Опасная тайна - Мухин Юрий Игнатьевич (лучшие книги .txt) 📗

Никому в мире нападение Германии на Польшу не было выгодно — ни самой Германии, ни Англии, ни Фран­ции — никому. Только сионистам и СССР (два противни­ка — Германия и Польша — били друг друга). Но считать, что Гитлер осмысленно действовал в пользу своего вра­га Сталина, от которого он и потерпел впоследствии по­ражение, — глупо. Значит, он действовал в пользу сио­нистов.

И вот 1 сентября 1939 г. Германия нападает на Польшу, а 3 сентября Англия все же объявляет войну Гитлеру

Гитлера можно считать авантюристом — очень рис­кованные цели он ставил перед Германией (захват Рос­сии). Но его ни в коем случае нельзя назвать авантю­ристом по складу характера. Он по-немецки тщательно готовил все конкретные операции и действия. Предуга­дывая будущую войну как войну моторов, национал-со­циалисты еще до прихода к власти под эгидой партии создали Автомобильный корпус, что-то вроде ДОСААФ в СССР, в котором проходили обучение будущие кадры армии. К концу 30-х учебная база этого корпуса состав­ляла 150 тыс. автомобилей и мотоциклов. Такая же орга­низация была и для подготовки летчиков, да и создание военно-воздушных сил началось Гитлером с того, что ка­ждый второй самолет строился учебным.

Экономика Германии была настолько хорошо про­думана и созданы настолько высокие мобилизационные запасы, что никакие бомбардировки англо-американской авиации не смогли уменьшить производство оружия в Германии. Они даже не уменьшили темпов роста произ­водства оружия.

Почти все гитлеровские генералы обвиняют Гитлера в том, что в августе 1941 г. он остановил наступление на Москву и предназначенные для этого войска отправил на север и на юг. Генералы считают, что Гитлер допустил гру­бейшую ошибку. Но дело в том, что Гитлер боялся флан­говых ударов по группе армий «Центр» с севера и с юга, т.е. это его генералы по отношению к нему авантюристы, а он действует, как очень осторожный человек.

А теперь смотрите, в 1937 г. осторожный Гитлер, рас­считав накопление Германией ресурсов для войны, пла­нирует провести захват Судетской области Чехослова­кии только в 1942 г. — через 5 лет. Именно к этому вре­мени вооруженные силы Германии стали бы достаточно сильны, чтобы справиться с Чехословакией и ее союзни­цей Францией. Но вдруг, совершенно неожиданно, безо всякой военной подготовки он уже через год предъявля­ет ультиматум Франции, Англии и Чехословакии и за­хватывает Судеты!!

Причем вооруженные силы Германии в этот момент были так слабы, что вряд ли могли справиться с армией одной Чехословакии. Авантюра? Да, все это выглядит со стороны Гитлера авантюрой. Но если мы вспомним, что союзниками Гитлера были сионисты и что еврейские лоб­би в этих странах могли гарантировать Гитлеру невмеша­тельство Англии и Франции и отказ Чехословакии от по­мощи СССР, то тогда действия Гитлера авантюрой уже не выглядят. Это взвешенный расчет сил с учетом реальных сил своего союзника — международного еврейства.

Ведь когда премьер-министры Англии и Франции Чемберлен и Даладье предали чехов в Мюнхене, то по приезде на родину их встретили толпы ликующих анг­личан и французов — люди радовались, что их политики «спасли их от войны» [57]. А мы знаем, что радоваться и не­годовать людей заставляет пресса, которая уже в то вре­мя в этих странах была либо под прямым влиянием ев­реев, либо продажной.

А вот если выбросить из истории союз сионистов с нацистами, то приходится объяснять, что Гитлер в Мюн­хене, вопреки своему характеру, пошел на авантюру, и она ему сошла с рук ввиду того, что Чемберлен, Даладье и Бенеш были трусливыми идиотами.

Мюнхен — это пробный камень дружбы сионистов и нацистов. Он подтвердил Гитлеру силу сионизма — силу еврейского лобби в этих странах и то, что на сионистов можно положиться. Ему, по-видимому, не пришло в голо­ву, что циничные международные евреи будут дружить с ним ровно столько, сколько им это будет выгодно, и до тех пор, пока им это выгодно.

В отличие от Чехословакии, у Гитлера никогда не было никаких планов войны с Польшей до весны 1939 г., когда он вдруг, порвав пакт о ненападении, предъявил Польше претензии по городу Данцигу и затребовал права сво­бодного проезда через польскую территорию к Восточ­ной Пруссии. Англия и Франция немедленно дали воен­ные гарантии Польше, а накануне нападения Германии на Польшу еще и заключили с нею военный союз. Каза­лось бы, при таком развитии событий Гитлер должен был страшно удивиться, если бы Англия и Франция не объя­вили ему войну. Но вот что показывает работник тогдаш­него МИДа Германии Шмидт о реакции Гитлера на объ­явление войны Англией, т.е. на то, что Гитлер обязан был ожидать, даже будучи трижды авантюристом:

«Гитлер окаменел, взгляд его был устремлен пе­ред собой... Он сидел совершенно молча, не шевелясь. Только спустя некоторое время — оно показалось мне вечностью — Гитлер обратился к Риббентропу, кото­рый замер у окна: «Что же теперь будет?» — сердито спросил он у своего министра иностранных дел...»

Это не реакция авантюриста, авантюрист надеется на лучшее, но и худшее для него неожиданностью не явля­ется. Растерянность Гитлера можно объяснить только од­ним — кто-то гарантировал ему, что войны с Англией и Францией не будет. Кто? Кто пообещал ему это, как и в случае с Чехословакией, но не сдержал обещания, так как в его планы мир между Германией и Англией не входил? Если не сионисты, то кто?

Для Гитлера война с Англией была ударом, впослед­ствии он неоднократно будет предлагать Англии мир, но спросим себя: нужен ли был этот мир сионистам? Ведь Палестина все еще находилась под английской пятой, и Гитлер ее пока не освободил.

ЗАГНАННЫЙ В УГОЛ

Теперь уже Гитлер оказался загнанным в угол. Он не мог начать войну против СССР, имея за спиной готовя­щихся к войне Англию и Францию. Ведь если бы он даже уничтожил коммунизм в СССР, где гарантия, что нахо­дящиеся с ним в состоянии войны Англия и Франция не напали бы на обессиленную Германию и не покончили бы заодно и с национал-социализмом?

И Гитлер очищает тылы. Он нападает и молниенос­но громит англо-французов во Франции. Франция сдает­ся, Англия все еще не вооружилась. Возникает исключи­тельно выгодный момент высадиться в Англии. Муссо­лини рвется в бой. Гитлер начинает подготовку операции «Морской лев» — операции по завоеванию Англии. Тра­тит огромные ресурсы на создание флота и средств вы­садки. Но...

Но мы забыли спросить сионистов — а надо ли им, чтобы Гитлер захватил Британию?

До конца XV в. международный еврейский центр (средоточие еврейских капиталов) был в Испании. В кон­це того века испанцы изгнали евреев. Евреи перемести­лись сначала в Голландию, а затем прочно осели в Анг­лии. К описываемому нами времени в мире возник и вто­рой центр — в США. Эти центры даже конкурировали.

Но мог ли сионизм допустить, чтобы хотя бы один из этих центров — базы сионизма — погиб? Нужна ли была американскому еврейскому лобби гибель Британской им­перии? Чтобы осколки ее достались не американскому ев­рейскому лобби, а, скажем, японцам? Нет, гибель Англии в планы сионистов не могла входить. Цель у них была скромнее — Палестина для евреев и европейские евреи в этой Палестине.

И Гитлер отменяет операцию «Морской лев», напада­ет на Балканы, вторгается на берега Средиземного моря и посылает корпус (потом — танковую армию) Роммеля в Ливию, чтобы она совместно с итальянцами, раз­громив англичан в Египте, прорвалась и освободила от них Палестину.

Гитлер начал делать то, что потребовали от него его союзники — сионисты.

К концу 1942 г. Роммель вторгся в Египет, и вопрос с Палестиной, казалось, был решен. Накануне в Ванзее собрались видные нацисты Германии и наметили меры, чтобы учесть, сосредоточить в концентрационных лаге­рях и подготовить к отправке в Палестину евреев несо­ветской части Европы. Назвали они этот план «Окон­чательным решением еврейского вопроса». И стали по­тихоньку, через Болгарию вывозить евреев в Палестину, чему, кстати, яростно противодействовал Черчилль.