Удар и защита (Сборник) - Бескурников Андрей "Составитель" (читать книги онлайн регистрации txt) 📗
Даже если противник проникнет в мертвую (непростреливаемую) зону вокруг танка с поврежденной ходовой частью, экипаж в состоянии отбиться осколочными гранатами, которые имеются в боеукладке каждого танка.
Взрыв гранаты «Ф-1», выброшенной из люка, не поражает танк и экипаж, но уничтожает солдат противника около танка и на его броне.
ДОРОГИ ТАНКИСТОВ
К. Деветьяров
Баллада о советском танкисте
В городе Шахунье, на родине Героя Советского Союза командира танка Дмитрия Комарова, погибшего при форсировании реки Нарев, стоит бюст отважного танкиста.
Как-то у этого бюста произошел разговор четырех мальчишек: «Ребята, кто это Комаров?»
Один из них ответил: «Комаров? Танкист».
Другой добавил: «Герой», но первый авторитетно перебил его: «Эх, ты… Раз танкист, то, конечно, герой!»
Для этих мальчишек «танкист» и «герой» — понятия идентичные, дополняющие друг друга. А что знаешь ты о тех, кто водит боевые машины сейчас или водил их в годы войны?
Танкистом становятся не сразу. Конечно, ты уже понял: в этой военной профессии много романтики, будни боевой учебы ярки и вместе с тем сложны.
И если ты думаешь, что героем станешь сразу, как только укрепишь в черной петлице золотистую танковую эмблему, то ты серьезно заблуждаешься.
Про людей с такой профессией часто говорят: «Сердца в броне». Не старайся искать здесь сравнений, попытайся понять суть этого выражения.
Впервые эту историю мы услышали в Рудных горах. В маленькой пивной «У горного ручейка» за соседним с нашим столом сидели четверо.
— Это ты о русском танке? — спросил один. Мы прислушались Другой молча кивнул.
— Это правда. Я тоже слышал, — сказал третий. — Когда русские с тяжелыми боями шли сюда, он шел впереди танковой колонны, и вели его те самые русские парни. Они первыми ворвались на полигон и в концлагерь — дорога была знакомая… Когда фашисты увидели головную машину и узнали ребят на этом танке, эсэсовские свиньи умерли от страха!
Другие собеседники слыхали, что кто-то видел этот танк не то в Тюрингии, не то в Магдебурге, не то в Шверине. Одни как будто видели его днем, другие — ночью, третьи — ранним утром. Он шел, обходя населенные пункты, громыхая гусеницами, и на нем стоял молодой русский парень с совершенно седой головой и обожженным лицом.
То, что услышали мы тогда об этом танке в глухом селении в Рудных горах, было похоже на выдумку, героическую легенду. Но вот недавно случай привел нас в одну из советских воинских частей, расположенных в другом краю ГДР, далеко от Рудных гор.
Это было на занятиях в танковой части. В минуту отдыха в защищенной от ветра ложбине собрались танкисты, совсем еще молодые ребята.
— Товарищ старший лейтенант, правда ли, что в войну фашисты испытывали свои противотанковые средства на наших танках?
— Правда, — ответил офицер.
…Первые русские танки появились на тыловых немецких полигонах в конце лета сорок первого года. Их доставляли по специальному указанию командования. С вмятинами на корпусе, с обожженными боками они напоминали солдат, раненных в бою.
День и ночь на полигонах, в мастерских и лабораториях офицеры вермахта, инженеры, конструкторы, ученые ходили вокруг танков, взбирались на них, щупали, мерили, снимали отдельные части, заполняли результатами анализов, измерений и проверок толстые книги. День и ночь конструкторские бюро и лаборатории военных заводов «третьего рейха» работали над выполнением особого приказа фюрера: срочно, немедленно создать новые танки, более грозные, чем советские.
Пока в одних конструкторских бюро рейха ломали голову над созданием нового «арийского» танка, в других спешно искали эффективные методы борьбы с русскими танками: обычные противотанковые мины, мины электромагнитные, противотанковые гранаты, начиненные газами, бронебойные снаряды.
На одном из полигонов, раскинувшемся на территории в несколько десятков квадратных километров, это оружие испытывалось на советских танках.
Полигон, расположенный далеко от фронта, в глубоком тылу, время от времени превращался в участок фронта, где происходили настоящие танковые бои. С одной стороны в них участвовали гитлеровские солдаты и офицеры, которые проходили здесь боевую подготовку, с другой — захваченные советские танки и… пленные танкисты из расположенного неподалеку концлагеря.
Однажды на полигон под усиленным конвоем привели трех новеньких в полосатой лагерной форме, молодых, молчаливых и настороженных. Вдруг их суровые лица просветлели — они увидели советский танк «Т-34». Один из узников не удержался и осторожно, ласково погладил рукой холодный металл, словно после долгой разлуки встретил друга. Гитлеровский офицер заметил это и ухмыльнулся.
— Карошо. Квалитет! — сказал он. — Ми уважайт руски танки. Ви понял задач? — спросил офицер.
Пленные молча кивнули.
— Ви занимайт панцер и двигайт туда, — офицер указал рукой направление. — Нахдэм, потом, ви пово-ра-чиват рехтс, направо, проволока, вода, канава унд зо вайтер, и ви ходит назад на это место, — притопнул он ногой, там, где стоял, — а ми будем посмотреть. Нахдэм вы получайт свобода.
Русские переглянулись. Один из парней решительным рывком вскочил на танк и открыл люк. За ним — второй и третий. Несколько секунд они стояли, выпрямившись в полный рост, и смотрели на гитлеровцев сверху вниз, гордо и радостно, словно этот бронированный островок был кусочком родной земли во вражеском море.
— Шнель, шнель! Бистро! — крикнул снизу офицер.
Парни словно по команде вдохнули полной грудью полевой, смешанный с запахами металла и горючего воздух полигона и один за другим скрылись в машине. С лязгом хлопнула крышка люка. Внутри что-то застучало, танк зачихал, закашлял, окутался едким сизым дымом, дрогнул, повернулся направо, потом налево, словно потоптался на одном месте, и наконец медленно тронулся.
Офицеры на наблюдательных пунктах прильнули к биноклям, раскрыли записные книжки, приготовили карандаши, чтобы тщательно, по этапам зафиксировать то, что сейчас произойдет. В ожидании сигнала застыли у противотанковых орудий артиллеристы, которым предстояло расстрелять одинокий танк. Солдаты в тщательно замаскированных окопах готовили к бою противотанковые гранаты. На соседнем аэродроме в кабину «юнкерса» уже поднимался летчик…
Советские парни, сидевшие в безоружном танке, ничего этого не видели. Машина двигалась по полю сначала нерешительно, на малой скорости. Затем, словно разгадав коварный замысел гитлеровцев, за несколько метров до того места, когда в него должен был угодить первый снаряд, танк вдруг резко развернулся вправо и, быстро набрав скорость, пошел по дуге. На предельной скорости он объехал полигон, как бы проверяя, какие сюрпризы уготовили ему враги, и, замкнув круг, пошел по прямой туда, откуда начал свой путь.
Фашисты всполошились. Затрещали полевые телефоны. Что делать? Но, оказывается, зная характер русских, гитлеровцы предусмотрели подобный оборот своей затеи.
— Спокойно, — донеслось с командного пункта. — Действуйте по варианту два!
Первая граната разорвалась справа. Осколки и комья земли забарабанили по броне. Второе облако разрыва взметнулось впереди. Машина резко повернула влево, когда раздался еще один взрыв. Кольцо сужалось. Танк прибавил скорость.
Впереди среди кустов блеснула сталь орудия. Почти в упор в стальную грудь боевой машины хлестнула огненная струя. Но танк не остановился. Вырвавшись из облака дыма и пыли, на полном ходу он устремился к кустам, где было спрятано орудие. Мелькнули перекошенные ужасом лица артиллеристов. Это не было предусмотрено ни первым, ни вторым вариантами. Стальными гусеницами танк вдавил в землю орудие и прислугу и, не замедляя хода, понесся дальше.
