Загадки Русского Междуречья - Назаров В. Н. (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
Не вызывает сомнений, что духовная функция Макуши с той же степенью искажения, как и у Кущея, трансформирована в образ богини Мокошь, чей идол стоял в Киеве на вершине холма, рядом с Перуном. Представление о Мокоши как о пряхе, ткущей нити судьбы, – слабый отголосок ее реального участия в целенаправленном половом подборе и контроле за процессом продолжения рода, фактически определяющим нить человеческой судьбы.
Одну из главных ролей в сонме духовных лиц играла жрица огня. Она была главной участницей в обряде образования нового рода, приуроченном к началу летнего солнцестояния и символизированном в ритуальном действе – рождении жрицы.
Рождение жрицы осуществлялось на виду у приглашенных на это торжество старейшин будущего общества. В числе их присутствовали гости иных родов и представительство аргаима.
На Огласной площади заново выстроенного ансамбля гардара представлялась всем на обозрение сияющая перламутром распахнутых створов огромная перловица. Приглашенные и почетные гости выставляли подле ее подножия священные дары. Но ограниченное временем подношение даров исключало доступ дарующих к жертвеннику. С истечением срока они не могли переступить первого внешнего круга таинственной сутуги – широкого металлического обруча. Тело дарителя неожиданно начинали сотрясать конвульсии, и он вопреки своим желаниям довольствовался тем, что оставлял свой дар с внешней стороны сутуги. Зачарованный необъяснимой неприступностью и таинством белого внешнего кольца сутуги, он перемещал свой взор на последующий вписанный в нее голубой контур, а затем на внутренний красный круг, на котором лежали дары предшественников еще не рожденной жрице огня.
Продолжение ритуала – расстановка тринадцати полудниц, прислуживающих жрице, вокруг грани белого кольца. Напротив каждой выстраивались юноши; связующие их рук – набитые углями куклы. Тень держателя куклы должна совпасть с тенью полудницы. Объединенные тени, слившись в одну, указывали единственно возможный путь к перловице. В таком положении, ступая след в след, женщина, пятясь задом, вводила несуна куклы в центр священных кругов. Оставив свою ношу подле раковины, они смыкали ее створки и удалялись в обратном направлении, на свое исходное место.
Но вот створы перловицы внезапно распахивались, и ликующему собранию являлась в своем величии дева. Сняв с чела зениц (хрустальный глаз) и направив на куклу проходящий сквозь него солнечный луч, она звучно взывала синь небес даровать огонь роду. Ее безгласному напеву вторили будущие члены ее общества. Вскоре на пальце (святилище огня) уже тлели угли, которыми набита кукла. Жрица начинала одаривать ими приблизившихся к ней несунов. Шло время, но жрица огня, украсив свое чело зеницем, не спешила покинуть красного места.
Вскоре вокруг нее закипала работа как в муравейнике. Начиналось возведение шатра будущего святилища вновь образованного рода. Возложив на прислугу обязанности по присмотру за огнем рода, жрица устремлялась к своим подданным за пределы священных колец. Первое касание земли стопами ее ног возвещало о рождении нового рода в обществе белой расы.
Не менее зрелищен обряд передачи жрицей власти своей юной наместнице, осуществляемый с помощью ритуального ларца, имитирующего раковину перловицы (жемчужницы) и называемого граба.
Обитатели побережья рек замечали необычное поведение жемчугоносных перловиц, связанное с солнечным затмением. За несколько часов до начала солнечного затмения жемчугоносные перловицы вдруг начинали свой таинственный танец. Скачкообразное перемещение по дну водоема, с выбросом раковины над поверхностью мелководья, а то и на песчаную отмель берега, сопровождалось жабьим скрипом. С началом солнечного затмения перловицы плотно смыкали створки и впадали в спячку. При появлении луча света выходили из оцепления и возобновляли свою обычную жизнь. Так же таинственно выглядело их поведение при наличии облачности. Тихая заводь как бы вскипала от всплесков щелкающих перловиц. Наблюдающий это спешил удалиться с берега реки, замечая помутнение воды, – казалось, нечто огромное, темное приближается на водопой.
Это явление пытливый ум духовников связывал с проявлениями Мира Духа. Не раскрытую ими тайну жрецы использовали в своем обряде при назначении жрицы огня во вновь зарождающемся роде, а также при передаче власти старой жрицей своей молодой наместнице.
Духовники аргаима заранее исчисляли сроки начала солнечных затмений. Опираясь на эти данные, они приглашали на открытие гардара высоких представителей из других родов. В этом обряде принимали участие и почетные гости племен, а также приглашенные званые лица из сопредельных земель.
Задолго до начала главной части торжества гости празднества пленялись красотой танцующих женщин и ловкостью состязающихся мужчин. Ничто не предвещало неожиданных перемен в миролюбивом празднестве. На общем фоне веселья мало кто обращал внимание на выставленный муляж перловицы необычных размеров. Искусные руки позаботились об идентичном сходстве его с натуральной речной жемчужницей. В глубине ее, на задней части створа, сияла в лучах солнца большая жемчужина.
Под звуки музыкальных инструментов и бой барабанов приглашенные занимали удобные, а гости почетные места. Площадь замирала и, вслушиваясь, поглощала нежные звуки мелодий. Под это упоительное звучание жрица рода или представитель аргаима провозглашал дальнейший путь развития общества и принятия законов, направленных на созидательный труд во имя культуры белой расы и других дружественных народов. В этот момент глашатай аргаима или жрица огня гардара выставляли очень жесткие требования к своему народу, а также к приглашенным гостям из числа сопредельных нардов. Жрица родового огня возвещала о приближении срока, когда она должна покинуть род, удалившись в створ граба. Но на смену ей явится молодая, более мудрая наместница богини Га – ей дано вершить волю неба.
Собравшиеся слушали затаив дыхание; звучащий фон музыкального сопровождения речи навевал тревогу.
А между тем жрица огня следила за ходом тени, отбрасываемой столбом солнечных часов. Близился срок начала солнечного затмения. Жрица прощалась с народом; затем, войдя в граба, замыкала за собой створ. Душераздирающие звуки мелодии, несущие отчаяние и скорбь, вводили народ в исступление. Одержимые гнетущим страхом, ощутив веяние холодного ветра, подняв взор к небесам, люди наблюдали, как гаснет день. Черный диск медленно наползал на Солнце, поглощая его свет и теплые лучи. Ужас и отчаяние, истошный ропот, подобно набежавшему хладу, разливался в толпе. В этот момент распахивалась перловица-граба и потрясенному обществу являлась жрица огня. Наместница Га взывала небесные силы воздействовать на черный диск и освободить Солнце. Солнце медленно освобождалось из объятий мрачной тени. Жрица своим гласом возносила гимн солнцу и славу роду. Ее звучный голос, пронизывающий пространство, привлекал внимание оцепеневших людей, изумленных преображением прежней, старой жрицы в молодую деву, – на челе ее сияла огромная жемчужина – зениц. В честь вновь возродившегося Солнца и жрицы огня возносились гимны, славящие великий род белой расы.
Жрица огня единственная из всех членов рода имела право на особое захоронение в известковых речных пещерах: считалось, что она детище перловицы и ее бессмертие – в соединении с твердью реки. Скончавшуюся жрицу огня укладывали в емкость из глины и заливали известковым раствором. Затем этому блоку придавали форму грабы – раковины; с наружной стороны ее вырубался текст, означающий сокровенное знание, вынесенное жрицей из Мира Духа. Граба, с нанесенными на нее письменами, называлась горуч – горючий камень, символизирующий горечь познания. Отсюда и словосочетание «горючие слезы», связанные с оплакиванием жрицы.
Изготовленную гробницу со священными письменами в сопровождении эскорта, именуемого доник, транспортировали на специально оборудованном судне вниз по течению реки, то есть дону. Место захоронения жрицы огня называлось дона; оно находилось в устье реки, вошедшей в современный язык под названием Дон. На скальном берегу Дона, среди известковых отложений на дальних, глубоких участках пещер вмуровывались в монолит грабы жриц. Археологические раскопки подтвердили бы реальность описываемых явлений. Кроме жрицы огня, окружение святыни насчитывало согласно лунному календарю тринадцать дев, называемых полудницами. Каждая исполняла обязанность наместницы подле жрицы огня в течение одного лунного лета – месяца. В остальное время года они следили за развитием седьмы в племенах и их хозяйственной деятельностью.
