Англо-Бурская война (1899—1902) - Дойл Артур Игнатиус Конан (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
С рассветом началось успешное наступление: бригада двинулась вперёд очень растянутой цепью, конные пехотинцы обходили противника с правого фланга. К вечеру мы овладели водонапорной станцией — жизненно важным для Блумфонтейна пунктом, — а также удерживали все близлежащие главенствующие высоты. Такую сильную позицию мы не смогли бы захватить с такой лёгкостью, если бы не действия Пола-Карю и Френча два дня назад, когда они следовали на соединение с Рандлом, что дало им возможность обойти противника с юга.
Ян Гамильтон, хорошо проявивший себя в Эландслаагте, где он командовал пехотой, один из наиболее выдающихся командиров во время обороны Ледисмита, теперь начинает занимать более важную и более независимую позицию. Этот худощавый человек, с орлиным взором, мягким голосом и деликатными манерами, всей своей богатой приключениями карьерой не раз доказал, что он обладает не только высшей степенью солдатской храбрости, но и хладнокровием и решительностью прирождённого лидера. За внешней расслабленной элегантностью скрывался проницательный ум и пылкая душа. Искалеченная, наполовину парализованная рука служила постоянным напоминанием о том, что, будучи молодым лейтенантом, Гамильтон ещё в Маджубе узнал, что такое ружья буров. Теперь, когда ему шёл сорок седьмой год, став более зрелым и крепким, он вернулся взять реванш за ту прискорбную кампанию. Вот такому человеку лорд Робертс доверил командование мощной фланговой колонной, формирующей в итоге правое крыло главного направления его наступления. К утру после захвата водонапорной станции, когда подошло подкрепление в составе Шотландской бригады, Корнуэльского полка и двух морских орудий, общая численность войск составила не менее семи тысяч человек. Из части этих войск был сформирован гарнизон для защиты водонапорной станции, а с остальными он продолжил марш по холмистой местности, лежащей между станцией и Табанчу.
Одна позиция врага — Израэлс-Поорт, перевал между двумя вершинами — возникла перед ними 25 апреля; они овладели ею без особого труда, потеряв при этом всего одного убитого и двух ранеными, одним из которых был полковник Оттёр, их отважный командир; колониальный корпус кавалеристов Маршалла, сформированный в Грейамстауне, потерял не менее семи офицеров и несколько солдат убитыми и ранеными. На следующее утро был взят город Табанчу, и Гамильтон оказался непосредственно на пути отступления буров. Он захватил перевал, контролировавший дорогу и весь следующий день нетерпеливо ожидал; когда стал виден длинный шлейф пыли, приближавшийся к ним с юга, сердца его солдат забились сильней. Наконец-то хитрый Де Вет попал в ловушку! Но каково же было разочарование, когда из облака пыли появилась колонна всадников в хаки — отряды Френча, за которыми по пятам следовала пехота Рандла из Деветсдорпа. Буры проскользнули в обход и были уже к северу от нас.
Невозможно не восхититься тем, как бурские войска осуществили манёвр через наши позиции. Смесь осторожности и дерзости, тактический приём, создававший помехи Френчу и Рандлу пока не высвободились силы в Вепенере, то, как эти силы прикрытия были отведены, и, наконец, хитрый способ, при помощи которого все эти войска проскользнули мимо Гамильтона — все это вместе представляет собой великолепный пример блестящего оперативного искусства. Генералиссимус Луис Бота держал в своих руках все ниточки, и то, как он за них дёргал, доказывает, что его соотечественники выбрали достойного человека для этого высокого поста и что он являлся главной вдохновляющей силой всех прирождённых воинов, возглавлявших отдельные отряды.
Пробравшись к северу от британских войск, Бота не предпринял никаких усилий, чтобы скрыться, его не смутила развёртывающаяся рекогносцировка переходящая в наступление, которую 27 апреля осуществил Френч. В перестрелке накануне вечером, кавалеристы Китчинера потеряли четырнадцать человек, во столько же нам обошёлся бой 27-го. Это доказало, что силы буров — компактный отряд численностью около шести-семи тысяч, который спокойно отступил и занял оборонительную позицию в нескольких милях от Хоутнека. Френч остался в Табанчу, откуда он затем присоединился к наступлению лорда Робертса, в то время как Гамильтон принял полное командование фланговой колонной и продолжил продвижение к северу на Винбург.
Доминирующей высотой позиции у Хоутнека, слева от наступающих британских сил, является гора Тоба, и именно это место было центром наступления Гамильтона. Гора была захвачена кавалеристами Китчинера, которых моментально поддержали солдаты Смита-Дорриена. Склоны горы стали местом активных боевых действий; ночь наступила ещё до того, как вершина была очищена. На рассвете 1 мая сражение возобновилось; позиция была сметена решительным наступлением шропширцев, канадцев и гордонцев. Буры, спасаясь бегством по обратному склону горы, попали под сильный огонь нашей пехоты; пятьдесят человек были ранены или взяты в плен. Во время этого боя капитан Тоуз из Гордонского полка, раненый в глаза и полностью ослепший, подбадривал своих солдат, отстреливавшихся от окружившего их противника. После этой победы солдаты Гамильтона, которые сражались семь дней из десяти, остановились на передышку в Джакобсрусте, где к ним присоединилась кавалерия Бродвуда и пехотная бригада Брюса Гамильтона. Теперь в колонне Яна Гамильтона находились две бригады пехотинцев (Смита-Дорриена и Брюса Гамильтона), конные пехотинцы Ридли, кавалерийская бригада Бродвуда, пять артиллерийских батарей, два тяжёлых орудия — в общей сложности 13 тысяч человек. Находясь в постоянном контакте с арьергардом Боты, Ян Гамильтон вновь двинулся вперёд 4 мая. 5 мая он принял участие в небольшой кавалерийской стычке, в которой отличилась конница Китчинера и 12-й уланский полк; в тот же день он овладел Винбургом, таким образом прикрыв правый фланг большого наступления лорда Робертса.
Дислокация сил на востоке Оранжевой Республики во время этого финального наступления главной армии была следующей: Ян Гамильтон со своими конными пехотинцами, бригада Смита-Дорриена, бригада Макдоналда, бригада Брюса Гамильтона и кавалерия Бродвуда находились в Винбурге. Рандл был в Табанчу, туда же направлялась и колониальная дивизия Брабанта. Чермсайд находился в Деветсдорпе, направив отряд во главе с лордом Каслтауном стоять гарнизоном в Вепенере. Харт занял Смитфитлд, откуда он и его бригада вскоре были переведены в Кимберли. В целом для освобождения и удержания этого района страны было задействовано не менее тридцати тысяч человек. Кавалерия Френча и дивизия Пола-Карю вернулись, чтобы принять участие в основном наступлении.
Прежде чем перейти к описанию этого крупного решительного наступления, необходимо остановиться на одном небольшом эпизоде, когда группа из двадцати кавалеристов Лумсдена во время разведки в Кари попала в засаду. Небольшой отряд во главе с лейтенантом Крейном по недоразумению оказался окружённым противником. Отказываясь поднять постыдный знак капитуляции, они попытались вырваться из окружения, потеряв половину своих солдат; среди оставшихся не было ни одного, кто не мог бы продемонстрировать след от пули на одежде или на теле. Солдаты этого отряда — англо-индийские волонтёры — сменили беззаботную и даже роскошную восточную жизнь на тяготы и лишения этой изнурительной и тяжёлой кампании. Своим участием в войне они уже продемонстрировали всей империи образец высокого духа, а теперь, во время первой стычки, они показали всей армии пример военной доблести. Героические традиции Утремских волонтёров были достойно продолжены конниками Лумсдена.
Ещё один небольшой эпизод, который нельзя обойти вниманием, произошёл 29 апреля во время защиты конвоя Дербиширской территориальной конницей (майор Дагдейл) и ротой шотландских гвардейцев. Обоз подвергся нападению на пути к войскам Рандла, примерно в десяти милях к западу от Табанчу. Небольшой эскорт исключительно мужественно отбил нападение и продержался до утра, когда подошло подкрепление Брабазона.
Этот этап войны отмечен определёнными изменениями в настроениях британцев. Ничего не могло быть мягче первоначальных заявлений и намерений лорда Робертса, и его попытки примирения были умело поддержаны генералом Претиманом, назначенным гражданским администратором Оранжевой Республики. Однако имеются свидетельства, что эту доброту некоторые бюргеры восприняли как слабость, и во время вторжения буров в Вепенер многие из тех, кто сдал бесполезные дробовики, вновь появились, взявшись за «маузеры», до этого спрятанные в тайниках. По войскам вёлся огонь с ферм, на которых был вывешен белый флаг, а добропорядочные домохозяйки остались, чтобы грабительски взвинчивать цены «руинекам» за молоко и корм для скота, в то время как их мужья вели огонь с холмов. Было понимание того, что бюргеры могут находиться в состоянии мира или в состоянии войны, но нельзя получить то и другое одновременно. Поэтому были случаи разграбления ферм, забиралась живность, если имелись свидетельства, что владелец фермы ведёт двойную игру. В стране, где частная собственность ценится выше жизни, эти меры, наряду со строгими правилами владения лошадьми и оружием, были весьма эффективными для предотвращения шансов восстания у нас в тылу. Наихудший мир — это вынужденный мир, но если его удалось добиться, время и справедливость могут довершить остальное.
