Аргонавты Средневековья - Даркевич Владислав Петрович (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗

Обычно купцы грамотны и умеют объясниться на языках стран, лежащих на их пути. Многие торговцы, которые в IX в. путешествовали из государства франков в Китай, могли изъясняться на франкском, греческом, персидском, арабском и славянском языках. Кочевой образ жизни, общность интересов и необходимость противостоять конкуренции заставляли купцов объединяться и приучали к взаимной поддержке. Так возникали купеческие корпорации – гильдии, или ганзы.

Крестьяне, рыцари и торговцы встречали на дорогах лиц духовного звания – епископов, аббатов, простых монахов, продавцов индульгенций и святых реликвий.

Одни из них ехали на церковный собор, другие – с докладом в Рим, третьи – читать лекции в университетский город. На верхнем Дунае основывали обители ирландские монахи-эмигранты. Подвижность духовенства, книжных людей, переводчиков типична для Средневековья. Общению южных и восточных славян в православных странах благоприятствовали единая церковная организация и языковое родство. Усиленный взаимообмен культурными ценностями происходил в монастырях Афона, Константинополя, Иерусалима, Синая, Болгарии. В пути часто находились и безместные клирики: священники, лишенные приходов, монахи, которые покинули свои монастыри из-за провинности или в стремлении к «правильному» уставу, неуживчивые еретические проповедники. Этих любителей бродячей жизни, которые «измышляют невиданное и свои слова выдают за Божьи», безрезультатно бичуют в постановлениях соборов и синодов. Нерадивого клирика, «поющего песни в застолье», лишают духовного сана и выдают светским властям.

В поисках знаний из города в город, из одной соборной школы в другую странствуют пытливые и бесшабашные студенты – ваганты (слово «вагант» означает «бродячий»). «Школяры учатся благородным искусствам – в Париже, древним классикам – в Орлеане, судебным кодексам – в Болонье, медицинским припаркам – в Салерно, демонологии – в Толедо, а добрым нравам – нигде», – говорили о них. [24] Любознательную молодежь притягивали знаменитые университеты или прославленные молвой профессора. Многие энергичные молодые клирики, получив образование, не находили ни прихода, ни места в канцелярии, ни учительского места и были вынуждены кормиться случайным заработком, подаяниями духовных и светских сеньоров. Они могли написать латинское славословие или прошение, дать юридический совет, оказать медицинскую помощь. Жизнь вагантов превращалась в вечное скитальчество.

Дружный бродячий «орден» вагантов, или голиардов, пополняли самые разные неприкаянные люди («в братии скитальческой все скитальцы – братья»). Среди них много неудовлетворенных мятежных натур.

Эти умствующие острословы-стихотворцы и озорные гуляки серьезно беспокоили церковные власти и благонамеренных бюргеров. «Поклонники Бахуса и Венеры» ночи напролет играли в кости (зернь), на велеречивой латыни сочиняли кощунственные песни об алчной римской курии, а при случае охотно брались за оружие, принимая участие в общественных смутах. В своих обличительных стихах они высмеивали невежество «люда под капюшонами», глумились над жирными прелатами, лицемерными постниками и кабинетными книжниками «Прославленные гульбою и прожорством» поэты-школяры, слагатели «золотых строчек», в которых слышался гогот безудержного кабацкого веселья, не принадлежали к баловням фортуны.

Дорога уводила вдаль людей разных классов и состояний Одни искали чужие края ради «дел святых», другие бежали от врага, голода или моровой язвы (рис 9) Когда в 1128 г в Новгороде «люте бяше», голодающие, спасаясь от «казней божьих», «разидошася по чюжим землям» По словам летописца, дороговизна и «мор силен» приводили к массовому исходу за рубежи «И разидеся град нашь и волость наша, и полны быша чюжии гради и страны братьи нашей и сестр, а останок почаша изъмирати».

Опальные изгои спасались от политических и религиозных преследований Душевный разлад влек на Восток одержимых любовью рыцарей-трубадуров Цели путешествий переплетались подчас трудно было отличить оборванного монаха или «углубленного в божественное» паломника от расчетливого дипломатического агента.

Рис. 9– Нападение разбойников на странника (в искусстве эта сцена могла символизировать человека, осаждаемого грехами и искушениями) «Евангелие Генриха III», выполненное в Рейнской области около 1036 г. [28]