"Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917) - Мельников Рафаил Михайлович (библиотека книг txt) 📗
Успешнее действовали крейсера Добровольного флота "Петербург" и "Смоленск", вышедшие из Севастополя 20 и 22 июня 1904 г. Они, наведя панику на контрабандистов и успев отправить в Россию несколько арестованных английских и германских пароходов (никто из капитанов не протестовал против остановки, признавая действия крейсеров совершенно правильными), должны были свернуть свои операции в Красном море и Индийском океане. З.П. Рожественский и Ф.К. Авелан просто "сдали" свои крейсера, отправленные ими в строгом соответствии с нормой международного права. Ловить их, чтобы передать позорный приказ о возвращении, поручили английским крейсерам. Власти Российской империи откровенно испугались Англии, которая считала себя в праве трактовать международные нормы в своих собственных интересах и выход русских крейсеров из Севастополя объявила незаконным. Под рев и вой западной прессы "Петербург" и "Смоленск" должны были проделать путь позора до Кронштадта, чтобы затем, переменив названия на "Рион" и "Днепр", совершить обратный путь с эскадрой З.П. Рожественского.
По существу, предательской обструкции подверглись едва ли не все обращения С.О. Макарова о помощи в восстановлении боеспособности флота и обороне его главной базы. Возглавил ее забиравший все больше власти и не состоявший в друзьях адмирала начморштаба. Это он, презрев нормы этики на ходатайство своего первого адмирала об увеличении дальности стрельбы приморской батареи Порт-Артура, не постеснялся 12 марта 1904 г. наложить замечательную резолюцию: "Полагал бы дать одно очень ценное указание не стрелять на расстояния, с которых нельзя попадать…". Это его изречение вполне достойно быть увековеченным среди других откровений правителей русского народа.
На том же уровне ума и государственных талантов совершались и распоряжения о серии типа "Бородино". Совещание в МТК 30 января 1904 г. выяснило и журналом № 19 от 5 февраля подтвердило, что всеми возможными экстраординарными мерами готовность броненосцев "Император Александр III", "Бородино", "Князь Суворов" и "Орел" может состояться только 15 июля. Добиться этого можно было лишь ускорением доставки броневых плит верхнего пояса для "Орла" не позже 15 февраля, а плит верхнего каземата к 15 марта (плиты среднего каземата следовало доставлять уже в Кронштадт) и завершением прокладки электрических кабелей-не позднее 1 июня. Соответственно, для броненосца "Князь Суворов" средние броневые плиты верхнего каземата следовало доставить в Кронштадт не позднее апреля, а 6-дм башни подготовить к стрельбе не позже I июля. От Обуховского завода требовалось также справиться и с поставкой заказанных ему "телескопических прицелов" к орудиям.
Сетевое заграждение (с предварительным изготовлением всех деталей) следовало установить на этих двух кораблях не позже 1 июля, и к 15 мая для них должен быть свободен и док. Теперь же следовало заказать Невскому заводу шесть моторных катеров, а С.-Петербургскому порту-шесть портовых катеров, а также катерные минные аппараты и по два минных плота на каждый корабль. На все четыре броненосца требовалось немедленно назначить полный штат офицеров-специалистов, а также приемную комиссию. Электрическое рулевое устройство допускалось, в случае опоздания, отсрочить до 1 августа, "с тем, чтобы оно было переслано прямо на Восток". Предполагалось, очевидно, что осады Порт-Артура не будет и находившаяся там эскадра благополучно дождется подкреплений. Никого не смущало, что они, при самых счастливых обстоятельствах (рекордное 65-дневное плавание учебного судна "Океан"), смогут появиться в Желтом море не ранее, как в октябре 1904 г. и что слишком много непредвиденных, а может быть, и катастрофичных событий может произойти за это время. Но в том и состояло не поддающееся современному пониманию чудо тогдашней бюрократии, сопоставимой разве что с недавним режимом, "первого президента" РФ, что она обладала исключительным талантом – неспособностью заглядывать в будущее и нежеланием предвидеть последствия своей деятельности.
Все были при деле, все получали положенное богатое содержание и все дружно полагались на авось и покровительство Николы-угодника. Федор Карлович Авелан одобрил представленные ему Ф.К. Дубасовым рекомендации своего главного ученого учреждения и на журнале № 19 начертал самую, наверное, обширную в истории резолюцию. Она гласила: "Во исполнение Высочайшей Его императорского величества воли предписываю безотлагательно организовать экстренные работы для скорейшей достройки не только четырех эскадренных броненосцев: "Император Александр III", "Бородино", "Орел" и "Князь Суворов", но также и крейсера "Олег", и одновременного изготовления броненосца "Сисой Великий". Все эти суда должны быть готовы к дальнему плаванию не позже 1 июля текущего года.
Все предположения Морского Технического комитета по кораблестроительной, механической, артиллерийской и минной части утверждаю, но с тем, чтобы:
1) по артиллерийской части оптические прицелы были заказаны Обуховскому заводу лишь для тех судов и в том числе, какое может быть изготовлено заводом к сроку общей готовности судов. Оптические прицелы к 75-мм пушкам должны быть изготовлены в последнюю очередь.
2) Для наибольшей интенсивности работ Кронштадтского порта по электротехнике на судах, назначенных в дальнее плавание, разрешаю отложить подобные работы на броненосце "Слава" и лодке "Хивинец" до окончания работ на первых судах в июле-месяце сего года. Если частные фирмы могут гарантировать срочность всех электротехнических работ на крейсере "Олег" и транспорте "Волга", то предлагаю Главному управлению безотлагательно вступить в соглашение с той или другой фирмой.
3) Кронштадтскому и С.-Петербургскому портам, а также Балтийскому заводу предлагаю безотлагательно доставить в Главное управление кораблестроения и Снабжения, не задерживая работ на судах, подробное исчисление денежных средств, требующихся сверх ассигнованных на экстренную достройку кораблей.
4) Главному Морскому штабу, согласно журналам, представить мне безотлагательно о назначении на упомянутые суда специалистов-офицеров и приемной комиссии для производства испытаний отдельных частей и устройств корабля по мере их изготовления.
5) Главному управлению кораблестроения и снабжения ускорить предстоящие заказы и доставку брони и готовых предметов по назначению.
6) Морскому Техническому комитету распорядиться скорейшим сообщением настоящей резолюции и сведений, изложенных в журнале № 19 и приложениях к нему, заинтересованным учреждениям.
Подписал генерал-адъютант Авелан. 6 февраля 1904 г."
При всей многозначительности резолюции нельзя не видеть в ней образец все той же бюрократической "распорядительности", за которой, кроме предписания "ускорить", не видно готовности немедленно содействовать этому ускорению соответствующими дополнительными расходами. Неизвестно, были ли на предписанное ускорение выделены и какие именно деньги или дело обернулось лишь вдумчивым, без видимого результата, рассмотрением предоставленных заводами "исчислений". Оплачивались, как говорят документы, и то с весьма придирчивым "рассмотрением", лишь те работы, которые в МТК признавались сверхсметными.
О том, что денег на ускорение работ выделять, похоже, не собирались, в своей книге "На "Орле" в Цусиме" свидетельствовал В.П. Костенко. По его сведениям, даже в марте 1904 г. на свое ходатайство о форсировании работ главный корабельный инженер С.-Петербургского порта Д.В. Скворцов получил из ГУКиС ответ об отсутствии каких-либо сверхсметных ассигнований. О таких расходах ничего не говорилось и в адресованном 7 февраля начальнику Ижорских заводов предписании начальника ГУКиС генерал-лейтенанта Л.А. Любимова (1845-1906) о необходимости сделать "все зависящие распоряжения" для ускорения готовности кораблей "согласно Высочайшей Его императорского высочества воле". Низкий материализм и здесь считался, видимо, неуместным, о расходах на ускорение готовности кораблей не говорится и в показаниях, которые в следственную комиссию по делу о Цусимском бое предоставил бывший начальник отдела заготовлений ГУКиС генерал-майор Иванов. Он называет лишь особый кредит в 10,7 млн руб., выделенный с началом войны на приобретение боеприпасов (приведена огромная таблица) и напоминает, что в предвоенный период "и время, и деньги были едва достаточны на обеспечение новых судов основным комплектом всего необходимого" и что периоды "предельных бюджетов" Морского министерства не соответствовали средствам, требовавшимся на выполнение кораблестроительных программ".
