Танки III Рейха. Том II (Самая полная энциклопедия) - Барятинский Михаил Борисович (книга регистрации TXT) 📗
Вверху: подбитая «Пантера» Ausf.A. 1-й Украинский фронт, декабрь 1943 год. Внизу: подорвавшийся на мине танк модели D. Ленинградский фронт, 1944 год. У этой машины уже имеются козырек над амбразурами бинокулярного прицела и одна фара, как у танков поздних выпусков, но командирская башенка и лючок для выброса гильз в борту башни соответствуют танкам ранних выпусков.
Подполковник Беке разработал и использовал оригинальную тактику, учитывавшую особенности вверенной ему боевой техники. В бою тяжелый танковый полк «Беке» действовал тремя танковыми ударными группами. Пока скоростные «пантеры» рвались вперед по правому и левому флангам, «тигры» двигались по центру примерно в 300 м позади них. Как только вражеский танк начинал стрелять, «тигры» открывали огонь по целям, указанным Беке, и уничтожали их. Пока «тигры» вели бой с танками противника, более быстрые «пантеры» обходили с флангов его противотанковую оборону.
Красноармейцы осматривают «Пантеру» Ausf.A, подбитую на окраине Тернополя. Апрель 1944 года.
Однако вернемся к потерям. Соотношение 5, даже 7:267, конечно же, некорректно. Как водится, немцы у себя показывают только безвозвратные потери, а у русских — общее число подбитых танков. К тому же полк «Беке» действовал не в вакууме. Рядом с ним вели бой другие танковые части. При этом боевые порядки порой достаточно тесно смыкались, а возможно, и перемешивались, причем настолько, что случались потери от «дружественного огня». В частности, 27 января один «тигр» 503-го батальона был подбит «пантерой» из дивизии СС «Лейбштандарт «Адольф Гитлер». Если «пантеры» «лейбштандарта» подбивали «тигров» Беке, то почему они не могли подбить какое-то количество советских танков из указанных 267? И насколько точно можно учесть победы отдельной части, и тем более отдельных танкистов, когда ведется бой в группе из нескольких десятков, а тем более — сотен танков. И опять таки, не в вакууме — а артиллерия, а авиация? Конечно дискутировать на эту тему можно долго, но вот в объективности немцев при подсчете потерь советских войск мы уже имели возможность убедиться!
«Пантеры» Ausf.G из 5-й танковой дивизии СС «Викинг» выдвигаются на передний край. Восточный фронт, лето 1944 года.
Что же касается немецких потерь, то в данном случае их можно проследить на примере все того же полка «Беке». В начале февраля 1944 года немецкие войска проводили операцию по деблокированию окруженной группировки своих войск у г. Корсунь-Шевченковский. В ходе нее шли ожесточенные бои между 3-м немецким танковым корпусом генерала Брайта и войсками советских 6-й, 5-й гвардейской, а позже и 2-й танковых армий. Вот как описывает эти события немецкий историк Пауль Карел: «Утром 4 февраля генерал Брайт начал наступление. На исходных позициях находилась лишь часть его сил: только 16-я и 17-я танковые дивизии и полк тяжелых танков Беке. Но они все равно пошли. Впереди танки Беке — могучая фаланга из 34 «тигров» и 47 «пантер». Их фланги прикрывали 34-я и 198-я пехотные дивизии, а также передовые части танковой дивизии СС «Лейбштандарт». Они двинулись на север через грязь и позиции противника. Один километр. Два километра. Десять километров. И все. Распутица и четыре советских танковых корпуса положили конец продвижению Брайта.
Генерал не сдался. Теперь подошла основная часть испытанной дивизии «Лейбштандарт» и передовые группы 1-й танковой дивизии. Брайт бросил их в бой. Двум опытным формированиям действительно удалось отвоевать некоторое пространство и дать возможность 16-й танковой дивизии продвинуться еще немного. К 8 февраля «тигры» и «пантеры» Беке вышли на реку Гнилой Тикич с частями 16-й танковой дивизии и «Лейбштандартом». Этой реке суждено было сыграть решающую роль в судьбе Корсуньского «мешка». Несмотря на все их неимоверные усилия, полкам 3-го танкового корпуса не удалось пройти дальше».
Офицеры дивизии «Великая Германия» рядом с командирской «Пантерой» Ausf.A.
Подбитая «Пантера» модели А. У танка отсутствует первый опорный каток из наружного ряда. Навешивание на борта башни запасных траков для дополнительной защиты было обычным явлением. 1-й Украинский фронт, 1944 год.
13 февраля в полку «Беке» оставалось только 13 исправных «тигров» и 12 «пантер». Тем не менее Беке продолжил наступление совместно с 1-й танковой дивизией, тем более что до «котла» оставалось 2–3 км. В 3.30 утра 16 февраля подполковник Беке наблюдал, как первые подразделения начинают выходить из окружения. По немецким данным, из «котла» под Корсунем удалось вывести до 35 тыс. солдат и офицеров. Выходом из окружения они во многом обязаны тяжелому танковому полку «Беке».
При подсчете немецких потерь необходимо учитывать одно немаловажное обстоятельство. Сразу после вывода из кольца окруженных шедшие им на выручку танковые соединения начали отход на исходные позиции, причем отходили вдвое быстрее, чем наступали. Весьма сомнительно, что в этих условиях им удалось эвакуировать с поля боя все поврежденные танки. При отходе часть техники просто бросалась по причине отсутствия топлива и распутицы. Это положение хорошо иллюстрируется следующим документом:
«19 февраля 1944 года в 11.00 танковая рота 13-го гвардейского тяжелого танкового полка в составе пяти тяжелых танков ИС- 85 была выдвинута для поддержки 109-й танковой бригады, которая атаковала опорный пункт противника в д. Лисянке (оборонялся 1-й немецкой танковой дивизией. — Прим. авт.). К моменту ввода в бой тяжелых танков участвовавшие в атаке Т-34 109-й бригады были подбиты огнем «пантер», занимавших оборону на северо-восточной окраине Лисянки. Последнее обстоятельство позволило немцам сосредоточить огонь на ИС-85, подпустив их на 600–800 м. В результате два ИСа были сожжены, а три подбиты.
Весь день 19 февраля противник с боями удерживал свой передний край в Лисянке, а ночью отошел, оставив 21 боевую машину (16 «пантер», 3 Pz.IV и 2 StuG.III), частью подорванные, а частью совершенно исправные, но без топлива (во время боя немецкая авиация сбрасывала для танков горючее в бочках)».
«Пантера» варианта А, подбитая на улице Львова. Июль 1944 года.
Об этом эпизоде, заимствованном из «Отчета о боевом применении танков ИС-85» (ЦАМО, фонд НИИБТПолигона), хотелось бы порассуждать. Огневой бой немцы выиграли, но в итоге танки свои бросили. Учитывать ли их в качестве боевых потерь?
Конечно! Не лучше, надо думать, обстояло дело и в полку «Bake», который продвинулся ближе к «котлу», чем 1-я танковая дивизия. Так что какие там пять подбитых танков! Скромнее надо быть, господа!
Справедливости ради следует признать, что действительно потери советских танков были значительные — немецкие машины обладали более мощной броневой защитой и вооружением (по этим показателям Т-34 никак не тянул против «Пантеры»), к тому же сказывался более высокий уровень боевой подготовки немецких танкистов. Кроме всего прочего, следует учитывать, что «Пантера» появилась на Восточном фронте в тот период, когда Красная Армия наступала. А наступающий, как известно, всегда несет большие потери, чем обороняющийся. Боевые действия быстро выявили преимущественно оборонительные качества «Пантеры» как танка, стрелявшего в основном с места. В тех же случаях, когда приходилось атаковать «пантерам», ситуация с потерями была иной.
