Морская война - Коломб Филип Хоуард (читать полную версию книги .TXT) 📗
В Вест-Индии в 1710 г. оборона и атака морской торговли поглощали всецело все внимание властей, руководивших военными действиями. В 1711 г. присутствие дю Касса со стороны Франции и коммодора Литльтона со стороны Англии держало территорию как бы в нейтральном положении и сосредоточивало внимание Англии на старании захватить, а Франции – на усилиях защищать ежегодный флот испанских галионов с драгоценностями. Но на Подветренных островах французы надеялись извлечь выгоду из того факта, что вся масса английских сил находилась в отсутствии далеко под ветром, у Ямайки, и что только один или два английских крейсера могли оказать сопротивление при нападении на Британские острова. Они предполагали основывать свои стратегические расчеты операций в этих водах, как в море индифферентном, забывая, что если только есть в наличии какие-нибудь неприятельские силы, то нужно сначала приготовиться разбить их, а потом уже рассчитывать на успех, и что индифферентным морем можно считать только такое, в котором совсем нет морской силы в настоящем смысле этого слова, а не такое, в котором эта сила очень мала. Проектировано было нападение на остров Антигуа, и для того на Мартинике был приготовлен отряд из 2000 человек местных войск. Конвоирующие силы были незначительны и по большей части снаряжены на скорую руку. Экспедиция отплыла с Мартиники 10 июня, но едва остров скрылся из вида, как один из немногих сильных английских крейсеров, а именно «Ньюкастл», напал на отряд, разбил его и рассеял, так что суда рады были только найти защиту в собственных бухтах.
Не наученные и этой неудачей, французы задумали предпринять что-либо еще в том же роде, но в меньших размерах, и спустя несколько дней полуторатысячному отряду их удалось проскользнуть ночью на остров Монсеррат.
Там они тотчас же приступили к грабежу населения, но к концу дня известие о вероятном приближении крейсера «Ньюкастл» принудило их к столь поспешной амбаркации, что они позабыли даже на берегу несколько своих людей.
Не удалось им также вполне успешно вернуться к своему острову, так как на обратном пути на них напали британские крейсера «Даймонд» и «Пантер», которые нанесли им некоторый урон.
Эти атаки, при которых нападающие силы незначительны и морские переходы невелики и при которых, если высадка на берег совершена успешно, может последовать завоевание целой территории; представляют предельные случаи успешного нападения на территорию слабейших морских сил. Но всякого рода нападения на территорию представляют дело настолько серьезное, что даже и наилучше организованные могут иногда не удастся от различных причин, предвидеть которые заранее невозможно, даже если море, со стороны которого производится нападение, абсолютно не защищается неприятелем.
Подобный пример мы имеем в предполагавшемся нападении на Квебек в 1711 г.
Как морские, так и сухопутные силы, отплывшие в Америку от мыса св. Елены 11 апреля 1711 г., были довольно значительны и состояли из 11 линейных кораблей с другими судами, под начальством контр-адмирала сэра Говендена Уокера, и 31 транспорта с 5300 войск под командой бригадир-генерала Хилля. Ожидалось, что будут присланы большие подкрепления из Бостона, куда теперь флот и направлялся; но «адмирал не встретил в Новой Англии того рвения к службе», которого ожидал, и экспедиция отплыла к реке св. Лаврентия не ранее 30 июля, приняв на суда лоцманов, выказавших свое полное незнание фарватера, лежавшего впереди.
Справки сэра Говендена Уокера об условиях предстоявшего дела также не дали утешительных сведений. Плавание по реке св. Лаврентия было представлено настолько трудным, что он не счел возможным взять с собой свои 80-пушечные корабли, а решился отослать их в Англию, перенеся свой флаг с одного из них на 70-пушечный корабль «Эдгар». Он получил также известия о вероятном прибытии французских кораблей – одного 60-, а другого 30-пушечного; и хотя эти суда не могли бы ничего предпринять против имевшихся в его распоряжении сил, он, чтобы оградить себя от всякой случайности, все-таки приказал двум 80-пушечным кораблям перед их возвращением в Англию прокрейсировать месяц в устье реки св. Лаврентия.
Уокер достиг залива Гаспе только 18 августа, где и стал на якорь в ожидании благоприятного ветра; 20-го числа он вступил под паруса, но на следующий день вечером попал в густой туман, сопровождавшийся сильными ветрами от О и OSO. В этом опасном положении, вероятно в открытых водах выше острова Антикости, флот принужден был лечь на S. Если бы это продолжалось до утра, то весьма вероятно, что он избежал бы случившегося впоследствии несчастья. Но в 10 1/2 часов вечера Уокеру показалось, что виден южный берег, поэтому флоту было приказано поворотить и держать на север. «Что люди делают, когда они не знают того, что делают» в море, недурно иллюстрируется тем фактом, что сэр Говенден Уокер, имея на своей ответственности большой флот во время тумана при лоцманах, которым не доверял, и, зная всю опасность положения, преспокойно улегся спать после того, как флот повернул. Один из береговых офицеров, капитан Годдард, имевший, очевидно, лучшие глаза, чем моряки, и голову, вероятно свободную от предвзятых заключений, спас весь флот от гибели. Во время поворота он вполне был уверен, что видел буруны под ветром.
Сначала его никто не слушал, но, становясь все более самоуверенным и настойчивым, он «наконец, проник в каюту адмирала» и заставил его выйти на палубу – даже в туфлях и халате.
Тогда увидели, что флот действительно направляется прямо на северный берег и находится уже среди бурунов. В результате 8 транспортов были потеряны. Из бывших на них 1383 человек только 499 были спасены.
Это несчастье не только замедлило уже и без того запоздавшее предприятие, но и уничтожило тот совсем небольшой запас бодрости духа, какой был у офицеров и лоцманов. Единогласно решено было, что река св. Лаврентия недоступна плаванию флота по причине большого количества опасностей на ней, и судам было приказано собраться на рандеву в испанской бухте Ривер, у мыса Бретон. Существовали также и другие одинаково веские соображения для такого решения. Продовольственные запасы флота к этому времени приходили к концу: их оставалось всего на десять недель, а хлеба и того меньше. Очевидно было опасение, что если флот, добравшись до Квебека, найдет его разоренным и лишенным всяких запасов, то «великой» экспедиции остается только умереть с голода или с возможной скоростью покинуть это место, приняв весь позор неудавшегося предприятия. Недостаток провизии, а также позднее время года не позволяли сделать нападение на Плацентию, на Ньюфаундленде, которое входило в программу последующих действий, если бы атака Квебека удалась. Ничего больше не оставалось делать, как вернуться домой, навстречу немилости со стороны правительства и английского народа, неизменно обрушивающейся на виновного в неудаче морского офицера. Сэр Говенден Уокер, однако, не сразу впал в эту немилость. Он командовал затем в вест-индских водах до Утрехтского мира в 1713 г., после которого, вследствие причин не обнародованных, был вычеркнут из списка адмиралов.
Дюгэ-Труен во главе значительной экспедиции сделал в 1711 г. нападение на Рио-Жанейро, где высадил до 3000 войска, причем все условия, отмеченные нами как необходимые для успеха, были налицо.
Может показаться, что не так легко вывести принципы, управлявшие столь разнородными событиями, какие изложены мной в этой главе. Но я думаю, что, напротив, события эти, правильно понятые, дают прекрасный материал для вывода самых широких и ясных принципов и потому служат уроками руководства в будущих действиях флотов.
Во-первых, закон о значении морской силы для подавления, предупреждения и остановки нападения на территорию слабейшей морской державы остается абсолютно ненарушимым в рассмотренных примерах. Мы видели, что Гибралтар спасали трижды, а Барселона была спасена один раз сэром Джоном Ликом, даже при столь отдаленной базе флота, как Лиссабон. Сэр Джон Норрис ловит французов в их попытке нападения на Сардинию, как будто на лету, и прекращает ее, нанеся значительный урон их морским силам. Здесь, пожалуй, уместно будет отметить, что французы намерены были сделать набег при помощи двигателя, независимого от ветра. Галеры, для этого назначенные, цели не достигли, хотя им все-таки удалось избежать плена вследствие их большой подвижности, тогда как парусные суда стали добычей победоносных англичан. В меньшем масштабе рассматриваемый принцип иллюстрируется, по крайней мере однажды, событиями в вест-индских водах, где предполагавшееся нападение на Антигуа предупреждается появлением неприятельских морских сил, а набег на Монсеррат парализуется даже одним только слухом о приближении таковых. Неудачная попытка Форбена высадиться в Шотландии служит, пожалуй, еще лучшей иллюстрацией того же принципа, так как если мы предположим, что Шотландия была дружественно расположена к этой высадке французских войск, то экспедиция в ее морской части не имела времени для надлежащей подготовки ее, а впоследствии и обеспечения свободного сообщения через море. Там, где превосходство морских сил над такими же силами неприятеля столь значительно, что обладание морем, со стороны которого делается нападение на территорию пользующейся этим превосходством державой, обеспечено для нее, обеспечен и успех ее, примером чему служат операции на испанском побережье, взятие Сета, набеги на некоторые Вест-Индские острова и взятие французами Рио-Жанейро, несмотря на береговую оборону этих мест.
