Недостающее звено - Иди Мейтленд (читать книги полные .txt) 📗
Наука, собирающая и склепывающая эти звенья, называется палеоантропологией. Для тех, кто ею занимается, настало крайне интересное время. Виднейшие ученые пока расходятся в ряде принципиальных вопросов. За последние двадцать лет в этой области разорвалось несколько бомб, и есть все основания ожидать новых взрывов. Тем, кто недостаточно компетентен, чтобы разбираться в тонкостях, о которых ведут спор специалисты, остается только ждать, пока пыль не уляжется, и, затаив дыхание, наблюдать, как наводится порядок в хаосе, оставленном взрывом.
Эта книга рассказывает о том, как обстоят дела сегодня, и дает предположительное описание недостающего звена.
Все началось в 1859 году, когда Чарлз Дарвин опубликовал "Происхождение видов путем естественного отбора". Сейчас невозможно воссоздать ту атмосферу интеллектуального и нравственного потрясения, которое пережила Англия, когда широкой публике стало ясно, какие выводы подсказывает эта эпохальная книга. Смириться с эволюцией растений или животных было в общем не так уж трудно: ведь сам человек с помощью селекции содействовал изменению многих домашних животных, а также разнообразных зерновых и овощных культур. Да и странные кости динозавров, которые все чаще выкапывали из земли, требовали объяснения, не говоря уж о накапливавшихся доказательствах того, что Земля существует вовсе не 6000 лет, как учила церковь, а сотни тысяч, если не сотни миллионов лет. Нет-нет, все это было вполне приемлемо. Беда заключалась в предположении, что человек произошел от омерзительных, вечно чешущихся волосатых обезьян.
Ах, эти гадкие обезьяны! Как сказала одна викторианская дама: "Будем надеяться, дорогая, что это неправда, но, если все-таки… тогда надо молить бога, чтобы это обстоятельство не стало достоянием гласности". Однако ее молитвы услышаны не были. Обезьяны, как низшие, так и человекообразные, нахально вылезли на авансцену благодаря исчерпывающему исследованию, которое провел Т. Гексли, друг Дарвина и рьяный пропагандист его теории. Гексли пришел к выводу, что из всех животных ближе всего к человеку стоят большие африканские человекообразные обезьяны — шимпанзе и горилла. Отсюда следовало, что окаменевшие остатки предшественников человека, если их удастся найти, позволят воссоздать еще более древние типы, которые окажутся общими предками человека и человекообразных обезьян, и что такие окаменелости, скорее всего, будут найдены в Африке.
Для сторонников эволюционной теории это было трудное время. Несмотря на всю логичность рассуждений Гексли, им сильно вредило отсутствие окаменел остей, которые подкрепляли бы их, как в Африке, так и в других местах. Когда появилась книга Дарвина, во всем мире имелась только одна такая окаменелость, да и то не внушавшая особого доверия. Это был обломок черепа, явно сходного с человеческим. Нашли его в известняковой пещере в долине Неандерталь, неподалеку от немецкого города Дюссельдорфа. Хотя череп, несомненно, принадлежал человеку или очень близкому его родственнику, выглядел он весьма странно, и куда легче было рассматривать его как останки современного человека, страдавшего каким-то уродством, чем смириться с мыслью, что так выглядели наши предки. И многие видные ученые того времени поспешили отмахнуться от "неандертальского человека".
Однако возникала другая проблема, от которой уже нельзя было отделаться простым пожатием плеч. Если неандертальцев не существовало, то кто же изготовлял каменные топоры и другие примитивные каменные орудия, которые теперь находили в руслах рек и пещерах по всей Европе так часто, что они уже перестали быть редкостью?
К тому же успехи геологии позволили вычислить примерный возраст некоторых подобных находок, и ученый мир волей-неволей должен был считаться с тем фактом, что возраст их нередко равнялся 20 тысячам лет, а у иных перевалил и за 100 тысяч. Однако, чтобы "доказать" происхождение этих орудий и установить, кто их изготовлял, необходимо было обнаружить их вместе с человеческими остатками в одних и тех же отложениях в пещере или в одном и том же галечном слое.
Со временем были найдены и другие остатки неандертальцев, а также и человека более позднего типа, которого назвали "кроманьонцем" — по местности во Франции, где впервые были найдены его окаменелости. Теперь уже стало ясно, что люди обитают в Европе по меньшей мере 100 тысяч лет. Палеоантропология обрела статус полноправной науки, опирающейся на вполне весомые данные. Не хватало только ответа на вопрос, откуда эти данные взялись. Кто были предки неандертальского человека? Как выглядели они?
Ответ суждено было найти голландцу Эжену Дюбуа, военному врачу, служившему на Яве. В 1891–1892 годах, занимаясь раскопками в ложе яванской реки, изобиловавшем окаменелостями древних животных, он обнаружил часть черепа, напоминавшего человеческий, и несколько зубов, которые были гораздо примитивнее всех предшествующих находок.
Pithecanthropus erectus — обезьяночеловек прямоходящий (от греческих слов "питекос" — обезьяна и "антропос" — человек), как назвал Дюбуа древнего обитателя Явы, — жил около семисот пятидесяти тысяч лет назад.
Признанный срок существования рода человеческого мгновенно увеличился в семь раз — и только потому, что где-то на краю света была найдена одна-единственная окаменелость! Как и следовало ожидать, в это мало кто поверил. Но затем открытие Дюбуа получило подтверждение благодаря находкам в других странах: окаменевшие остатки схожего типа обнаружили в Германии (так называемый "гейдельбергский человек"). В 20-е и 30-е годы обильные плоды принесли раскопки в пещерах неподалеку от Пекина. Хотя эти многочисленные фрагменты человеческого скелета были менее древними и примитивным, чем остатки человека, найденного Дюбуа, они обладали значительным сходством с ним. На Яве же, неподалеку от тех мест, где прежде работал Дюбуа, Густав фон Кёнигсвальд отыскал кости, не менее древние и примитивные.
С тех пор подобные поиски не раз увенчивались успехом в самых разных странах: в Испании, Франции, Венгрии, в Северной и Восточной Африке. Постепенно стало ясно, что полмиллиона лет назад люди — не человекообразные обезьяны и даже не обезьянолюди, а настоящие люди — обитали в тропических и умеренных зонах Старого Света практически повсюду. Принадлежали они, как считается теперь, к одному биологическому виду, хотя и заметно различались в зависимости от места обитания.
В признание их бесспорно человеческих черт все они получили одно научное название Homo erectus — "человек прямоходящий", что относит их к тому же биологическому роду, к которому принадлежит и Homo sapiens — "человек разумный", как называют современного человека.
Первое человекоподобное существо, названное австралопитеком, эволюционировало в тропических лесах Старого Света (зеленый цвет), а затем перебралось в соседние саванны (коричневый цвет). Местонахождения окаменелостей (обозначены географическими названиями) располагаются в основном по Восточно-Африканскому рифту, но находки в других областях указывают на то, что гоминиды, возможно, развивались и там. Широкому расселению препятствовали горы (темно-коричневый цвет), и пустыни (желтый цвет)
Это удлинение линии человека в прошлое произошло вовсе не так гладко и не так быстро, как тут рассказано. А главное, центральная проблема осталась нерешенной — она просто несколько сдвинулась назад во времени. Теперь необходимо было ответить на вопрос, откуда взялся человек прямоходящий.
И вновь ответ пришел из самого неожиданного и далекого места — на этот раз из Южной Африки. Студенты иоганнесбургского профессора анатомии Реймонда Дарта, интересовавшегося прошлым Земли, по его просьбе присылали ему куски породы, которые могли содержать окаменелости. В 1924 году, услышав от одного из них, что в каменоломне в местечке Таунг как будто найден череп павиана, он договорился, чтобы ему прислали оттуда несколько ящиков камней. Вскрыв второй ящик, он почти сразу обнаружил… нет, не череп, но нечто почти столь же ценное — округлый кусок породы, на котором отпечаталась внутренняя поверхность черепной коробки. А почти на самом дне ящика Дарт обнаружил еще один кусок, в который первый входил, словно отливка в форму. Сам череп.
