Под нами Берлин - Ворожейкин Арсений Васильевич (книги полные версии бесплатно без регистрации TXT) 📗
Меняю курс. Карпаты медленно колышутся, точно приветствуют нас. Хотя до них и более десятка километров, но они, с темнеющими лесистыми склонами и белой как снег облачной косынкой, сверху кажутся совсем рядом — повернись вправо и упрешься в них. Здравствуйте, Карпаты! Я впервые смотрю на вас. Скоро придется познакомиться с вами поближе.
В стороне темно-серым пятном проплывает город Черновцы. От него на восток желтой нитью вьется река Прут. Очевидно, весенние воды с гор и полей придали ей такую окраску. По северному берегу железная дорога. Вижу два поезда с дымящимися паровозами.
У Черновиц аэродром с самолетами. Вот бы по нему нанести бомбардировочный удар. Плохо, что наши бомбардировщики днем так далеко не летают. А нужно бы. Теперь наши «яки» свободно могут их сопровождать за линию фронта на 200 — 300 километров. Но, видимо, привычка, инерция мышления сказывается и в военном деле. И истребителей все еще по-прежнему считают аэродромными летчиками, хотя у нас теперь дальность полета стала не меньше, чем у основных наших фронтовых бомбардировщиков ПЕ-2.
Под нами Прут с селом Мамалыгой на северном берегу. Здесь до войны по реке проходила наша государственная граница с Румынией. Тут же рядом начинается Молдавия. Из Мамалыги, наверное, одного петуха слышат и украинцы, и молдаване, и румыны.
Летим по границе. С высоты чист, широк и глубок обзор. Слева — Родина. Правее — Румыния. Нам и ее придется освобождать от фашистов. Да и не только ее, а все народы Европы. Теперь только Советская Армия способна избавить мир от рабства. А дальше?
После войны народы мира должны понять, где гнездятся злые силы. А если нет? Снова война? Нет, это не должно повториться! Наша Родина, умудренная в боях, будет надежным Главнокомандующим фронта мира и поможет многое понять человечеству, чтобы не случилось снова мировой катастрофы. Вдали от своей земли над территорией врага всегда думается масштабно.
Родина! Какую великую и почетную задачу возложила на тебя история! За долгие годы войны мы впервые летим над прежней нашей границей. Захотелось; торжественно отметить этот момент.
— Иван Андреевич, под нами наша граница. Приготовиться к салюту из всего оружия!
— Я готов! — — бодро ответил Хохлов. — Всегда готов!
Удивительный летчик Иван Андреевич. На земле — его мощная застенчивая фигура всегда кажется вяловатой и как бы чем-то скованной. В воздухе — даже, дефект речи исчезает. Вот уж действительно — этот человек рожден для неба. Б небе у него, как нигде, проявляются воля, ум и ловкость.
Подняв носы своих «яков», мы дали три залпа. Трассы^ праздничным фейерверком рассыпались в безмолвной застывшей синеве. Поняв настроение друг друга, крутим бочки. Земля, небо, Карпаты, солнце радостным переплясом вертятся перед нами.
Впереди показался населенный пункт Молдавии — Липканы. Отсюда пограничная река Прут круто поворачивает на юг, а железная дорога, идущая из Чер-новиц, — на север. Нам пора брать курс к себе. От Тар-нополя до Черновиц мы просмотрели железные и шоссейные дороги. Теперь разведаем дороги на Проскуров.
А погода ясная и тихая. Прогноз метеорологов подтверждается. Внизу зеркальными зайчиками играют весенние поля и талые воды Каменец-Подольской области. По шоссейным дорогам снуют машины, ползут танки к фронту. А здесь, наверху, только мы с Иваном да ласковое солнце. Но столько раз приходилось быть в огненном страшном небе, что и сейчас по привычке не доверяешь этому светлому спокойствию. В нем будь только овечкой, а волки найдутся.
Глаз далеко и непрерывно обшаривает все вокруг. И не зря. Ниже нас, поблескивая холодным металлом, зловеще парит стая самолетов с. черными крестами. Ну как сверху не обрушиться на них! И немедленно! С ходу! Каждый уничтоженный вражеский самолет — шаг к победе.
— Старик, видишь?
— Вижу.
— Атакуем! И домой!
Погиб молодой летчик Андрей Картошкин. У парня задор, сила не знали берегов. Он неудержимо рвался в бой. Его, как многих молодых, еще не вросших в» фронтовую жизнь, придерживали. Обижался. И вот первый же воздушный бой оказался для него и последним.
Молодые летчики в первых вылетах на фронт должны оберегаться опытными бойцами, как делают истребители, охраняя штурмовиков или бомбардировщиков. Это мы давно поняли и всегда молодых посылали на фронт в окружении «стариков». И у нас до сих пор никто из молодых не погибал в первых боях. И на тебе — недоглядели.
— Картошкин сбил одного фрица, погнался за вторым, а третьего и не заметил, — рассказывает Марков про ошибку летчика, которая свойственна почти всем, начинающим воевать. Они не умеют соизмерять свою силу, душевный пыл и эмоции с действительностью.
К нам в землянку, где происходил этот разговор, ворвались две девушки. Нас не так удивило их неожиданное появление, как их одежда. Обе в шапках ушанках со звездочками, в форменных шинелях, у одной солдатские погоны, у другой — сержантские. У обеих из-под шинелей, точно рясы, свисают шелковые платья — у одной белое, у другой блестящее черное. Обе в модных туфельках на высоких каблуках.
Глядя на этот винегрет одежды, я подумал, что приехали артисты и сегодня на ужине будут перед нами выступать.
Девушка с сержантскими погонами, в черном платье, видимо поняв наше недоумение, махнула рукой и, улыбнувшись, залпом выпалила:
— Ой, мальчики, не обращайте внимания на наши мундиры, — и подошла ко мне: — Товарищ капитан, Герой Советского Союза, разрешите обратиться?
Не успел я что-либо сказать, как она в наступательном духе спросила:
— Вы знаете, что сегодня Восьмое марта — женский праздник?
Мы уже приготовились поздравить наших полковых девчат и вручить им кое-какие подарки, поэтому в вопросе для нас было что-то оскорбительное.
— А как же! Вы что, считаете нас Иванами непомнящими?
— Нет! Вы герои неба, поэтому о нас, земных женщинах, можете забыть, — съязвила, как мне показалось, артистка и продолжала: — Мы — делегация от девушек БАО. Пришли, чтобы лично пригласить вас, Арсений Васильевич, и Сергея Ивановича Лазарева к себе в гости на ужин.
