Скорость, маневр, огонь - Иванов Анатолий Степанович (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Во время облета аэродромов довелось мне встретиться с летчиком, который атаковал и подбил мой самолет, но претензий к нему предъявлять не пришлось: многие летчики и технический состав соседних полков были поражены исключительным сходством «спитфайра» с «мессершмиттом».
Зенитчики, даже зная о нашем прилете, на всякий случай держали «спитфайров» на прицеле.
– Что вы такие негостеприимные? – шутили мы, – Вы же знали, кто к вам прилетает?
– Знать-то знали. Да чем черт не шутит…
Соседи буквально ощупывали самолеты, осматривали их со всех сторон и качали головами.
Мы взлетали и показывали «спитфайры» во всех положениях, под разными ракурсами на малой высоте, в наборе, в лоб и с хвоста – смотрите, запоминайте, как выглядит заморский гость.
После этих процедур нас оставили в покое. Теперь можно было с новой силой навалиться на фашистов.
Воздушные бои на Кубани происходили с участием большого количества самолетов. Начинались они, обычно, с рассвета. Как только локаторы обнаруживали, что фашистская авиация поднялась в воздух, без промедления взлетали со всех аэродромов советские истребители и тут – начиналось!
В небе собирались истребители всех марок, на всех высотах – от бреющего полета до восьми-десяти тысяч метров. Кипит воздушный бой. Горят самолеты противника. И наши тоже. Подбитые тянут каждый на свою территорию, за ними длинные шлейфы дыма и пара. Повсюду парашюты. Разноцветный купол – это фашист, белый купол – советский летчик.
Ежедневно приходилось делать по пять-семь боевых вылетов. Требовалось огромное напряжение сил, чтобы удержаться в этом бешеном ритме воздушных боев и не сдать физически. Мы чертовски уставали, однако морально чувствовали себя превосходно.
Кончался апрель, наступала настоящая жара. Она сильно изматывала людей, не хотелось ничего есть. Бывало, наступят сумерки, придешь в помещение, ляжешь на койку и тут же мгновенно заснешь. А в четыре часа утра снова подъем и снова в очередной вылет.
Приходилось и так работать: выполним четыре-пять полетов, а солнце только за полдень перевалило. После прохлады в воздухе, жара наваливается, как в парной бане. Найдешь какую-нибудь небольшую тень, приляжешь передохнуть и видишь – с флягой идет полковой врач, Зеня Давидович, нальет граммов восемьдесят портвейна, чтобы силы поддержать, выпьешь и становится лучше. Потом техник на голову свежей воды выльет – совсем легче.
И хватает такой «подзарядки» еще на один, очередной вылет, на новый воздушный бой.
Но вот бой закончился. Прилетаешь на аэродром усталый, выберешься из самолета и с ног валишься. И снова «на помощи» бежит Зеня Давидович, а техник уже приготовил котелок свежей воды, чтобы вылить ее на разгоряченную и усталую голову.
Ночь южная, звездная, темная. Над линией фронта полыхают взрывы, вонзаются в небо лучи прожекторов, вспыхивают разрывы зенитных снарядов. А у нас тихо. Летчики спят. Техники возятся с машинами. Девчата-оружейницы колдуют возле пушек и пулеметов. Где-то негромко звучит радио: «В течение 29 апреля на фронтах существенных изменений не произошло, – сообщает в сводке Совинформбюро. – На Кубани – части Н-ского соединения овладели несколькими опорными пунктами противника. Советская авиация поддерживала действия наземных частей и нанесла противнику тяжелые потери».
Ох и трудным был для нас этот день 29 апреля! Летчиками полка было произведено двадцать восемь вылетов на сопровождение штурмовиков и пикировщиков, а также двадцать три вылета на прикрытие наземных войск. Четыре раза вступали мы в напряженнейшие воздушные бои с «мессершмиттами» и «фокке-вульфами».
13 апреля с рассвета и дотемна одна за другой взлетали группы «спитфайров» на прикрытие наземных войск от активных действий фашистской авиации.
Накануне 1 Мая командование Воздушной Армией приняло решение атаку позиций противника начать с вечера Действиями ночных бомбардировщиков, на рассвете нанести удар фронтовыми бомбардировщиками ТУ-2 и пикировщиками Петлякова, после чего должен последовать артиллерийский налет и, наконец, – наступление наземных войск на станицу Крымская.
Истребители рассредоточились по аэродромам, на которых базировались пикировщики. Четверка «спитфайров» под командованием Макарова имела задачу взаимодействовать с летчиками из 16-го гвардейского истребительного авиаполка во главе с командиром эскадрильи Фадеевым.
Мы произвели посадку на полевом аэродроме. Фадеев собрал общую группу истребителей.
– Кто у вас старший?
– На «спитфайрах» – я, – отвечает Макаров.
– Ну, а как будем действовать?
– Как положено.
– Нет, так дело не пойдет. «Спитфайры» будут в группе непосредственного прикрытия – пара слева, пара – справа, а я со своей четверкой займу место позади вас и буду действовать также попарно. Вот и получилась у нас восьмерка. Только наша четверка расположится километра на два выше.
– Что же из этого получится? – поинтересовался Макаров.
– Вы не беспокойтесь. Самое главное – это не допустить фашистских истребителей к пикировщикам. Всю группу бомбардировщиков нужно привести домой в полном составе.
Затем мы, истребители, встретились с экипажами бомбардировщиков. Это были замечательные ребята. На ужине в честь знакомства выпили по сто граммов наркомовской.
– Ребята! – сказал перед отдыхом Фадеев, – завтра надо поработать с полной нагрузкой. Приняли нас бомбардировщики хорошо, а за гостеприимство добром платят.
– Будем прикрывать «бомберов», как положено, – заверил Макаров.
Наутро, чуть забрезжил рассвет, – взлетели «петляковы». Вслед за ними поднялись истребители. Занимаем боевой порядок. Курс – станица Крымская. Уже километров за тридцать видно, как она окутана дымом. Это работа ночных бомбардировщиков.
Подлетаем к станице и видим: в воздухе появляется одна четверка «мессершмиттов», а за ней – вторая, третья.
– Я – «Борода», – слышим по радио голос Фадеева, – атакую!
Мы видим, как выше нас летчики группы Фадеева ведут бой и продолжаем сопровождать «петляковых». Пара «мессершмиттов» стремительно несется на пикировщиков. Макаров разворачивается в их сторону, встречает в лоб. Я своей парой захожу немцам в хвост. «Мессершмитты» тут же уходят в сторону.
Задача по прикрытию выполнена успешно. Все девять пикировщиков донесли груз до цели, сбросили бомбы и благополучно вернулись домой.
С каждым днем воздух становился все больше и больше насыщенным авиацией. С нашей стороны и со стороны немцев к фронту ежеминутно шли массы бомбардировщиков, штурмовиков, истребителей. Воздух буквально сотрясался от гула моторов.
Затем наша дивизия прикрывала наземные войска. Каждый вылет – это ожесточенный бой.
Третьего мая командир эскадрильи, Солдатов, будучи ведущим четверки истребителей, в районе станицы Неберждаевской заметил группу немецких бомбардировщиков «Хейнкель-111». Набрав высоту, он атаковал один из фашистских самолетов и с предельно малого расстояния расстрелял его. Остальные «хейнкели» беспорядочно сбросили бомбы и ушли в сторону Крымского полуострова.
В это же время шестерка «спитфайров», под командованием Осипова, в бою с «мессершмиттами», применив энергичный вертикальный маневр, сумела отрезать истребителей прикрытия от бомбардировщиков, а другая группа «спитфайров» расстроила боевые порядки «хейнкелей» и не допустила их в район бомбометания.
Четверка «спитфайров» под командованием Чернецова обнаружила девять самолетов «Хейнкель-111» и девять Ю-88, следовавших к линии фронта под прикрытием двенадцати «мессершмиттов» и «Фокке-Вульф-190». Чернецов атаковал одного из «хейнкелей». Из группы прикрытия на Чернецова набросились сразу два «мессершмитта».
– Витя! У тебя в хвосте! – кричу ему по радио.
Чернецов резко делает отворот в сторону. Ведомый «мессершмитт» оказался впереди и мне оставалось только поточнее прицелиться. Открываю огонь. Фашистский истребитель, объятый пламенем, рухнул на землю.
Вечером снова вылетаем на прикрытие наземных войск. Группу ведет командир полка. Подходим к фронту. Сумерки сгущаются.
