Арабы у границ Византии и Ирана в IV-VI веках - Пигулевская Н. В. (книги онлайн без регистрации TXT) 📗
В греческих хрониках имя Харита сопровождают титулы патрикия и филарха, при этом "славного" в превосходной степени - ???????????, что соответствует сирийскому . Как христианин он получает наименование - верующего, соответствующее греческому ???????????? и - ???????????. 79 ??мимо нарративных источников имеется свидетельство юридического документа, новеллы С II 536 г., в которой Харит упомянут со званием spectabilis - ???????????.80 Делать догадки, когда именно это звание было ему присвоено, едва ли правильно. "Славнейший" - ???????????, соответствующее латинскому gloriosissimus, засвидетельствован надписью 559 г. на воротах монастыря в Каср ал Хейр, крепости, построенной близ дороги из Дамаска в Пальмиру, в 60 км на юго-запад от последней. Арефа (Харит) устроил там монастырь. Он упомянут в двух надписях: в одной как "славнейший", в другой с пожеланием многолетия - '????? ????????? ????? ?? ???. Предполагаемая издателем дата по селевкидскому летосчислению 870 г. соответствует 559 г. н. э.81 Достаточно даже беглого перечня титулов и званий, которые были присвоены Хариту за время его длительной деятельности в качестве филарха и царя арабов, чтобы прийти к выводу, что он был в должной мере признан и почтен в Византии. Попытка дать известную хронологическую последовательность в получении им этих титулов, считая их как бы наградами за выполненные им задания, не всегда успешна.82 Но следует признать, что высокие звания и признание заслуг "патрикия Арефы" в какой-то степени являются доводами в пользу того, что обвинение его в двоедушии и предательстве несправедливо.
Представляет интерес рассмотрение данных Прокопия Кесарийского о гасанидах. Известно, что этот историк Юстинианова века обладает сложнейшим характером, что его взгляды несколько раз менялись, что он является попеременно льстецом и обличителем императора, что он умеет истолковывать события в зависимости от предвзятого мнения. Сводка всех предшествующих работ, посвященных Прокопию, дана в последние годы Б. Рубиным;83 они повлияли на все последующие суждения об атом историке, в том числе его сведения о царе арабов. Следует отдать справедливость автору "Истории войн": он сохранил большое количество фактов, которым нельзя не доверять, так как их сообщает не только современник, но в ряде случаев свидетель и участник событий.
Большую ценность имеют и хронологические вехи в его трудах.84 Затруднения представляют его предположения и истолкования, сделанные с определенной, заранее принятой точки зрения. Нельзя отрицать и того, что в одних случаях Прокопий преувеличивает значение событий, в других умалчивает о том, что может нарушить его искусственное построение. Вопрос заключается в том, можно ли доверять Прокопию и тем подозрениям, которые он высказывает относительно Харита, утверждая, что в сражении 531 г. бегство арабов было предательским. Выше было приведено свидетельство Малалы, которое позволяет сделать другой вывод, а именно, что часть арабского войска со своим филархом осталась на месте и вела успешно бой. Двусмысленно отношение Прокопия и к разорению, нанесенному западной провинции Ирана ромейскими арабами, предпринятом по приказу Велисария.85
Но в какой-то мере правы защитники Харита, приводя, с одной стороны, доказательства тому, что у Прокопия, когда он писал эти страницы, была предвзятая мысль - выгородить своего героя Велисария, свалив его неудачи на объективные причины: изнуряющую жару, болезни и на "предательство арабов". С другой стороны, следует указать на множество преимуществ, которые Харит получил от Византии, на то, что, будучи христианином, он также не мог изменить империи. Нам представляется существенным, что и сам Прокопий, сообщая о принесении в жертву Уззе сына Харита, считает это подтверждением того, что "не предавал Арефа" интересов империи Ирану.86 Следует также отметить, что и до Прокопия латинские историки охотно обвиняли арабов и сирийцев в своих неуспехах, как это сделал Плутарх в отношении Абгара, царя Эдессы. Император Маврикий также обвинял Мундара ибн Харита в том, что он повел его войска по заведомо трудной дороге. Мнение исследователей о роли Харита не единодушно; положительно о ней высказывались и раньше. Апологетические рассуждения не принесли пользы общему представлению о роли и деятельности Харита, как и выяснение "техники", которой пользовался Прокопий, чтобы представить Харита в невыгодном свете.87
Анализ деятельности Харита приводит к выводу, что связь его с Византией была тесной и охрана границ как им, так и его братом Абукарибом велась ими добросовестно. Участвуя в войне, "царь арабов" выполнял свои обязанности, обеспечивая империи и внутреннее спокойствие, как в случае с подавлением восстания самарян. При всем том арабы не могли совершенно отказаться от своих собственных интересов, с которыми Византия не всегда считалась. Когда Харит не счел нужным делиться своей добычей с войском Велисария и ушел из "Ассирии" в 541 г. другим путем, он стремился обеспечить себя и свое войско. И, конечно, тот факт, что его сын погиб жертвой лахмида Мундара, по свидетельству того же Прокопия, является подтверждением его добросовестности. Много десятилетий длилась вражда между двумя буферными арабскими государствами гасанидов и лахмидов и, конечно, кровная месть оставалась для них их обычным правом.
В общем характере деятельности Харита, направленной в сторону интересов Византии, нельзя не учитывать уклада жизни, обычаев, глубоко укоренившихся этнических особенностей арабов, как и закономерной необходимости заботиться об интересах своего войска, лагеря, оснащения, имевших исключительно важное значение для государства гасанидов как военного оплота Византии.
В истории гасанидов договор о мире, заключенный между Византией и Ираном в 561 г., является важным документом, сохраненным Менандром в выписках Константина Порфирородного. На этом приходилось уже останавливаться в связи с историей царей лахмидов, это существенный момент и в жизни гасанидов. Выше было отмечено, что в своем споре за Страту оба арабских царя ссылались на обычное право, на давность сложившихся отношений, на свидетельство людей старого возраста, чтобы доказать свои права на данную территорию. Источники неоднократно упоминают о том, что арабам случалось нападать друг на друга и сводить счеты независимо от обеих империи, а то и вопреки наладившимся между ними мирным отношениям. В споре конца 30-х годов арабы приводили в качестве аргумента то, что в письменном договоре, заключенном между великими державами, они не были упомянуты, но тут же византийскому историку приходится оговориться, что арабы подразумевались в наименовании ромеев или персов в зависимости от того, какой из сторон они принадлежали. Во всяком случае 20 лет спустя в договоре 561 г. арабы упоминаются специально. И для гасанидов следует считать существенным, что было оговорено как военное участие их, так и то, что было связано с общими торговыми интересами; с перевозом товаров без пошлин.88 На этом примере видно, в какой степени возрастало влияние арабских государств, их удельный вес в общем политическом положении на Ближнем Востоке.
Гасанидам было существенно обеспечить наследование и закрепить за родом его значение, поэтому было необходимо получить согласие и поддержку Константинополя для намеченного кандидата. В 563 г. (12-й год индиктиона) в ноябре в столицу (?? ????????) прибыл "Арефа, патрикий и филарх арабов", для того чтобы решить, "кому из его сыновей следует после его кончины править его филархией".89 Один из его сыновей, как известно, погиб, принесенный в жертву богине Уззе Мундаром лахмидским. Очевидно, был намечен Мундар ибн Харит, занявший место своего отца до весны 570 г., когда его имя упоминается в качестве победителя Кабоса.90
Другой вопрос, по которому Харит вел переговоры в Константинополе, касался того, "что произвел Амброс, сын Аламундара, в его областях", т. е. тех нападений, которые совершил царь лахмидов, сменивший Мундара. Боевые качества Амра и претензии, предъявляемые им к империи, хорошо известны из текста Менандра, о чем речь была выше.
