Путешествия Христофора Колумба - Магидович Иосиф Петрович (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗
Четверг, 15 ноября. Адмирал решил обойти эти острова на лодках. Он рассказывает об этих островах чудеса и говорит, что нашел благовонную смолу и великое множество алоэ. На некоторых островах земля была возделана под коренья, из которых индейцы изготовляют хлеб {*}. Кое-где адмирал видел горящие очаги. Пресной воды он не нашел. Люди, которые попадались ему на пути, сразу же обращались в бегство.
Море вдоль берега везде было не глубже 14–16 локтей, повсюду дно мелкое, песчаное, лишенное камней – желанное дно для моряка: ведь подводные камни перетирают якорные канаты.
Пятница, 16 ноября. Поскольку везде, в любой стороне, на всех островах и землях, куда вступал адмирал, он водружал кресты, то с этой же целью он направился на лодке ко входу в одну из бухт. На берегу он увидел два огромных бревна разной длины, и лежали они одно на другом, образуя крест, причем корабельный плотник заметил, что трудно было бы расположить эти бревна более удачно.
Поклонившись этому кресту, адмирал приказал изготовить из тех же бревен очень большой и очень высокий крест. На побережье нашел он сорванный тростник, неизвестно как сюда попавший. Адмирал предположил, что тростник этот был вынесен на берег водами какой-нибудь реки, и подобное мнение вполне справедливо.
Затем он направился к узкому и длинному заливу, расположенному в горле бухты, на ее юго-восточной стороне. Здесь возвышалась высокая скала, выдающаяся в море наподобие мыса, и у подножия ее море было настолько глубоко, что к скале могла вплотную пристать самая большая в мире каррака; и был здесь уголок или местечко, где шесть кораблей, не бросая якоря, могли разместиться, как в каком-нибудь зале. Адмирал заключил, что здесь можно было бы при весьма небольших затратах соорудить крепость в предвидении того времени, когда в этом усеянном островами море будет идти великая торговля.
Вернувшись на корабль, адмирал увидел, как индейцы, которых он вез с собой, вылавливают в море огромных улиток. Он заставил их нырять в воду и отыскивать жемчужные раковины – створки устриц, в которых вырастает жемчуг. Они нашли много разных раковин, но жемчужных среди них не было. Адмирал предполагает, что, вероятно, в это время года жемчужных раковин не бывает и вылавливать их следует в мае или июне.
Моряки нашли зверька, похожего на барсука. Они забросили в море сети и выловили много рыбы. Они поймали одну рыбу, которая была как настоящая свинья и совсем не похожа на тунца, – жесткая, с твердой чешуей. Только глаза и хвост ее не были покрыты чешуей. В теле этой рыбы было отверстие, через которое она выбрасывала свои испражнения. Адмирал велел ее просолить, чтобы по возвращении показать королям.
Суббота, 17 ноября. Утром адмирал на лодке отправился осматривать в юго-западной стороне острова, которых он еще не видел. Он встретил множество плодородных и прелестных островов, проливы же между ними были везде большой глубины.
На некоторых островах текли ручейки пресной воды, берущие, как предположил адмирал, начало из ключей, расположенных у подножия гор. Следуя дальше, он встретил ручей с пресноводной и очень холодной водой и видел чудесный луг и много высочайших пальм; таких высоких пальм ему раньше не приходилось встречать. Нашел он также, как о том он говорит, индийские орехи и приметил больших крыс из тех, что водятся в Индии, и огромнейших раков. Видел он много птиц и вдыхал одуряющий аромат мускуса. Он полагает, что мускус здесь должен быть.
В этот день из шести юношей, взятых на Морской реке и помещенных на каравелле «Нинья», сбежало двое, самых старших.
Воскресенье, 18 ноября. Адмирал еще раз высадился на том же берегу с большим количеством своих людей и отправился водружать крест, который он велел изготовить из двух найденных на берегу бревен. Крест был воздвигнут у входа в пролив, ведущий в бухту Наследного Принца, на видном месте, лишенном деревьев. Морские приливы и отливы были в этой бухте значительнее, чем в любых других местах на берегах этих земель, что неудивительно, если принять во внимание, сколько здесь было островов. Приливы же и отливы обратны нашим, так как при отливах Луна над этой бухтой была на юго-западе, четверть к югу.
Адмирал не отправился дальше, потому что день был воскресный.
Понедельник, 19 ноября. Адмирал вышел в море еще до восхода солнца. До полудня было затишье, затем с востока подул ветер, и он направился к северо-северо-востоку. На заходе солнца бухта Наследного принца оставалась в 7 лигах к юго-юго-западу. Показался, прямо на востоке, остров Банеке, и до него оставалось 60 миль. Всю ночь шли на северо-восток и едва сделали 60 миль, а к 10 часам утра 20 ноября прошли еще 12 миль. Всего было пройдено 18 лиг на северо-восток, четверть к северу.
Вторник, 20 ноября. Оставили Банеке, или острова Банеке, на востоко-юго-востоке, откуда дул противный ветер.
Поскольку ветер оставался неизменным, а море бурным, адмирал решил вернуться к бухте Наследного принца, откуда корабли вышли. До бухты 25 лиг.
Он не желал идти к острову, названному им Изабеллой, от которого был в 12 лигах, и бросить там якорь по двум причинам. Во-первых, на юге виднелись два острова, и адмирал намерен был их осмотреть, и, во-вторых, потому, что он опасался, как бы не сбежали индейцы, взятые им на Гуанахани или Сан-Сальвадоре, так как от этого острова до Изабеллы было всего лишь 8 лиг; в индейцах же он нуждался и должен был их привезти в Кастилию. Адмирал говорит, что индейцы воображали, будто их отпустят, если они найдут золото.
Прибыв к тем местам, где находилась бухта Наследного принца, адмирал, однако, не вошел в нее, потому что уже наступила ночь, а течения увлекали его к северо-западу. Повернув, адмирал направился к северо-востоку при сильном ветре.
В третьей четверти ночи ветер стих, и адмирал принял на восток, четверть к северо-востоку. Ветер – ночью юго-юго-восточный – к рассвету отклонился к югу и к юго-востоку. На восходе адмирал отметил, что бухта Наследного принца была от него на юго-западе, почти на четверть к западу на расстоянии 48 миль, или 12 лиг.
Среда, 21 ноября. С восходом солнца адмирал пошел к востоку при южном ветре с небольшой скоростью из-за противного течения. К сумеркам было пройдено 24 мили. Затем ветер сменился и подул с востока, и адмирал пошел к югу, четверть к юго-востоку. К закату прошли 12 миль [этим направлением]. Здесь адмирал определил, что он находится в 42 градусах от экваториальной линии, к северу от нее, как это он уже отметил в бухте Моря. Однако в этом месте он говорит, что не будет пользоваться квадрантом {*} до тех пор, пока на берегу его не исправит, так как ему кажется, что он не может находиться на таком расстоянии [от экватора]. И это справедливо, – подобное невозможно, потому что эти острова лежат всего лишь в… [20] от экватора. Адмиралу казалось, что квадрант верен, потому что и здесь и в Кастилии прибор показывал север на одинаковой высоте. Но если это было бы действительно так, адмирал был бы на широте и поблизости Флориды. Где же тогда находились острова, которые в этот момент он видел перед собой? Он добавляет, что зной, который все испытывали в этих местах, подкреплял его сомнения в определении широты.
И совершенно ясно, что если бы он действительно находился у берегов Флориды, то в это время года было бы не жарко, а холодно. Очевидно также, что нигде, ни в какой части земли на сорок втором градусе не бывает в ноябре зноя, а если и бывает, то по причинам случайным, хотя до сих пор я [Лас Касас] о подобных случаях не знал. Упоминая о жаре, которую он чувствовал, адмирал указывает, что это верная примета золота и что в этих Индиях и в краях, где он побывал, должно быть очень много золота.
В этот день отделился [от флотилии] Мартин Алонсо Пинсон с каравеллой «Пинта», без разрешения и вопреки воле адмирала, и, как говорит адмирал, из алчности, так как Пинсон полагал, что один индеец, из числа помещенных на «Пинту», обещал ему дать много золота. И все это случилось неожиданно и не по причине дурной погоды, а лишь потому, что ему (Пинсону) так хотелось. И адмирал говорит здесь: «Он (Пинсон) доставил мне и много иных забот и хлопот».
