Великая Отечественная катастрофа-3 - Солонин Марк Семенович (бесплатные книги онлайн без регистрации txt) 📗
В этой области вермахт в начале войны обладал значительным преимуществом над Красной армией. Конечно, в численности танков РККА имела к началу войны многократный перевес, но он нивелировался превосходством немцев в мобилизации, развертывании, организации, подвижности, управляемости, подготовке и боевом опыте армии вторжения, а также в руководстве ею.
Нельзя не упомянуть и эффективную немецкую систему снабжения, которая сделала возможными удары их подвижных войск на небывалую ранее глубину и сократила необходимые оперативные паузы между этими ударами. Танки вермахта тоже продемонстрировали впечатляющую надежность. Так, к концу октября 1941 года в 6-й танковой дивизии танки Pz.II прошли в среднем 11,5 тыс. километров, Pz.IV – 11 тыс. километров, а чешские Pz.35(t) – 12,5 тыс. километров и сохранили после этого боеспособность. Конечно, за это время их не раз ремонтировали, но в любом случае для танков того времени это выдающиеся показатели. Надо еще учитывать, что к Pz.35(t), давно снятому с производства, отсутствовали запасные части, выпуск которых тоже был прекращен, поэтому немецким ремонтникам приходилось разбирать на запчасти некоторые из этих машин.
Конструкция Т-34 была прекрасно приспособлена к его массовому выпуску, но в эксплуатации он был далеко не столь хорош. Танки первых лет выпуска требовали многочисленных регулировок и частых работ по обслуживанию их узлов и агрегатов. Так, через каждый час работы двигателя было необходимо смазывать валик водяного насоса поворотом на 1–2 оборота рукоятки шприца, расположенного далеко позади от механика-водителя, на моторной перегородке. Через каждые 100 километров пробега требовалось вручную смазать механизмы в 16 местах, через каждые 250–300 километров пробега или 10–12 часов работы двигателя – еще в 6, через каждые 500 километров пробега или 25 часов работы двигателя – еще в 13, а через каждые 1000 километров пробега или 50 часов работы двигателя – в 38. Летом было необходимо промывать воздухоочиститель и менять в нем масло не реже, чем через каждые 10 часов работы двигателя, а зимой – через 20–25.
В реальных боевых условиях регулярно проделывать все эти манипуляции было практически невозможно, особенно учитывая переутомление водителя из-за тяжелого управления танком. В результате двигатель В-2 недодавал мощности и рано выходил из строя. Его паспортный ресурс в то время составлял 100 моточасов, но столько он мог проработать лишь на стенде, а на танке редкий В-2 выдерживал более 60–70 моточасов. Аналогичные проблемы с двигателем испытывали и легкие танки БТ-7М, и тяжелые КВ, на которые тоже устанавливались модификации дизеля В-2.
Отмеченные выше изъяны системы снабжения и ремонта танков РККА, их недостаточная надежность, неудовлетворительная подготовка кадров танкистов во всех звеньях и неумелое использование танков советским командованием в начальный период войны приводили к тому, что они, как правило, не оказывались в нужное время в нужном месте. А те, которым все же удавалось туда дойти, как правило, теряли по дороге свою пехоту и артиллерию, которые должны были их сопровождать, и без их поддержки быстро уничтожались пехотой и артиллерией немцев.
Но значительная часть танков Красной армии в первые недели войны была потеряна не в бою. Характерен пример 8-го мехкорпуса, части которого за 4 первых дня войны, выполняя противоречивые приказы командования, прошли почти 500 километров по дорогам и потеряли при этом около 50 % материальной части еще до вступления в непосредственное соприкосновение с противником. Летом 1941 года многие советские танки были попросту брошены после поломок, которые не удалось устранить из-за отсутствия ремонтников и запчастей, или после выработки горючего, которое не смогли вовремя подвезти, или они где-то застряли и так и не дождались тягачей, которые бы их вытащили.Куда именно пропали необходимые ремонтные «летучки», топливозаправщики, грузовики и тягачи, были ли они отрезаны немецкими частями, разбомблены самолетами Люфтваффе, заблудились где-то на дорогах из-за неумения ориентироваться на местности или просто не существовали в природе с самого начала – сейчас уже установить трудно. Но есть все основания утверждать, что немцы своими грамотными действиями использовали и усугубили пороки советских танковых войск, изначально заложенные в их организацию. Еще опыт Польской кампании 1939 года наглядно продемонстрировал, как командование двух участвующих в ней танковых корпусов Красной армии потеряло управление своими частями и не сумело наладить их снабжение даже в условиях отсутствия организованного сопротивления противника. С тех пор вести маневренные боевые действия РККА так и не научилась… Вырабатывать это непростое умение пришлось ценой большой крови на войне с умелым и опасным врагом, не прощающим чужих ошибок.
5. Связьявляется важнейшим и незаменимым средством для организации боя и налаживания взаимодействия его участников. Как мы уже отмечали, все без исключения танки вермахта были оборудованы средствами радиосвязи. Дальность действия стандартных немецких танковых передатчиков составляла на ходу 2–3 километра в телефонном режиме и 3–4 километра в телеграфном. Эти дистанции определялись уверенным приемом сигнала с обеих сторон. Немцы умело пользовались связью и воевали коллективно. Как только один немецкий танк попадал в трудную ситуацию, ему на помощь немедленно приходили другие.
Уровень радиофикации предвоенных советских танков формально был неплохим, приемо-передающими радиостанциями была оснащена примерно треть из них. В вермахте, напомним, передатчики тогда имела ненамного большая часть танков – 45 %. Но вот остальные две трети танков Красной армии для связи могли полагаться только на сигнальные флажки и ракеты. Для их использования в башне предусматривался специальный люк сигнализации. Приемников советские танки, в отличие от немецких, за малым исключением не имели. Советские танковые приемники того времени мало уступали в цене передатчикам, были сложны и неудобны для применения и требовали специального обучения пользователей. Средств на это не хватало, поэтому их очень редко устанавливали на танки.
Качество передатчиков тоже было низким. Танки Т-34 тогда оснащались радиостанциями 71-ТК-З. Она имела неплохие паспортные данные: радиус действия достигал 18 километров при движении танка и 25 километров во время стоянки при заглушенном двигателе. Но реально на максимальной дальности обеспечивался только односторонний прием или работа телеграфным ключом. Надежная двусторонняя телефонная связь устанавливалась на расстоянии не более 4 километров. Сама радиостанция была сложна в производстве и в эксплуатации. Ее было трудно настроить из-за плохой избирательности, особенно на большой дистанции и в движении. Волна, что называется, «плыла» и требовала частой подстройки. При включении корреспондентом блока усиления мощности на своей рации при связи на расстоянии менее 2 километров он начинал глушить передатчик. Отчет о сравнительных испытаниях советской и немецкой танковых радиостанций в СССР осенью 1940 года заключался однозначным выводом:
«По всем основным характеристикам радиостанция немецкого танка превосходит таковую, установленную на отечественном танке. Считаю целесообразным проведение разработки танковой радиостанции нового типа на основе имеющихся немецких образцов».
Перед войной у немцев закупили три танковые радиостанции с полным комплектом конструкторско-технологической документации. Работа по проектированию их советского аналога была начата, но закончить ее до начала войны так и не успели.Танкисты на радиофицированных танках зачастую не имели элементарных навыков командных действий и предпочитали действовать самостоятельно и не запрашивать помощь товарищей, даже когда это было оправдано, уменьшая свои шансы на успех в бою. А что говорить о танках без связи… Представьте себе обязанности, которые должен был выполнять в бою командир Т-34, который, напоминаем, служил и наводчиком орудия. Ему приходилось одновременно управлять действиями экипажа своего танка, наблюдать за полем боя, своевременно выявлять на нем цели и угрозы, определять дальность до них, вести по ним огонь из пушки и спаренного пулемета, следить за действиями танков своего взвода, особенно за танком командира взвода, и выполнять его команды, подаваемые сигнальными флажками и ракетами. Понятно, что все это делать в пылу сражения одному человеку было физически невозможно. В результате танки сбивались в кучу вместо того, чтобы атаковать в развернутой боевой линии с соответствующими интервалами, и представляли собой отличную мишень для немецких противотанкистов. Они даже не имели возможности своевременно предупредить друг друга о замеченной опасности. Вместо коллективных действий в бою советские танки оказывались предоставленными сами себе и сражались в одиночку.
