ТАЙНА КАТЫНИ - Швед Владислав (чтение книг txt) 📗
Во время передачи «Трибуна истории» на французском телевидении К. Девилье подверглась перекрестному допросу в прямом эфире со стороны ведущего французского специалиста по вопросам Центральной Европы Г. Монфора и бывшего польского военнопленного в советских лагерях, майора армии Андерса Ю. Чапского. Она вела себя очень уверенно и достойно выдержала это испытание, убедительно ответив на все вопросы (Деко. «Великие загадки…». С. 304).
Свидетельство К. Девилье заслуживает тщательного расследования, если учесть, что А. Деко также упомянул показания берлинского булочника Пауля Бредоу, служившего осенью 1941 года под Смоленском связистом при штабе группы армий «Центр». П. Бредоу в 1958 г. в Варшаве, во время процесса над Э. Кохом, одним из нацистских палачей, под присягой заявил: «Я видел своими глазами, как польские офицеры тянули телефонный кабель между Смоленском и Катынью» . Во время эксгумации в 1943 г. он «сразу узнал униформу, в которую были одеты польские офицеры осенью 1941 г. » (Деко. «Великие загадки…». С. 275).
П. Бредоу также сообщил, что он лично слышал телефонные переговоры между Кохом и командующим группой армий «Центр» фон Боком о перевозке поляков на Восток, где их расстреливали. Известно, что связь для штаба группы армий «Центр» обеспечивал тот самый 537 полк связи, в причастность которого к расстрелу польских военнопленных не поверили в Нюрнберге («Эрих Кох перед польским судом». С. 161).
Ален Деко встречался с бывшим узником Шталага IIВ, расположенного в Померании, Рене Кульмо, который заявил, что в сентябре 1941 г. в их Шталаг прибыло с Востока 300 поляков. «В сентябре 1941 года в Шталаге IID нам объявили о приезде шести тысяч поляков. Их ждали, но прибыло только триста. Все в ужасном состоянии, с Востока. Поляки вначале были как во сне, они не говорили, но постепенно стали отходить. Помню одного капитана, Винзенского. Я немного понимал по-польски, а он по-французски. Он рассказал, что фрицы там, на востоке, совершили чудовищное преступление. Почти все их друзья, в основном офи- церы, были убиты, Винзенский и другие говорили, что СС уничтожили почти всю польскую элиту» (Деко. Великие загадки… С. 277-278).
В итоге, изучив свидетельства, подтверждающие как немецкую, так и советскую версию «Катынского дела», А. Деко высказал предположение, что «возможно, существовало два катынеких преступления. Одно совершили русские, другое немцы» .
Интерес представляют показания, которые, немецкий гражданин Вильгельм Гауль Шнейдер 5 июня 1947 г. дал капитану Б. Ахту в г. Бамберге, в американской зоне оккупации Германии. Шнейдер заявил, что во время пребывания в следственной тюрьме «Tegel» зимой 1941/42 г. он находился в одной камере с немецким унтер-офицером, служившим в полку «Regiment Grossdeutschland», который использовался в карательных целях. Этот унтер-офицер был обвинен в подрыве боевого духа народа, или пораженчестве и приговорен к смерти.
Он рассказал Шнейдеру, что «поздней осенью 1941 г., точнее в октябре этого года, его полк совершил массовое убийство более десяти тысяч польских офицеров в лесу, который, как он указал, находится под Катынью. Офицеры были доставлены в поездах из лагерей для военнопленных, из каких - я не знаю, ибо он упоминал лишь, что их доставляли из тыла. Это убийство происходило в течение нескольких дней, после чего солдаты этого полка закопали трупы» (Архив внешней политики Российской Федерации. Фонд 07, опись 30а, папка 20, дело 13, л. 23.). Вспомним дневник польского офицера, который был опубликован в испанской газете «АВЦ». Совпадение налицо.
Известно, что в Фонде Управления командующего ВВС РККА в Центральном архиве Министерства обороны (ЦАМО) под грифом «секретно» хранится протокол допроса сотрудниками СМЕРШа немецкого военнопленного, принимавшего личное участие в расстреле польских офицеров в Катыни (ЦАМО, фонд 35, оп. 11280, д. 798, л. 175). Но обнародовать его пока не удается.
Это только часть свидетельств о том, что в Катыни польских офицеров расстреливали нацисты. Однако они пока игнорируются как польской, так и российской стороной.
Невероятную версию расстрела польских офицеров предложил Леопольд Ежевский (Ежи Лоек) в своем исследовании «Катынь. 1940» . Точнее, эта версия в 1943 г. была выдвинута немцами, а Ежевский ее повторил. Он утверждал: «Расследование 1943 года показало, что убийство польских офицеров осуществлялось не подразделениями местного НКВД из Смоленска, а частями НКВД из более отдаленного Минска. На основании этих данных можно выдвинуть кое-какие гипотезы. В начале 1938 года в СССР существовало несколько тайных антисталинских радиостанций, из которых одна вещала в Белоруссии. Радиолокаторы запеленговали ее под Минском, в сторожке лесника.
Когда войска НКВД окружили сторожку, люди, находившиеся в ней, оказали сопротивление и все погибли в бою. В сторожке была обнаружена мощная радиостанция (ЗКВ), обслуживаемая высшими чинами минского ГПУ (НКВД), причем среди убитых был комиссар ГПУ Самуил Рубинштейн (Рейтер, 29 июня 1938 г.; см. «Новая Речь Посполитая» 21 июня 1938 г.). Выяснилось, что минский НКВД был центром антисталинской конспирации. Отсюда, конечно, следовало, что все минское НКВД подлежало ликвидации. Последним заданием минских энкаведистов, скорее всего, и было уничтожение польских офицеров в Катыни, после чего их всех ожидала неминуемая гибель» (Ежевский. Катынь. С. 20).
Не будем комментировать измышления по поводу минского антисталинского центра. Если бы он существовал, то сегодня об этом было бы известно. Это была очередная газетная «утка». Но вот версия о причастности сотрудников Минского НКВД к расстрелам польских военнопленных появлялась в различных источниках.
Вот что по этому поводу пишет Л. Ежевский: «В 1957 году произошло событие, имевшее для выяснения катынской трагедии очень большое значение. 7 июля 1957 года западно-немецкий еженедельник «7 Таге» опубликовал копию и перевод документа, который был предоставлен редакции одним поляком, в годы войны работавшим в строительных отрядах Тодта. Этот документ, датированный 10 мая 1940 года, с грифом «совершенно секретно», за подписью Тартакова, начальника минского НКВД, был адресован его московскому начальству - генералам Зарубину и Райхману.
