Ближний Восток, Византия, Славяне - Пигулевская Н. В. (библиотека электронных книг TXT) 📗
За эту работу и всю совокупность предшествующих исследований Н. В. Пигулевская в 1946 г. была избрана членом-корреспондентом АН СССР и в том же году стала профессором Ленинградского университета.
В послевоенные годы Н. В. активно включается в изучение основных проблем истории Византии. Она обогатила советское византиноведение тем, что ввела в него целый комплекс сироязычных и восточных источников. Она немало сделала и для подготовки молодых кадров в университете, тесно связав византиноведение с ориенталистикой. Н. В. Пигулевская не только читала лекции по истории Ближнего Востока, Византии и Ирана, но и принимала активное участие в составлении первого советского учебного пособия по истории Византии12 и коллективного труда по истории Ирана.13
С 1947 г. Н. В. Пигулевская становится непременным членом редколлегии "Византийского временника". С этого времени появляется серия ее работ по проблемам товарного производства, ремесла и торговли, состояния товарно-денежных отношений и международным торговым связям Византии.14 Эти работы Н. В. были неразрывно связаны с изучением уровня общественно-экономического развития соседних с Византией народов - химьяритов, эфиопов и т. д. В результате стала складываться общая картина экономических отношении, общественного развития на всем Ближнем Востоке.
Исследовав экономическое состояние ранней Византии, ее ремесла и торговли, Н. В. показала ее реальные возможности и потребности, внутренние основы положения и значения Византии на международных торговых путях. Изучение состояния торговли в сопредельных с Византией странах позволило Н. В. составить реальную картину, выявить все звенья системы торговых связей от Китая, Индии до Эфиопии. Так родилась новая монография Н. В. "Византия на путях в Индию. Из истории торговли Византии с Востоком в IV-VI вв.". Изучение социально-экономической истории Ближнего Востока в рамках общих закономерностей мировой истории поставило в центр внимания исследователя главный момент, отличавший Восточноримскую империю от Западноримской: наличие сильно развитой торговли, игравшей важную роль в экономике и политике всех государств Ближнего Востока.
Подробный анализ торговых отношений ранней Византийской империи, организации торговли, характера товаров, значения торговли основывался на детальном рассмотрении ряда малоизученных греческих, латинских и особенно сирийских источников. При этом автору удалось доказать сирийское происхождение ряда сочинений, сохранившихся только на греческом или латинском языках.
Н. В. Пигулевская подробно изучила морские и сухопутные торговые пути в Китай и особенно в Индию, игравшую первостепенную роль в торговле стран Средиземноморья. Впервые история этих отдаленных стран была столь органически связана с историей Византии, с ее политическими и социальными событиями. Всесторонне исследуя эти вопросы, Н. В. Пигулевская подробно осветила также представления этой эпохи о земле и вселенной, выделив в них два направления: ученое, связанное с традицией эллинистической науки, и "популярное", бытовавшее в торгово-ремесленных кругах и жестко связанное с библейской традицией.
Особое место в книге заняла глава "Перепутье", посвященная роли Южной Аравии и Эфиопии в международной торговле III-VI вв. Н. В. соединила данные южноарабских эпиграфических памятников и греко-сирийских агиографических сочинений, что позволило ей нарисовать живую картину жизни Южной Аравии в VI в. и дать глубокое исследование социальных отношений. Оригинальным было привлечение "Книги химьяритов" - уникального сирийского памятника VI в., который с тех пор стал важнейшим источником по истории Южной Аравии этого периода. Н. В. Пигулевская вышла за пределы обычного эллинистическо-римского культурного ареала и привлекла материал обществ с независимым параллельным путем развития. Таким образом, тезис о единстве процесса исторического развития человечества получил весьма серьезную аргументацию, еще недостаточно оцененную в общеисторической литературе.
Изучение торговли усилило внимание автора к проблеме города; особенно интересно исследование Н. В. Пигулевской социальных отношений в Неджране, первом из городов Аравии, привлекшем внимание ученых.
Монография "Византия на путях в Индию" оказала огромное влияние на дальнейшее развитие науки. Она вызвала к жизни серию специальных исследований источников, важность которых была продемонстрирована в работе,15 а также последующую разработку ряда проблем, поставленных автором.16 Этот поток работ не прекращается до сих пор; однако монография Н. В. Пигулевской не потеряла своего значения, о чем свидетельствует появление немецкого перевода почти через 20 лет после первой публикации.17 Книга показала не только роль Византии в международной торговле с Востоком, но и значимость международной торговли для экономики Византии. Она подвела своего рода экономический "фундамент" и под внешнюю политику Византии на Востоке, обнажив ее подосновы.
Именно в эти годы выходят многочисленные обобщающие статьи Н. В. Пигулевской, касающиеся формационной принадлежности и характера ближневосточного общества (например, "К вопросу о разложении рабовладельческой формации на Ближнем Востоке", "Проблемы распада рабовладельческого общества и формирования феодальных отношений на Ближнем Востоке", "Зарождение феодальных отношений на Ближнем Востоке"). Ее исследования сосредоточились на истории перехода от рабовладельческой системы хозяйства к феодальной на всей территории Ближнего Востока - наиболее экономически развитой области мира в тот исторический период.
Труды Н. В. Пигулевской отличает решительный отказ от "европоцентристской" точки зрения на историю, отказ не декларативный, что еще часто встречается в работах, ограниченных кругом греко-латинских источников, а глубоко органичный, поскольку в центр исследования ставятся и источники на восточных языках, в первую очередь сирийские, а также арабские и среднеперсидские.
История взаимоотношений арабов с Ираном и Византией, предыстория арабских завоеваний закономерно вытекали из изучения Н. В. взаимоотношений Византии и Ирана. И не случайно вслед за появлением "Византии и Ирана" выходит статья, как бы намечающая "приступ" к новой теме - "К вопросу об общественных отношениях на Ближнем Востоке перед арабским завоеванием".
Другая линия интересов вела Н. В. Пигулевскую к проблемам города, специфике его развития на Ближнем Востоке. Уже с конца 30-х годов развитие сирийского города позднеантичного и раннесредневекового периодов занимает видное место в исследованиях Нины Викторовны. В послевоенные годы она впервые поставила на материале Месопотамии и других областей проблемы исторической преемственности в развитии города от доэллинистического к эллинистическому и далее к римскому и раннесредневековому.18 Она раскрыла взаимодействие местных черт городской организации и политических форм, привнесенных греками, при возникновении характерной для эллинизма полисной структуры. Теоретическое значение имели выводы Н. В. Пигулевской, что полисный строй возникает на базе спонтанного внутреннего развития и там, где греческое влияние практически отсутствовало или было крайне незначительным. Полисный строй, следовательно, не был специфически греческим явлением, а его появление не обязательно обусловливается воздействием эллинской цивилизации. На этой основе Н. В. подошла и к изучению дальнейшего развития ближневосточного города.
Истории города в поздней античности и раннем средневековье посвящена монография Н. В. Пигулевской "Города Ирана в раннем средневековье" (1956 г.). Здесь предметом исследования стали города сасанидского Ирана. Обширный раздел, посвященный городу эллинистического и парфянского времени, создал исследованию надежную базу.
Работа Н. В. Пигулевской показала единство исторического развития всего Ближнего Востока в раннем средневековье, единый характер социальных процессов на этой территории и всю условность традиционных границ между "Востоком" и "Западом". Обширный конкретно-исторический материал, выявленный и интерпретированный автором, наглядно продемонстрировал, что различия в ходе исторического развития определяются не культурно-историческими, а социально-экономическими условиями. Разные пути сложения феодального общества определялись не границей между Римско-Византийской империей и парфянским и сасанидским Ираном, не принадлежностью к разным "культурным ареалам", а разницей между натуральным хозяйством, преобладавшим в Европе, и сохранением и дальнейшим развитием торговых отношений и ремесленного производства на Ближнем Востоке.
