Параллельное оружие, или Чем и как будут убивать в XXI веке - Ионин Сергей Николаевич (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Конвенцию, регулирующую вопросы производства биологического оружия, приняли в 1972 году. А эффект генетического сплайсинга (методики, положенной в основу большинства методов генной инженерии) был открыт лишь в 1973-м. С тех пор ученые неоднократно говорили о необходимости пересмотреть и ужесточить основные положения конвенции, а фантасты постоянно пугали нас картинами всемирного апокалипсиса, причиной которого будут всевозможные смертоносные вирусы, созданные самим человеком. Тем не менее до недавнего времени любые генетические «инъекции», которые делались патогенным микроорганизмам в различных лабораториях, приводили лишь к понижению их вирулентности по сравнению с интактными формами. Иными словами, патогенные вирусы или микроорганизмы в результате любого воздействия на них методами генной инженерии становились более ослабленными, чем были до такого вмешательства. А значит, практической угрозы создания биологического оружия именно с использованием данных методик вроде бы не было. По крайней мере до 1998 года. Именно тогда австралийские ученые, разрабатывавшие методы борьбы с сельскохозяйственными грызунами-вредителями, умудрились таким образом модифицировать генотип вируса мышиной оспы, наповал убивавшей даже привитых против этого заболевания животных.
Как это чаще всего и происходит, ученые вовсе не ставили перед собой цели добиться абсолютной смертоносности своего вируса. Они стремились лишь получить средство, приводящее к стерилизации мышей, массово размножающихся в местах складирования пищевых запасов. Однако важность сделанного ими открытия выходит далеко за пределы стоявшей перед ними цели. Чрезвычайная близость биологического родства вируса мышиной оспы с вирусом, вызывающим оспу у человека, заставила даже самых последних скептиков поверить в то, что создание биологического оружия методами генной инженерии окончательно перекочевало из воображаемого мира в реальный.
Ученые Австралийского национального университета города Канберра, создавшие этот злополучный вирус, немедленно прекратили свои эксперименты по его «усовершенствованию». Вместо этого они решили призвать к объединению усилий, направленных на ужесточение мер по контролю над созданием биологического оружия. Сначала они обратились к своему собственному правительству и военно-промышленному комплексу, однако затем, после ожесточенных дебатов, решили сделать свои открытия достоянием общемировой гласности. Сообщения в средствах массовой информации стали появляться в ведущих информационных агентствах, а в одном из номеров Journal of Virology была опубликована подробная статья Рональда Джексона, руководившего этим проектом.
Впрочем, реакция международной научной общественности не заставила себя ждать. В частности, американец Боб Симарк, директор Кооперативного исследовательского центра по контролю над животными- вредителями, возглавляющий правительственную группу, контролирующую в том числе и исследования в области генной инженерии, заявил: «Определенными изменениями в вирусе мышиной оспы можно сделать его более смертоносным и менее поддающимся иммунизации. Лучшим методом защиты против потенциального злоупотребления данной методикой является обнародование этого предостережения во всем мире».
Сам вирус мышиной оспы для человека совершенно безвреден. Однако та легкость, с которой он был трансформирован в смертоносное для мышей оружие, а также потенциальная возможность использования новой методики на вирусах, опасных для человека, говорят об очень высокой вероятности превращения в беспощадного киллера даже возбудителя любой безобидной болезни.
Человек есть тот, кто он есть, и должен приниматься только так. Клонирование — это процесс, в ходе которого живое существо производится от единственной клетки, взятой от другого живого существа. Согласно опросам Time/CNN, 93 % американцев выступают против клонирования людей, и 66 % — против клонирования животных.
Человек не может становиться объектом изменения ни из каких благих намерений. Иначе пропадет основное различие между людьми как субъектами и предметами для искусственного манипулирования. Это будет иметь горчайшие последствия для человеческого достоинства.
Социальные последствия такого изменения глубоки. Это будет новая эра человеческой истории, в которой генетическая конституция человечества в целом станет предметом воздействия рыночных стихий. Одним из возможных последствий, судя по дороговизне технологии, будет то, что богатые смогут получить дополнительные преимущества для своих детей, ведущие к генетическому улучшению правящей элиты. Ли Сильвер, биолог из Принстонского университета, сказала, что элита может стать практически отдельным видом. Учитывая могущество технологии и недавние примеры геноцида в XX столетии, есть основания опасаться использования генной инженерии в евгенических целях. Справедливое опасение вызвало создание безголового клона лягушки в 1997 году. Этот опыт породил страх создания безголовых людей, как «фабрик органов», и «научного фашизма». Тогда станет возможным создание других существ, основным назначением которых будет обслуживание доминирующей группы.
Президент Клинтон сказал, что клонирование людей морально неприемлемо, и предложил 5-летний запрет на него. Однако его волеизъявление ограничилось просьбой к промышленности достичь добровольного соглашения об этом. Он не счел возможным ввести полный запрет на эту сферу. Конгресс отверг предложенный им законопроект. Таким образом, в этой области до сих пор царит законодательный вакуум. Тем временем Управление патентов США постановило, что клиники могут патентовать их собственные линии эмбрионов, и таким образом открыло вопрос о «дизайне эмбрионов» в исследовательских целях. С другой стороны, ВОЗ и Совет Европы призвали к запрещению клонирования людей. При запрещении клонирования некоторые научные вопросы будет сложнее разрешить. Но удобство научных исследований не может оправдать унижение человеческого достоинства, подобно тому как это было в нацистских концлагерях. Сложность получения медицинской информации определенного сорта не может быть достаточным оправданием для исследований, требующих использования человека как вещи.
Сообщение о том, что ученый из университета Кьюнджи (Южная Корея) создал человеческий клон, вырастил его до 4 клеток и только потом уничтожил, вызвало крайне негативную реакцию общественности. Однако на самом деле такие эксперименты продолжаются уже много лет. В 1993 году в Университете Дж. Вашингтона (США) 17 человеческих эмбрионов расклонировали в 42. Имплантация генетически модифицированных человеческих эмбрионов была запрещена в Южной Корее с 1993 года. Но новая технология не требует спермы для оплодотворения. Через два дня после потрясшего всех объявления южно- корейское правительство запретило финансирование клонирования людей, но не сумело объявить еще и законодательный запрет. В своем решении правительство ясно признало, что частную индустрию и ученых-отщепенцев не остановит отсутствие правительственного финансирования.
Ученые также исследуют возможность создания «наборов для ремонта тела»: новорожденные дети дадут запас клонированных клеток, замороженных в национальном банке тканей. Эти наборы позволят получать неограниченные запасы человеческих тканей, которые могут быть созданы для трансплантации и лечения неизлечимых болезней. Пробы тканей будут браться у новорожденных и храниться до возникновения потребности в них. Органы могут быть клонированы из клеток тела того же человека. Таким образом, исключается риск трансплантационного отторжения. Институт Рослин (Великобритания) и Висконсинский университет (США) работают над этой концепцией. Ученые выступают за то, чтобы правила позволяли терапевтическое человеческое клонирование для создания клеток, которые могут быть использованы, чтобы вырастить, например новое сердце.
Зародышевая терапия — ЗТ-процесс, в котором генами манипулируют на ранних стадиях эмбрионального развития или в оплодотворенном яйце, сейчас рассматривается как источник больших коммерческих возможностей. Ядро клетки взрослого индивидуума с известными генетическими характеристиками может рассматриваться как сырье для включения дополнительных или измененных генов. После такого вмешательства из эмбриона развивается существо, все клетки которого изменены. Однако в этом случае одна ошибка значит, что каждое последующее поколение будет иметь тот же дефект. Что мы будем делать с этими ошибками? Как мы будем их исправлять? Существует и ряд вопросов о «генетическом улучшении» и дизайне детей. Американская реклама утверждает: «Да, ваш ребенок тоже может иметь руки Моцарта и выглядеть как Ньют Грингрич всего за 29,95 доллара». Это крайне сомнительное предприятие, теперь технически выполнимое, создает возможность для буквально бесконечного потока евгенических попыток улучшить будущего ребенка с точки зрения каких-либо культурных предрассудков и произвольно выбранных позиций.
