Линейный корабль "Андрей Первозванный" (1906-1925) - Мельников Рафаил Михайлович (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗
Трудно было представить, чтобы корабли, способные поражать друг друга огнем из пушек с расстояния до 100 и более каб., могли сойтись на расстояние 8 каб., чтобы пытаться попасть в противника торпедой, идущей со скоростью 19 уз. Но из МГШ наставительно отвечали, что самодвижущаяся мина постоянно совершенствуется, что пределов этому совершенствованию не установлено, а потому списывать аппараты с "Пантелеймона" и других кораблей не следует. С этими аппаратами и минами минувшего века "Пантелеймон" прошел почти всю мировую войну, такие же аппараты имел и "Андрей Первозванный". Попытку отменить минные аппараты предпринял Адмиралтейств-совет (состоялось даже решение), но МГШ настоял на восстановлении их на больших кораблях.
Традиционалистский взгляд высказал командир "Андрея Первозванного" капитан 1 ранга А.П. Зеленой, приводивший пример иностранных флотов, где все новые корабли вооружены большим числом минных аппаратов. Этот рутинный подход с оглядкой на запад отчасти был поколеблен только в 1915–1916 гг., когда на додредноутах было все же решено снять также и бортовые минные аппараты. Пока что, отложив, видимо, эти трудоемкие работы, сдали на хранение в порт устарелые торпеды. На "Андрее Первозванном" от них освободились в январе 1916 г.
Весьма здравым, хотя также не встретившим общей поддержки, были предложения, которые выдвинули командиры "Андрея Первозванного" (А.П. Зеленой) и "Новика" (Д.Н. Вердеревский). Отказ от противоминной артиллерии они мотивировали тем, что эту артиллерию против тяжелых снарядов забронировать надежно все равно невозможно, и что к исходу боя, когда эта артиллерия может понадобиться для отражения атак миноносцев, противоминный калибр будет уже неспособен стрелять. "По этим причинам, — писал командир "Андрея Первозванного", — логично снять противоминную артиллерию с корабля и поставить в несколько усиленном виде на бронепалубный крейсер с ходом 30 уз при калибре 7 дм. на трех-четырехорудийных платформах. Помимо более надежного отражения атаки, на своем корабле окажется огромная экономия и места, и веса, и стоимости, и людей, обреченных на главный контингент раненых и убитых" (Виноградов С.Е., Указ. соч. с. 119).
Решений тут можно было предложить много. Можно долго гадать, почему все это осуществить не удалось. Увы, время было безнадежно потеряно. Страна и флот находились в глубоком, почти непреодолимом кризисе. Корабли же типа "Андрей Первозванный" считались еще вполне современными и обновлять их артиллерию, чтобы приблизить, пока не поздно, к дредноутам, также, видимо, не собирались. Но война заставила все оценить по-новому. Понятной стала необходимость обновления артиллерии и кораблей типа "Андрей Первозванный", но теперь сделать это было неизмеримо труднее, чем до войны.
Оторванность во время войны от высокотехнологической Европы, проявляла себя самым неожиданным образом. Возможность вести огонь без задержек и промедлений в любых условиях и на возможно большой дальности оказывалось под угрозой из-за такой, вообще-то, безделицы, как обеспеченность орудий надежными резиновыми шлангами для систем продувания каналов орудий после выстрела. 23 февраля 1916 г. флагманский артиллерийский офицер штаба начальника 2-й бригады линейных кораблей старший лейтенант Л.М. Галлер (1883–1950) докладывал флагманскому артиллерийскому офицеру штаба командующего флотом о критическом состоянии систем продувания каналов орудий. Их гибкие шланги для ряда орудий имели значительны износ, запасных для некоторых не имелось. Так, на "Андрее Первозванном" все шланги 305-мм орудий воздуха пока не пропускали, но они были старые. В запасе имелось только два. По дефекту Металлическому заводу было заказано два шланга для 305-мм орудий и два для 203-мм орудий, но завод принять наряд отказался. Теперь выяснилась "почти невозможность" получения таких шлангов.
Путей выхода старший лейтенант Галлер не предлагал, но было ясно, что и здесь придется делать заказ за границей и с замиранием сердца ожидать, дойдет ли до русских берегов пароход с заказанными шлангами и несметным множеством других дефицитных материалов, изделий, техники и пушек, или будет пущен на дно какой-либо из действовавших на северном союзническом пути германских подводных лодок. С большими препятствиями пришлось столкнуться и при попытке увеличить углы возвышения 305-мм орудий на "Андрее Первозванном". И оказалось что намерение флота сравнять дальности стрельбы "Андрея Первозванного" с дальностью стрельбы германских дредноутов встретило унылое сопротивление промышленности.
Но что-то мешало людям на Балтике совершить те "поступки", которые удавались в Черном море. Слишком разными были условия для творчества в удаленном от столичной бюрократии южном театре в сравнений с полностью находившимися под ее властью Балтийским флотом.
25. Походы 1916 года
Единственным существенным боевым маневром "Андрея Первозванного" в 1916 г. остался переход совместно с "Императором Павлом I" к Пипшеру, где они должны были обеспечить прикрытие набега крейсеров на немецкий конвой 16 июня у шведских берегов. Теперь же к исходу 1916 г. "Андрею" предстояло стать свидетелем очередного акта возмездия, которое судьба, словно соблюдая некую таинственность закономерности, посылала русскому флоту за отказ от использования очередного шанса на удачу. Это акт возмездия мог быть вызван и очередной бюрократической интригой (И.К. Григорович не скрывал в ней своей инициативы, с. 189), в итоге которой совершенно неожиданно, в излюбленной императорской манере действовать исподтишка, 6 сентября 1916 г. — В.А. Канин был смещен со своей должности и заменен прежним начальником службы связи, тут же произведенным в вице-адмиралы А.И. Непениным (1871–1917, убит) — И.К. Григорович свою интригу оправдывал будто бы проявленной В. А. Каниным бездеятельностью, отчего на флоте "чувствовался упадок".
И судьба, явно не соглашаясь с выбором "помазанника", нашла нужным тут же указать на ошибочность назначения нового командующего флотом. Решив, как это превыше всего ценится в бюрократии, проявить "непреклонность", А.И. Непенин, даже не предупредив начальника дивизии траления (чтоб подготовить тральщики для проводки), отдал приказ начальникам 2-й линейной бригады и 1-й бригады крейсеров о немедленной отправке из Гельсингфорса в I Кронштадт для докования отряда кораблей в составе "Андрея Первозванного" и крейсеров "Рюрик" и "Баян". Спешка мотивировалась необходимостью I успеть после работ вернуть корабли в Гельсингфорс до ледостава в Финском заливе.
В это же самое время произошел фантастический по нелепости прорыв 28–29 октября флотилии немецких миноносцев через передовое заграждение. Прорыв и бесцельный обстрел не имевшего военного значения Балтийского порта стоил немцам гибели 7 новейших турбинных эсминцев водоизмещением 905–956 т. Возможно, что для демонстрации особо несокрушимой мощи тевтонского духа и всепроникающей силы германского оружия, прорыв был согласован с впервые совершившимся в тыловые русские воды рейдом германского подводного заградителя UC 27. И хотя было очевидно, что какие-то один или два подводных заградителя по всему заливу занимались смертоносными посевами редких банок или даже одиночных мин (подтвердилось впоследствии и такое обстоятельство), в штабе нового командующего предпочли обратиться к более успокоительной и удобной версии. Мины де подбрасывают с лайб в залив одиночные германо-финские диверсанты (Киреев И. А. с. 227). Очень уж не хотелось верить в "бабушкины сказки" о немецких заградителях. Не могло быть и речи о задержке выхода кораблей хотя бы на одни сутки, как это предлагал, начальник дивизии траления П.П. Киткин (1876–1954). Не имея ни времени, ни права вызвать тральщики, работавшие в западных районах, П.П. Киткин был вынужден, вопреки обыкновению, проводить корабли только за одной парой тральщиков. К тому же их трал был частично поврежден взрывом мины вблизи южного Гогландского маяка. Курсы кораблей каким-то чудом оказались проложенными между банками, выставленными UC 27.
