Тайны Великой Скифии. Записки исторического следопыта - Коломийцев Игорь Павлович (книга жизни txt) 📗
Современникам может показаться невероятным, что какое-то незначительное улучшение — железный топор вместо бронзового меча, длинное копье вместо короткого, седло для всадника вместо традиционной посадки на хребте лошади — вершило судьбы мира, меняло историю народов. Тем не менее, это факт. И то, что нам сейчас представляется почти ничтожным, для наших предков по психологическому эффекту было сродни взрыву ядерной бомбы, сброшенной американцами на Хиросиму. Каждое военное новшество решительно меняло общепринятые в то время стратегии, тактические приемы, изменяло соотношение маневренной части армии — конницы и основы войска — пехоты.
Первые армии древних цивилизаций были пехотными. Пеший воин, вооруженный бронзовым мечом, деревянным или кожаным (как правило, лоза, обтянутая кожей) шитом, копьем или луком, имеющий шлем, а позже и металлический панцирь, — вот собирательный образ воина древнейших империй Востока.
Однако почти тут же, где-то в III тысячелетии до нашей эры, у степных народов бронзового века появляется новое оружие — боевые колесницы. О, это была грозная сила! Глиняные таблички Месопотамии и надписи, выбитые на стенах египетских пирамид, свидетельствуют: колесница стала подлинной революцией в военном деле. Запряженные, как правило, парным количеством лошадей деревянные повозки, на которых находился возничий, иногда еще один-два воина с луками и дротиками, врываясь в ряды вражеской армии, сеяли панику и смерть. Врагов сметали ударной силой несущейся колесницы, кони затаптывали поверженных воинов копытами, с высоты повозки солдаты поражали противника стрелами и короткими метательными копьями.
Изобретение этого принципиально нового способа ведения войны многие историки приписывают индоевропейцам — предкам большинства нынешних народов Европы. Именно с помощью боевых колесниц «белые» дикари стремительно распространились по всему миру: захватили Индию и Иран, создали на территории современной Турции державу хеттов, а на землях Греции первые эллинские города-государства, впоследствии разрушившие Трою.
«Преступления моих солдат и воинов на колесницах, которые бросили меня, столь велики, что этого нельзя выразить словами», — жалуется египетский фараон Рамсес II потомкам со стен пирамиды, после того как его доселе победоносная армия чуть было не оказалась разгромлена хеттами у сирийского города Кадета в XIII веке до нашей эры. С обеих сторон в сражении участвовали тысячи колесниц, ставших к тому времени главной ударной силой всех ведущих государств Передней Азии{204}.
Хотя в это время лошади уже использовались для верховой езды, особенно кочевыми народами, считалось невозможным воевать верхом. Всадник был еще слишком неустойчив на хребте лошади, седло не было изобретено, и все помыслы верхового сосредоточивались на том, чтобы удержаться, обхватив ногами бока скакуна, а руками держась за гриву (затем узду). В таких условиях использовать оружие и поражать им врага не представлялось возможным. Но время воинов-всадников было уже не за горами.
Помимо силы железного меча или боевого топора было нечто еще, что приводило в движение многие народы. Могущество оружия только создавало условия, делающие возможным дальний поход, разгром ближайших и отдаленных соседей. Двигала же людьми и их вождями некая духовная сила, мотивация высшего порядка. Вернуть свою прародину, отомстить обидчику, создать мировую империю, распространить истинную веру, дойти до последнего моря — все эти идеи реально воздействовали на умы наших предков, а следовательно, заставляли менять спокойную и размеренную жизнь в привычных местах обитания на полную опасностей и невзгод дорогу переселенца.
Долгое время советская историческая школа, основываясь на вульгарном материализме Маркса, пыталась причины любого исторического события объяснить экономическими и политическими интересами определенных социальных групп — классов. Напал хан такой-то на соседей — значит, этого требовали интересы правящей верхушки орды.
В ходе Великого переселения народов многие этносы действовали, не только игнорируя нужды собственной элиты, да и племени в целом, но и подчас прямо вопреки этим интересам. Более того, даже такой древний инстинкт, как жажда самосохранения, не всегда останавливал мигрантов. Такова была сила идей, рождавшая героические безумства и разрушавшая процветающие государства.
Даже ныне, в просвещенном XXI веке человек не всегда поступает рационально, часто действует, опираясь не на доводы рассудка, а под влиянием импульса, минутной эмоции. Нашими же предками руководили всепоглощающие страсти: любовь и ненависть, жажда славы и избыток молодецких сил. То была юность мира, а в эту пору людям всегда свойственно горячиться и, как следствие, допускать ошибки и совершать великие подвиги.
Часть первая
Власть всадника
Час кентавра
В начале VII века до нашей эры на границах цивилизованных государств Передней Азии внезапно появились невиданные ранее воины. Они вели бой не спешиваясь, не соскакивая с коней, как это было принято до того у всех остальных народов. Такое поведение всадника казалось диким и абсурдным, но оно давало последнему огромное, неоспоримое преимущество над врагом. Опешившим земледельцам показалось даже, что с окраины Ойкумены в их уютный мир ворвались толпы фантастических существ: лошадей с человеческими туловищами и головами. Так возник древний миф о кентаврах. Настолько уверенно себя чувствовали в седле эти непостижимые конники.
В течение весьма короткого по историческим меркам времени новые племена установили свое господство на всем Ближнем Востоке, разгромили тех, кто до этого был грозой всего цивилизованного мира. Имя этого народа на долгие века — почти на тысячелетие — стало синонимом воинственного, свободолюбивого кочевника, варвара из далеких северных стран. Древние греки и римляне звали их скифами.
Скифское нашествие в Переднюю Азию и Юго-Восточную Европу — часть мощного передвижения этносов внутри Великой степи, одного из первых, о котором имеются достоверные исторические знания. Но прежде чем рассказать о нем, давайте сделаем одно необходимое отступление.
Современному человеку близка и понятна мысль о том, что в Европе проживают народы по преимуществу европеоидной расы, а в Азии, в основном, — монголоидной, которая, как известно, делится на узколицых китайцев и широколицых круглоголовых монголов и тюрок. В древности же этническая картина Евразии была более пестрой.
Почти два тысячелетия до нашей эры на Дальнем Востоке прошли под знаком борьбы «черноголовых» ханьцев (предков современных китайцев) с «рыжими дьяволами», как древние жители Поднебесной называли своих ближайших соседей, населявших степные и горные районы на запад от Китая. Это были рослые светловолосые и голубоглазые люди с орлиными носами, совсем не похожие на окружавшие их монголоидные племена. Позже летописи «желтой империи» будут именовать своих белокожих соседей жунами или народом ди. А эллины и римляне на своих картах вплоть до первых веков нашей эры неизменно станут отмечать Страну Серов — нынешний Западный Китай, различая ее население и обитателей долин Хуанхэ и Янцзы. Похоже, речь идет об одном и том же европеоидном этносе, обосновавшемся на границах Поднебесной{47, 50, 55}.
