Полярные моря - Блон Жорж (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
Сбор необходимых средств начался в США с рекламной кампании, во многом напоминавшей кампанию Пири при подготовке похода к Северному полюсу. Необходимые фонды собраны. 28 декабря 1928 года Бэрд прибывает в Китовую бухту с двумя судами – „Сити оф Нью-Йорк“ и „Элеонор Боллинг“. Они набиты оборудованием – громадными домами с тройными стенами (на сорок два человека), ангаром на три самолета, нартами, загонами для собак, сотнями ящиков с провизией на два года, одеждой, медикаментами, библиотекой, сигаретами и т. п. На берегу вырос не лагерь, а настоящий городок – Литтл-Америка. Электростанция давала ток для освещения и радиостанции. Передачи и прием велись ежедневно, и весь мир знал, как идут дела в Литтл-Америке, а там были в курсе мировых событий.
До наступления зимы 1928/29 года Бэрд облетел несколько раз Землю Эдуарда VII и произвел ее фотографирование. Наступило время широких топографических работ.
А теперь Бэрд летит в громадном „Форде“. Его сопровождают капитан Мак-Кинли, норвежский пилот Джун Балхен (руководство экспедиции многонационально) и радист Джюн. Полет проходит нормально. Бэрд определяет местонахождение, замеряя секстантом с искусственным горизонтом высоту стояния солнца; пилот ведет машину по солнечному компасу (магнитный компас в высоких широтах бесполезен). Балхен и Джюн пилотируют самолет по очереди, поддерживают радиосвязь с базой, производят аэрофотосъемки и снимают фильм. Шельфовый ледник Росса остается позади, скоро появятся горы Королевы Мод.
Бэрд решил лететь по горным долинам. В них имеются ледники, но посадка не планируется. По данным Амундсена, самая высокая точка ледника Акселя Хейберга, над которым летел „Форд“, находится на высоте 3500 метров над уровнем моря. Самолет идет на высоте 2500 метров и медленно набирает высоту между отвесными заснеженными стенами гор. Но набор высоты происходит очень медленно. Теоретический потолок самолета равен 3500 метрам, но „Форд“ перегружен. Балхен с опасением следит за стрелкой альтиметра.
– Три тысячи двести. Подъем прекратился.
А склон ледника неуклонно лезет вверх и перекрывает путь между двумя отвесными стенами. Что делать? Разворот в узком коридоре равнозначен самоубийству. Единственный выход – облегчить машину. Но как? Если слить часть горючего, под угрозу ставится возможность возвращения. Если сбросить часть провизии, возникнет опасность голодной смерти в случае вынужденной посадки. Бэрд решает, что в последнем случае он идет на меньший риск. Итак, провизия. За борт летит коричневый мешок. Видно, как он подпрыгивает на льду. Стрелка альтиметра медленно смещается вправо, но этого мало.
– Еще один мешок!
Сброшено 125 килограммов. Самолет поднимается на 150 метров. Перевал пройден на высоте 200 метров над хаотичным нагромождением льдов.
„Форд“ пролетает над Южным полюсом 29 ноября 1929 года в 1 час 14 минут по Гринвичскому времени. Бэрд велит описать круг радиусом 10 километров, снова измеряет высоту стояния солнца, затем сбрасывает на полюс четыре флага – норвежский в память Амундсена, английский в память Скотта, французский и, конечно, американский.
– Курс на Литтл-Америку!
Возвращение прошло без происшествий, поскольку самолет стал легче. Он приземлился на базе в 10.00, пролетев за 19 часов 2500 километров. Скорость самолетов той эпохи была невелика. „Сити оф Нью-Йорк“ и „Элеонор Боллинг“ вернулись в США в феврале 1930 года, где полярников ждал триумфальный прием. Исследователи покинули Литтл-Америку, но все оставили на месте. Бэрд сказал: „Я вернусь!“
Прошло три года. Оставьте лагерь в тропиках и возвращайтесь через три года – вы не найдете ничего или сплошные развалины: дожди, насекомые и растительность уничтожат все. А в холоде все сохраняется очень долго. Вспомните о норвежских моряках „Солида“, нашедших на Новой Земле в 1871 году деревянную хижину Виллема Баренца, построенную в 1596 году. Хотя она простояла двести семьдесят пять лет, у моряков возникло ощущение, что обитатели покинули ее накануне. Члены второй экспедиции Бэрда (1933–1935 годы) нашли лагерь в том виде, в каком оставили. На столе кают-компании стоял недоеденный завтрак – твердое, как сталь, но вполне съедобное мясо; керосиновая лампа дала свет, стоило поднести спичку, а самое главное, работала электростанция.
Персонал, собак и оборудование в Литтл-Америку доставили два больших судна – „Бир оф Окленд“ и „Джакоб Руперт“, специально переоборудованные для заполярных плаваний. При разгрузке оборудования возникли трудности, поскольку край шельфового ледника Росса крошился. Под энергичным руководством Бэрда началось расширение базы: „Среди сверкающей белизны пустыни возникал один из самых замечательных городов Вселенной – город, который мог похвастаться в числе прочих своих хозяйственных достижений собственной электростанцией, мощной радиостанцией, хорошо оборудованной летной службой с квалифицированным персоналом и шестью современными летательными аппаратами, различными механическими мастерскими, четырьмя вездеходами, 150 собаками, первоклассной метеорологической станцией, научными лабораториями, молочной фермой, лазаретом, трехлетним запасом продовольствия, библиотекой, обсерваторией для изучения метеоритов и даже звуковым кинотеатром“.
Вторая экспедиция Бэрда целый год занималась научными исследованиями, высылая в разных направлениях группы полярников. Опять газеты Америки и Европы писали, не ожидая возвращения экспедиции, поскольку радиосвязь между станцией и Америкой поддерживалась ежедневно, о „богатой научной жатве“. И действительно, была собрана ценная научная информация.
Бэрд писал, что еще во время первого пребывания в Литтл-Америке у него возникла мысль провести некоторое время в одиночестве на отдаленной базе с целью метеорологических наблюдений. Кто решится противоречить начальнику? В рассказе Бэрда о своем опыте ощущается, что необоримое желание одиночества стало главным побуждением. Он писал: „Мне хотелось с головой окунуться в живительную философию, и я думал, что возможность этого откроется, когда окажусь в одиночестве. На этом шельфовом леднике в районе Южного полюса с более холодным климатом, чем климат плейстоцена, мне удастся отыграть потерянное время, подумать, послушать фонограф; семь месяцев я мог бы жить как хочу, наслаждаясь простейшими радостями бытия и перестав быть рабом любых обязанностей, кроме тех, которые мне навяжут ветер, ночь, мороз. Я буду подчиняться лишь одному человеческому закону – своему собственному“. Но адмирал ошибся.
16 марта 1934 года, то есть в период антарктического лета, несколько человек заняли места в вездеходах и направились в точку, расположенную на 80° южной широты, в 180 километрах от Литтл-Америки. Они везли разборный домик и все необходимое для семи месяцев жизни одного человека, нуждающегося в относительном уюте среди ледяной пустыни. Домик был легким, но его установили в специально подготовленной выемке во льду; кроме того, во льду были проделаны туннели для оборудования и провизии, нечто вроде природных холодильников. Запасы провизии составляли: 144 килограмма мяса, 70 килограммов консервированных фруктов, 36 килограммов сушеных фруктов, 316 килограммов овощей, 29 килограммов суповых концентратов, 22,5 килограмма кондитерских изделий и полтонны прочих продуктов, в том числе и круп. Для отопления имелась керосиновая печка и запас горючего для освещения – лампы и электрические батареи, 350 свечей, 425 коробков со спичками; два спальных мешка – один меховой, второй пуховый; книги, патефон с пластинками и т. п.
Семидесятиметровую антенну укрепили на четырех бамбуковых шестах высотой 15 метров. Бэрду оставили два приемопередатчика: один – с питанием от газогенератора, второй – от ручной динамо-машины. Предполагалось, что база будет вести передачи голосом, а Бэрд отвечать морзянкой.
Когда строители сообщили об окончании работ, Бэрд вылетел из Литтл-Америки в свою новую резиденцию. В крохотном помещении состоялось мини-прощание – „четырнадцать человек, скрестив ноги, уселись на полу“. 28 марта вездеходы исчезли в ночи. Бэрд вышел проводить их. Температура воздуха была ниже 50°. „Я стоял до тех пор, пока не затих последний звук, пока машины, ставшие едва видимыми точками, не растаяли на горизонте. Отныне живой мир перестал существовать. С юга наступала полярная ночь – бледно-черная тень, столь же угрожающая, как и грозовое небо. Нос и щеки стали мерзнуть, и я спустился по лестнице в свое жилище“.
