Неизвестные страницы истории российского флота - Виленов Влад (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
Возникает вопрос: а был ли «Аскольд» настолько ценной боевой единицей, который стоило уничтожать? Крейсер действительно был далеко не нов, будучи построен еще до Русско-японской войны. На это обращают внимание ряд историков, придерживающихся точки зрения, что немцам ни к чему было взрывать столь старый корабль. Однако не все так просто.
Следует обратить внимание на то, что диверсия произошла на корабле вскоре после того, как он был включен в состав флотилии Северного Ледовитого океана. Эта флотилия выполняла важнейшую стратегическую задачу — обеспечивала снабжение русской армии вооружением через Романов-на-Мурмане и Архангельск. Теперь обратим внимание на два взрыва транспортов в Архангельском порту. Кроме этого, на выходе в Средиземное морс из Суэцкого канала от внутреннего взрыва погиб (скорее всего, был взорван) броненосный крейсер «Пересвет», также включенный в состав флотилии Северного Ледовитого океана и торопившийся к месту своей постоянной дислокации в Мурманск. Любопытно, что крейсером командовал переведенный туда с «Аскольда» уже известный нам капитан 1-го ранга Иванов-Тринадцатый…
После гибели «Пересвета» и в случае удачи диверсии на «Аскольде» (обе эти диверсии, вполне возможно, были звеньями единого плана) флотилия Северного Ледовитого океана оставалась с одним старым-престарым броненосцем «Полтава», который никакой боевой ценности уже не представлял, и со старым неисправным крейсером «Варяг». В этом случае боевые возможности флотилии оказывались минимальными. При этом никакой реальной возможности пополнить боевой состав крупных кораблей на Северном театре военных действий у России больше не было.
Заметим, кроме того, что взрыв боевого корабля не столь уж простое дело, а потому германским агентам выбирать особо не приходилось. На войне как на войне! Если есть возможность нанести противнику хоть малейший урон, надо его наносить! Если есть возможность взорвать какой-нибудь корабль, необходимо его взрывать! Конечно, в первую очередь немцы, как и их союзники — австрийцы, стремились взрывать новейшие дредноуты, но когда таковых под рукой не оказывалось, они, разумеется, не брезговали и старыми крейсерами.
Осмысливая деятельность Виндинга, невольно возникает мысль, а не был ли он германским агентом, пытавшимся завербовать кого-нибудь из матросов «Аскольда» для организации восстания на крейсере, а если это не удастся, то попытаться с помощью своих агентов взорвать корабль. Но о Виндинге слишком мало известно. Он вполне мог быть германским агентом, мог действительно быть любителем острых ощущений, авантюристом, желающим таким путем получить место службы во французской полиции. Виндинг мог быть отвлекающей фигурой, задачей которого было хотя бы на время отвести подозрения от неких ключевых фигур готовящейся диверсии. Он мог, наконец, быть и настоящим патриотом, который случайно вышел на диверсантов и всеми силами старался сообщить об их намерениях командованию корабля, не останавливаясь даже перед тем, чтобы объявить себя для пользы дела секретным сотрудником. Дальнейшая судьба Виндинга-Гарина нам неизвестна. Скорее всего, он так и остался за границей.
Исходя из всего вышеизложенного, можно сделать вид, что версия подготовки диверсии на «Аскольде» германскими агентами с помощью завербованных матросов имеет под собой вполне реальную основу и вполне правдоподобна.
Версия № 2.. Подрывники-пораженцы
Для начала вспомним, что в годы Первой мировой войны большинство социалистических и просто революционных партий Европы и России полностью поддерживали свои правительства в войне. Чуть ли не единственное исключение представляли собой российские партии большевиков и левых эсеров, прозванных пораженцами. Логика пораженцев была проста: поражение России в войне вызовет революционную ситуацию, которая приведет к свержению царизма и установлению республики, вначале буржуазной, а потом и социалистической. Выполняя эту программу, большевики и левые эсеры вели активную антивоенную пропаганду, а потому особенно преследовались властями.
Помимо германских диверсантов, как мы знаем, в Тулоне было полным-полно революционеров всех мастей. Несомненно, были там и представители пораженческих партий. Недовольство матросов порядками, установленными командиром корабля Ивановым-Тринадцатым на борту, привело к тому, что они почти открыто стали угрожать офицерам расправой. Последние особого внимания на такие случаи не обращали, считая это пьяным бахвальством. И зря! Как известно, человек в порыве ненависти готов порой к самым крайним мерам.
Любопытно, что в декабре 1948 года в Центральный военно-морской архив ВМФ неожиданно пришло письмо от жителя Пятигорска П.М. Ляпкова. Это был тот самый Ляпков, который в свое время давал показания на следствии в Тулоне в 1916 году и которому германские агенты якобы предлагали 40 тысяч франков за взрыв крейсера. В своем письме бывший аскольдовец обращался с просьбой дать ему справку о прохождении службы на флоте. Помимо просьбы, в своем письме он написал следующее: «Во Франции, в Тулоне мы пробыли 11 месяцев… сделали восстание на крейсере „Аскольд“. Нас изловили 8 человек». О своей версии 1916 года он на этот раз не проронил ни единого слова: ни о германских агентах, ни о 40 тысячах. Начальник архива немедленно отправил в Пятигорск письмо с просьбой более подробно изложить тулонские события. Ляпков на просьбу откликнулся. Во втором письме он написал следующее: «Начальство (в Тулоне) вело разгульную жизнь на глазах команды. Не найдя виновников в хищении (трех) винтовок, начальство еще хуже стало обращаться с командой, били по щекам, арестовывали. И в одну из попоек офицерства комендор Бирюков решил взорвать пороховой погреб близ офицерской кают-компании, но это ему не удалось. Он взорвал один 75-мм патрон, а пороховой погреб остался невредим. Этот (Бирюков) был мой друг, и я об этом (готовящемся взрыве) знал…» Вот так!
Разумеется, показания Ляпкова 1948 года полностью противоречат его же показаниям 1916 года. Но почему? Возможно, старый аскольдовец вполне сознательно решил героизировать свою флотскую молодость. Не секрет, что к старым революционерам относились при советской власти особо внимательно, это обеспечивало и повышенную пенсию, и многие другие льготы (санатории, продпайки и т. д.). Это особенно было важно в голодном послевоенном 1948 году. Однако не исключено, что Ляпков, который сам в 1916 году избежал расстрела, писал чистосердечную правду. Он был участником безрассудно безжалостного заговора, в случае успеха которого должна была погибнуть большая часть команды во имя сведения личных счетов.
Старший офицер крейсера, капитан 2-го ранга Быстроумов считал, что взрыв на «Аскольде» — результат деятельности партии «пораженцев». В подтверждение он ссылался на письмо Ждан-Пушкина (лейтенанта французской армии и поручика запаса русской армии) командиру крейсера Иванову и лейтенанту Смирнову. В письме тот сообщал, что в Париже некие патриотично настроенные революционеры протестовали против пропаганды «пораженцев» среди матросов «Аскольда».
В апреле 1917 года, когда крейсер стоял в Англии, гардемарин Ф.В. Эрике при встрече с капитаном 2-го ранга Быстроумовым упомянул, что социалист И.М. Майский (политэмигрант, а затем советский посол в Англии, академик), приезжавший на «Аскольд» в апреле и читавший лекции, определенно говорил, что взрыв на «Аскольде» в 1916 году — это результат ленинской пропаганды. Может, все обстояло именно так, а может, хитрый Майский просто решил занести в заслугу своей партии весьма выгодный с точки зрения революционной пропаганды «тулонский инцидент».
Разумеется, и большевики, и левые эсеры могли организовать взрыв «Аскольда». Но, спрашивается, зачем? Никакого влияния на нагнетание революционной обстановки в России взрыв крейсера в далеком Тулоне не имел бы, как не имели таинственный взрыв крейсера «Пересвет» в Средиземном морс и бездарная гибель крейсера «Жемчуг» в далеком никому не ведомом Пенанге. Другое дело, если бы крейсер был взорван в России в крупном порту, на виду тысяч соотечественников. Взрывать просто так, чтобы «потренироваться» и навербовать несколько десятков прореволюционно настроенных матросов? Но революционные матросы без корабля в 1916 году никому не были нужны, так же как никому не были нужны в 1905 году не менее революционные потемкинцы после сдачи своего броненосца властям Румынии.
