Ниму О'Коннора. К сожалению, оба эти генерала, как уже говорилось, во время отступления были взяты в плен патрулем вражеской колонны, проникшей к Дерне.
Такова в общих чертах история катастрофического эпизода, главная ответственность за который лежит на мне. Очевидно, штабами 2-й бронетанковой дивизии и 3-й бронетанковой бригады были допущены ошибки во время отступления, но я надеюсь, что от суждения по этому поводу воздержаться до тех пор, пока главные участники не сумеют дать полный отчет и изложить причины своих действий. Им пришлось столкнуться со значительными трудностями.
Боевой дух войск даже во время отступления и в условиях дезорганизации был, по-видимому, блестящим, и было много примеров хладнокровных и решительных действий».
Я ответил:
Премьер-министр — генералу Уэйвеллу
«Весьма благодарен Вам за общее описание того, что произошло на западной границе. Нам, видимо, не повезло. Надеюсь, что впоследствии мы поправим дела. Желаю всего наилучшего».
Глава двенадцатая
Греческая кампания
К концу марта стало очевидно, что в ближайшее время предстоит крупное передвижение итальянского флота, вероятно, к Эгейскому морю. Адмирал Кэннингхэм решил временно убрать с пути наши караваны, а сам с наступлением темноты 27 марта вышел из Александрии на «Уорспайте» в сопровождении линкоров «Вэлиант» и «Бархэм», авианосца «Формидебл» и девяти эсминцев. Легкие корабли в составе четырех крейсеров и четырех эсминцев под командованием вице-адмирала Придхэма-Уиппелла, находившегося тогда на Крите, получили приказ присоединиться к главнокомандующему на следующий день южнее острова.
На заре 28 марта самолет с «Формидебла» сообщил о четырех вражеских крейсерах и шести эсминцах, шедших на юго-восток. В 7 часов 45 минут утра эти же корабли были замечены с флагманского крейсера «Орион». В состав итальянского соединения входило три крейсера, вооруженных 8-дюймовыми орудиями, тогда как на всех английских кораблях были установлены 6-дюймовые орудия. Но после получасовой безрезультатной перестрелки противник отступил, и английские крейсера пустились в погоню. Два часа спустя с «Ориона» заметили вражеский линкор «Витторио Венето», открывший огонь по «Ориону» с дистанции 16 миль. Роли снова переменились, и «Орион» вместе со своими крейсерами опять отступил к английскому линейному флоту, приближавшемуся полным ходом и находившемуся примерно в 70 милях. В действие вступили самолеты с «Формидебла». Они атаковали итальянский линкор, который тотчас же отошел на северо-запад.
Тем временем наша авиационная разведка заметила на севере другой вражеский отряд из 5 крейсеров и 5 эсминцев, находившийся примерно в ста милях от приближавшегося английского флота. После воздушных налетов с «Формидебла», а также с береговых баз в Греции и на Крите стало ясно, что «Витторио Венето» поврежден и не может делать больше 15 узлов. Вечером во время третьей атаки самолетов с «Формидебла» было обнаружено, что все корабли противника защищают поврежденный линкор своими зенитными батареями. Наши самолеты не пытались прорваться сквозь полосу заградительного огня, но повредили тяжелый крейсер «Пола», который медленно отделился от других судов и остановился. С наступлением темноты адмирал Кэннингхэм решил предпринять атаку эсминцами и пойти на риск ночного морского боя с участием своего линейного флота в надежде уничтожить пострадавший линкор и крейсер, прежде чем они окажутся под прикрытием своих самолетов, базирующихся на береговые аэродромы.
По пути Кэннингхэм в темноте застиг врасплох два итальянских крейсера «Фиуме» и «Зара», вооруженные 8-дюймовыми орудиями. Они шли на помощь крейсеру «Пола». С ближней дистанции сопротивление «Фиуме» было немедленно подавлено, и он был потоплен бортовым огнем 15-дюймовых орудий «Уорспайта» и «Вэлианта». Крейсер»3ара», атакованный всеми тремя линкорами, вскоре превратился в пылающий остов.
