Ленин (Глава 3) - Волкогонов Дмитрий Антонович (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
В ЦК читают кричащие письма Ленина, соглашаются, но мало что делают... Так, на заседании ЦК 15 сентября
276
1917 года решили лишь обсудить вопросы тактики партии в ближайшее время... Письма Ленина дальше ЦК не идут. Его члены шокированы крайним радикализмом своего вождя. Более того, члены ЦК принимают решение уничтожить все письма Ленина по поводу восстания, кроме одного. В ЦК еще жила надежда, что с помощью Демократического совещания и Предпарламента удастся многого добиться и без применения силы. Ленина это бесило. В своей статье "О героях подлога и об ошибках большевиков", написанной в начале октября, он с сарказмом замечает, что, приняв участие в Демократическом совещании, руководство большевиков тем самым "притупило нарастающую революцию посредством игры в бирюльки"192.
Центральный Комитет медленно, но неуклонно подвигался Лениным к радикальной позиции. Партийный ареопаг обходил молчанием ультиматум и угрозы об отставке Ленина. Некоторые его статьи в редакции уточнялись и даже редактировались путем исключения слишком воинственных абзацев и фрагментов.
Ленин чувствовал, что он должен быть в Петрограде, среди членов ЦК, всех тех, кто сегодня реально держит нити управления партией и другими массовыми организациями, которые находились под ее влиянием. Но вождь колеблется, он рассматривает разные возможности.
Ленин, получив согласие ЦК на приезд в Петроград, не хочет слишком рисковать. С приехавшим к нему Э.Рахьей Ленин тщательно определяет маршрут и порядок возвращения в столицу. Учитываются все мелочи и возможные случайности, которые могли бы сорвать операцию193. Как явствует из воспоминаний очевидцев, Ленин все время напоминал, что в случае угрозы его ареста иметь запасной вариант его быстрого ухода из Петрограда (лучше всего в Финляндию). После просчета разных вариантов Ленин на пригородном поезде прибывает в Петроград и останавливается на квартире МЗ.Фофановой (на Выборгской стороне). Конспирация устанавливается еще более строгая, чем в Разливе, Гельсингфорсе или Выборге. Накануне решающих событий Ленин хочет исключить любые случайности. По сути, с 7 октября Ленин берет главные рычаги управления партийной машиной в свои руки, руководя непосредственной подготовкой восстания194.
277
Ленин при случае подчеркивает, что "восстание, чтобы быть успешным, должно опираться не на заговор, не на партию, а на передовой класс"195. Ленин, где только может, на словах открещивается от бланкизма. И тем не менее это огромный заговор, трудно скрываемый и маскируемый, организуемый не по рецептам бабувистов, а по более совершенной методологии. Разве закрытая, секретная часть статьи-письма в ЦК "Марксизм и восстание" не говорит об этом? Указания о штабах повстанческих отрядов, распределении сил, захвата телеграфа, генштаба, аресте правительства, нейтрализации .дикой дивизии", налаживании связи управления и т.д. - азбучные бланкистские установки об организации восстания, носящего заговоршицкий характер196.
Спустя десятилетие после октябрьских событий А.Н.Потресов, выступая с регулярными статьями "Заметки публициста" в парижской газете "Дни", писал: октябрьское детище Ленина близко по родословной "не только с коммунистом Бабефом, но и с Робеспьером и его друзьями"197. Особенность этого заговора заключалась в том, что большевики почти ничем не рисковали, - столь была власть слабой и эфемерной. Правда, Керенский еще совершает какие-то судорожные движения, пытаясь оживить мертвеющие органы власти. 1 сентября 1917 года "Временное правительство объявляет, что государственный порядок, которым управляется Российское государство, есть порядок республиканский, и провозглашает Российскую республику". Власть передается для управления "пяти лицам из состава правительства во главе с министром председателем. Временное правительство своею главною задачей считает восстановление государственного порядка и боеспособности армии..."198.
По прибытии в Петроград Ленин настоял на уходе большевиков из Предпарламента, "чтобы не сеять иллюзий" у масс. Ленин никому не хотел отдавать свой главный козырь: обещание народу немедленного мира. Будучи неплохим психологом и отличным тактиком, вождь большевиков не видел достойных контраргументов своему замыслу. Он понимал, что народ пойдет не столько за большевиками, сколько за миром, представлявшимся в обыденном сознании как всеобщая панацея, универсальное избавление от бед и лишений.
Никто не хотел видеть, что Германия тоже стояла на
278
пороге своего неминуемого поражения и, возможно, мир мог быть достигнут более быстро в условиях объединения усилий союзников. Но... большевики уже внесли идею немедленного мира в общественное сознание так глубоко, что никто не хотел ни ждать, ни думать, что будет после большевистского мира. Как писал А.Н.Потресов, "измученные многолетней войной рабоче-крестьянские, солдатские массы уже приняли как некое откровение ту проповедь немедленного мира и безотлагательной всеобщей дележки, которая демагогически раздалась из уст партии большевиков"199.
Ленинское давление - установка на немедленное восстание - начинает сказываться. Закрытое заседание Петербургского комитета РСДРП 5 октября одобряет предложение Ленина200. 7 октября Московский комитет РСДРП принимает резолюцию, поддерживающую курс Ленина на восстание201. Вождь большевиков понимает (сам он этого никогда не говорил), что от него самого сейчас в решающей мере зависит судьба восстания. Он должен непрерывно, неустанно, ежечасно подвигать все имеющиеся в распоряжении партии силы к вооруженному выступлению. В этом отношении характерна его статья "Советы постороннего", написанная 8 октября 1917 года, но которую по конспиративным соображениям признали нецелесообразной печатать немедленно (была опубликована 7 ноября 1920 года).
Ленин формулирует новый стратегический лозунг: "Переход власти к Советам означает теперь на практике вооруженное восстание". В статье-письме, конечно, говорится о необходимости захвата телефона, телеграфа, железнодорожных станций, мостов и т.д. Здесь он повторяет лишь свои старые указания. Новым является отношение Ленина к цене восстания. Он пишет, что стратегические пункты должны быть "заняты и ценой каких угодно потерь". "После захвата юнкерских школ, телеграфа, телефона и прочее, - пишет Ленин, - нужно выдвинуть лозунг: "Погибнуть всем, но не пропустить неприятеля"202.
