Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны - Верховский Яков (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Казалось, что теперь все проблемы улажены и все вопросы решены.
Но, к изумлению Шелленберга, Гейдрих, вместо того, чтобы распрощаться, попросил у Вагнера разрешения переговорить с ним наедине. Шелленберг:
«К изумлению моему и Вагнера, Гейдрих попросил генерала переговорить с ним наедине. В ответ на удивленный взгляд Вагнера, Гейдрих сказал: „Речь идет о приказе фюрера“. Вагнер кивнул и сказал: „Ах, вот как!“ Я, однако, видел, как изменилось его лицо. Взгляд его стал холодным и серьезным, он непроизвольно выпрямился в тяжелом кожаном кресле. Гейдрих ждал, пока я покину комнату».
По свидетельству Шелленберга, он вышел из кабинета Вагнера и довольно долго ходил по коридору. Сквозь массивные двойные дубовые двери кабинета он слышал голоса, которые поднимались порой до крика.
Прошло около получаса, и они вышли из кабинета — огромный нескладный эсэсовец Гейдрих и маленький полноватый генерал Вагнер. Рейнхард Гейдрих был, как обычно, невозмутим. Лицо Эдуарда Вагнера покраснело. Только сейчас, после циничного объяснения Гейдриха, Вагнер понял истинный смысл подписанного им чудовищного «Соглашения».
Почему покраснел генерал Вагнер?
«Соглашение о взаимодействии сухопутных частей вермахта с Эйнзатцгруппе СС» в войне против большевистской России было облечено в форму приказа и сегодня, 28 апреля 1941 г., подписано Главнокомандующим Сухопутных войск генерал-фельдмаршалом Вальтером фон Браухичем. Тем самым фон Браухичем, который всего месяц назад, после совещания у Гитлера 30 марта 1941 г., не мог поверить, что по вопросу «уничтожения» могут быть изданы какие либо официальные приказы.
Правда, документ, подписанный Браухичем, был сформулирован все еще на «языке убийц» и не давал ответа на вопрос, что же произошло за закрытой дверью кабинета Вагнера? О чем в течение получаса так громко спорили Гейдрих и Вагнер? В чем заключался «устный приказ фюрера»? Почему Вальтер Шелленберг после войны так упорно настаивал на том, что он, Шелленберг, не присутствовал при разговоре? Какие «секреты» могли быть у Гейдриха от Шелленберга, который по его поручению подготовил проект «Соглашения» на базе того же «устного приказа фюрера»? И, самое главное, в чем истинный смысл «Соглашения»?
Неужели же только в предоставлении Эйнзатцгруппе СС права самостоятельных действий в оперативной зоне? Неужели же только в снабжении убийц продовольствием, в предоставлении им транспорта, в организации связи или?..
Или солдаты вермахта должны были по «Соглашению» принимать прямое участие в массовых убийствах гражданского населения! И именно это требование фюрера вывело из себя генерала Вагнера. И именно это требование заставило Шелленберга в дальнейшем, спасая свою жизнь, сочинить сказку о том, что Гейдрих приказал ему покинуть кабинет генерала, и утверждать, что ему ничего не было известно об устном приказе фюрера.
Не имея возможности отрицать общеизвестные факты вопиющих преступлений, совершенных убийцами из Эйнзатцгруппе СС в тесном взаимодействии с солдатами вермахта, и пытаясь доказать свою непричастность к этим преступлениям, Шелленберг невольно подтверждает человеконенавистническую сущность «Соглашения».
ИЗ ЗАЯВЛЕНИЯ ПОД ПРИСЯГОЙ ВАЛЬТЕРА ШЕЛЛЕНБЕРГА
26 ноября 1945
…Сегодня я прочел «Отчет № 6 о деятельности Эйнзатцгруппе полиции безопасности и СД на оккупированной территории СССР» (за время с 1 по 31 октября 1941 г.), а также «Сводный отчет Эйнзатцгруппе А» за время с июня до 15 октября 1941 г. Из содержания этих отчетов следует, что деятельность Эйнзатцгрупп и Эйнзатцкоманд полиции безопасности и СД состояла, главным образом, в массовых убийствахевреев, коммунистов и других элементов сопротивления.
Из приложения к тому же отчету, которое озаглавлено «Сводка о числе казненных», и, в особенности, из цифр, приведенным по отдельным последовательно завоеванным районам, с очевидностью, следует, что полное введение в действие полиции безопасности и СД, сопровождавшееся массовыми убийствами (истреблением) всех элементов сопротивления во фронтовой полосе, начались немедленно после начала наступления против России.
Я признаю правдивость и достоверность обоих вышеупомянутых отчетов. Поэтому сегодня я должен выразить мое твердое убеждение, что во время своего секретного разговора наедине Вагнер и Гейдрих обсудили и наметили будущую широкую деятельность Эйнзатцгрупп и Эйнзатцкоманд в составе действующей армии, включая сюда планомерные массовые убийства.
Упомянутое выше, тесное сотрудничество между действующей армией и Эйнзатцгруппе с первых же дней русской кампании, приводит меня к непоколебимому заключению, что Верховное главнокомандование вооруженными силами еще до ее начала в обычном служебном порядке осведомило командующих группами армий и отдельных армий, предназначенных для участия в кампании, о предстоящей задаче Эйнзатцгруппе и Эйнзатцкоманд полиции безопасности и СД, включая планомерное, массовое уничтожение евреев, коммунистов и всех других элементов сопротивления.
Советский шпион в гестапо
Преступный характер «Соглашения о взаимодействии», который поневоле признает даже сам его архитектор Шелленберг, естественно, требовал сохранения этого документа в строгой секретности. Но действительность подчас превосходит самые невероятные фантастические идеи — чем секретнее был документ гестапо, тем скорее его фотокопия попадала в Москву. И кто бы мог заподозрить, что эти сверхсекретные документы выносил из гестапо и передавал советской разведке один из старейших и самых добросовестных сотрудников того же гестапо — инспектор Вилли Леман.
О том, как это происходило, рассказал непосредственный начальник хауптштурмфюрера СС Лемана — бригадефюрер СС Вальтер Шелленберг: «В нашем отделе, ведавшем этой работой, служил пожилой, тяжело больной сахарным диабетом инспектор Л., которого все на службе за его добродушие звали Дядюшкой Вилли… За время своего сотрудничества с русскими Л. передал им столько обширного и важного материала, что мы вынуждены были во многих областях провести серьезную реорганизацию.
На допросе он признался, что передавал своим партнерам не только устную информацию, но и важные документы. Бумаги он обычно носил за подкладкой шляпы. «Хозяин» [так Шелленберг называет связного советской разведки], имевший внешность преуспевающего человека, носил такую же шляпу. Когда он выходил из ресторана, где происходила встреча, они незаметно обменивались шляпами. Сведения в тот же вечер переправлялись в Москву…»
«Дядюшка Вилли», инспектор Л., или гауптштурмфюрер СС Вилли Леман, работал на внешнюю разведку НКВД… с 1929 г.! В те дни сорокалетний отставной флотский старшина и начинающий полицейский искал источники улучшения своего финансового положения. Леман был женат, бездетен, вел скромную жизнь немецкого бюргера, и все же мизерная зарплата полицейского, в 300 марок в месяц, не могла удовлетворить его потребности, так как большая ее часть уходила на маленькие радости его бесцветной жизни — игру на скачках и пиво.
Советским разведчикам не пришлось даже прилагать особых усилий для вербовки Лемана — он сам нашел путь к сотрудничеству, подослав в полпредство своего приятеля, некоего Эрнеста Кура — пьяницу и мелкого афериста, уволенного из полиции за грязные делишки. Несмотря на свою непрезентабельную внешность и сомнительные предложения, Кур сумел договориться с сотрудниками полпредства, и в сентябре 1929 г. и он, и Вилли Леман стали агентами советской внешней разведки, получив кодовые номера — А/70 и А/201.
Неожиданно «новое приобретение» берлинской резидентуры оказалось очень ценным. В 1933 г. Леман был переведен из Баварской полиции в гестапо. По возрасту и по состоянию здоровья он уже не подходил для оперативной работы, но зато был незаменим в канцелярии — и это вполне устраивало Москву. Материалы, которые начал передавать Леман, носивший теперь кличку «Брайтен-бах», были настолько ценными, что в 1934 г. для связи с ним из Парижа в Берлин были переведены лучшие советские шпионы — супруги Лиза и Василий Зарубины.
