Генерал Скобелев. Казак Бакланов - Корольченко Анатолий Филиппович (прочитать книгу TXT) 📗
И вдруг Жук, словно подкошенный, упал на передние ноги. Яков вылетел из седла.
— Ах, чтоб тебя!.. — вскочил он на ноги.
Жеребец судорожно бил ногами, храпел, ощерив рот, с морды падала кровавая пена.
— Яков Петрович! Яков… — подлетел казак. На поводу он держал вторую лошадь. — Бери, это Татаринова. Сам он в реке сгинул.
Сражение кипело у моста, который атаковали егеря и нижегородцы, там же действовал и баклановский полк. Разгорался бой и у деревни Дервиш-Джеван. Главные силы корпуса к ночи вышли к Дюльгер-Юрду. 16-я пехотная дивизия генерала Вельяминова, артиллерийская бригада и казачий полк Ежова за ночь форсировали Камчик и повели наступление вдоль правого его берега. К утру они достигли деревни. Первым ее атаковал полк Ежова, но безуспешно. На подмогу выступили уланы Петербургского полка. Им удалось опрокинуть турецкую конницу и ворваться в Дервиш-Джеван.
Сражение продолжалось дотемна. Терки потерпели полное поражение. Трофеями были пять орудий, тридцать пять бочонков пороху, шесть знамен. Одних пленных было более двухсот человек.
Отец, узнав о потере Жука, высказал недовольство:
— Я ж говорил, чтоб пересаживался на Белку. С той бы ничего не случилось.
— Так пуля, батя, не пощадила б и ее.
В тот же день Якова представили Роту.
— Слышал о тебе много лестного, теперь сам увидел тебя в деле. Доволен твоей храбростью, очень доволен. Докладывали мне, будто пушку неприятельскую самолично захватил. Так ли?
— Так точно. Только не я это сделал, казаки полусотни.
— Подай на лучших список, награжу, остальных одарю рублем.
Бургас
После сражения на реке Камчик русские войска устремились к Бургасу, небольшому портовому городу на Черном море. Теперь дорога шла к морю, и неприятель не мог оказать упорного сопротивления. Небольшие отряды прикрытия казаки и егеря уничтожали без особого труда. 9 июля колонна генерала Фролова, преодолев Балканы, вышла в долину реки Инжакиой. Под вечер высланные вперед разведчики донесли, что за рекой расположились главные силы семитысячного турецкого корпуса под начальством сераскира Абдурахмана-паши. Захваченный пленный офицер сообщил, что они ожидают русских через два-три дня, никак не раньше. Используя это обстоятельство, генерал Фролов решил без промедления напасть на противника.
В течение ночи, соблюдая осторожность, войска приблизились к реке, артиллерия заняла позиции. В первом эшелоне атакующих находились 4-я уланская дивизия и два казачьих полка — Ежова и Бакланова. С рассветом, скрытно переправившись через реку, уланы и казаки в конном строю атаковали неприятеля. Нападение было столь внезапным, что после первых же выстрелов турки обратились в бегство. Их преследовали на расстоянии десяти верст, захватили при этом семь знамен, четыреста солдат сдались в плен. Догнав казачьих начальников, генерал Фролов распорядился продолжать и далее преследование. Полк Бакланова направил к городку Месемврия, а Ежова — к Ахтополу.
В головном дозоре полусотня Якова Бакланова. Она чаще других назначалась в дела, где от командира и казаков требовалась находчивость, храбрость и дерзость. Отец не позволял Якову никаких поблажек, не допускал снисхождения, наоборот, требовал больше, чем от других, предупреждая злые разговоры.
Яков ехал в голове дозора. Рассвет только что занялся. За ночь казаки и лошади устали. Неприятель, по расчетам, должен быть где-то близко.
— Белка, Белка, — похлопал он лошадь. И животное отозвалось, тихо заржало. После гибели вороного Яков пересел на Белку. Чувствуя твердую руку и умение всадника, животные к нему быстро привыкали.
Дозорные обнаружили неприятеля неподалеку от окраины городка. Послав в полк казака с донесением, Яков с полусотней атаковал вражеский пост. Спавшие до того турки с истошными криками схватились за оружие. Вспыхнула стрельба, ударили из укрытия турецкие орудия. Бакланов повел часть казаков на эти орудия, надеясь пиками и саблями уничтожить их прислугу. Батарея была близка, когда ядро угодило в круп Белки. Яков вылетел из седла, распластался на земле. Несколько казаков бросились к нему, но он не принял их помощи, продолжал драться саблей…
В той схватке, которая завершилась взятием города Месемврии, казаки и подоспевшие егеря, драгуны, пехотинцы захватили батарею.
А на следующий день, 12 июля полки Бакланова и Ежова первыми подошли к Бургасу. Теперь под седлом Якова находился золотисто-буланый Огонек. Это был на удивление выносливый конь. Он мог без устали бежать иноходью весь день.
— Смотри, не загуби и его, — предупредил отец.
Огонек пал в сабельной схватке у стен Бургаса. Когда полки подошли к крепости, из ворот выскочило более семи сотен турецких всадников. Это были отборные янычары, не думавшие об отходе и спасении. Они дрались насмерть, но, не выдержав казачьего натиска, бежали в крепость, увлекая за собой преследователей.
Честь овладения Бургасом завоевал казачий полк Бакланова. Однако нашелся генерал кавалерийской бригады, решивший незаконно присвоить лавры победителя. Опередив донесением об исходе сражения, он сообщил, что его бригада вошла в город первой и никаких иных частей там не было.
— Как не было! Кто же снял со стен десять пушек? Кто приставил к магазинам часовых? Кто палил в лодки, когда турки бросили коней и поплыли в море?
Дело дошло до главнокомандующего Дибича.
— Кто же первый взял Бургас? Разобраться и доложить! — потребовал он.
Генерал Рот опять вызвал Якова. Дотошно допрашивал, когда, где и как напал он на турок, как в числе первых ворвался вслед за турками в крепость.
— Выходит, и здесь ты был первым! — . заметил корпусной начальник. — Хорошо, иди. Вскоре снова встретимся.
Через несколько дней Якова опять вызвали к генералу.
— Поздравляю, Бакланов, с царской милостью. За дела на реке Камчик ты удостоен ордена Святой Анны четвертой степени, да еще с надписью «За храбрость».
— Благодарствую! — ответил казак, принимая награду.
В русской армии строго соблюдалась последовательность награждения. При первом отличии вручался низший по достоинству орден последней степени. Орден Святой Анны, учрежденный в честь императрицы Анны Иоанновны в 1753 году, имел четыре степени. И хотя по достоинству он был выше трехстепенного Станислава, но его четвертая степень была в табеле наград последней.
— Иди, служи вере, царю и отечеству, живота своего не жалея. — Рот вдруг протянул руку, предупредил: — Сильно не жми!
А в генеральской приемной Якова уже ожидал военный чиновник с подписным листом.
— Орден получил? Поздравляю! Выкладывай за награду червонец.
Предупрежденный отцом Яков достал приготовленные деньги для обязательного при награждении взноса. Вывел в ведомости свою фамилию.
Тогда же Яков увидел действие незнакомого оружия. В разгар артиллерийской пальбы небо прочертили огненно-хвостовые ракеты. Они взвились откуда-то из глубины и летели в сторону неприятеля со зловещим посвистом. Описав траекторию, они падали и взрывались в расположении врага.
— Что это? — спросил он отца.
— Ракеты. Артиллеристы придумали.
Конструктором боевых ракет в русской армии был артиллерийский начальник генерал Александр Дмитриевич Засядко. Свыше пятнадцати лет работал он над созданием нового оружия. Изобрел и треножный станок, из которого производился пуск ракет. Испытанное в войсковой обстановке новое оружие получило высокую оценку командующего армией генерал-фельдмаршала М. Б. Барклая-де-Толли. Он писал Засядко: «Я с удовольствием видел особенные труды и усердие Ваше в открытии сего нового и столь полезного оружия, кои поставляют меня в приятный долг изъявить Вам за то истинную мою признательность». Одобрительно отозвался о новом оружии и А. П. Ермолов. Он писал, что ракеты «весьма полезны против дерзкой и многочисленной турецкой конницы».
О ракетах Яков Бакланов слышал раньше, когда шло сражение за Браилов и Силистрию. Но только совсем недавно он увидел их действие. И был очень поражен этим оружием. После боя он побывал в ракетной роте. Увидел выстроенные в ряд трехножные установки.