Верховный суд СССР - Коллектив авторов (читаем книги бесплатно txt) 📗
Закутный и Малышкин, находясь в Хаммельбургском лагере, осенью 1941 года дали согласие немцам вести борьбу против Советского государства. Вскоре Закутный начал сотрудничать с гестапо, его приняли на работу в министерство пропаганды, где он готовил антисоветские листовки и воззвания. Малышкин окончил специальные курсы и проводил активную антисоветскую агитацию.
В декабре 1942 года Власов по предложению немцев создал некое подобие «политического центра», так называемый «Русский комитет», и, возглавив его, развернул бурную деятельность. Было издано обращение к военнослужащим Красной Армии и всему русскому народу с призывом бороться против Советской власти. Это обращение широко распространялось среди военнопленных и населения оккупированной территории СССР. Власов и его подручные разъезжали по лагерям, где содержались советские военнопленные, по оккупированным районам и призывали советских граждан к вооруженной борьбе, вербовали из числа вражеских элементов своих единомышленников, преследовали людей, которые отказывались идти на службу к фашистам. Однако советские люди, оказавшиеся в руках захватчиков, стойко переносили лишения и страдания, и даже под страхом смерти их не удавалось склонить к измене. Лишь немногие не выдерживали — соглашались идти к власовцам.
Власов и его сообщники особенно усердно пытались склонить на свою сторону генералов Красной Армии, попавших в плен. Для этого немцы организовывали им встречи с военнопленными советскими генералами Лукиным, Понод единым, Снеговым, Сотенским, Добросердовым и др. Но те с презрением отвергли предложения изменников, предпочитая смерть позору измены.
Немцы, широко используя «Русский комитет» в пропагандистских целях и для вербовки военнопленных в «русские батальоны» немецкой армии, в то же время не допускали Власова к командованию этими «батальонами», контролировали каждый его шаг и фактически вплоть до 1944 года ограничивали его деятельность вербовочной работой и антисоветской агитацией среди военнопленных и населения оккупированных районов.
Власов и его сообщники всячески подчеркивали свою верность фюреру и «великой Германии», посылали поздравительные телеграммы и адреса фашистским заправилам от имени русского народа. Рассчитывая войти в эсэсовские круги и укрепить свои связи с немцами, Власов летом 1944 года женился на вдове видного эсэсовца Адели Беллинберг, брат которой был приближенным Гиммлера.
Однако главари фашистского рейха длительное время не входили в личный контакт с Власовым и держали его в отдалении, будучи убеждены в том, что сумеют одержать победу собственными силами.
Но к осени 1944 года в результате побед Советской Армии положение на немецких фронтах катастрофически ухудшилось. Немцы стали предпринимать отчаянные попытки любыми средствами спасти положение. Было решено активно использовать в вооруженной борьбе и различные антисоветские формирования. В этих условиях понадобился и Власов. 18 декабря 1944 г. его принял рейхсфюрер СС Гиммлер. По показаниям Власова, Гиммлер заявил, что Розенберг не обеспечил русского вопроса и что теперь Гиммлер все русские дела взял на себя и будет лично руководить Власовым и его организациями.
Гиммлер предложил объединить все белогвардейские, националистические и другие антисоветские организации и создать для этого единый политический центр. Он дал согласие на создание такого центра под названием «Комитет освобождения народов России» (КОПР) и на формирование нескольких дивизий из числа военнопленных (РОА). Власову было дано указание подготовить проект манифеста КОНР.
После неоднократных переделок Гиммлер утвердил проект манифеста и список членов Комитета, подготовленный заранее Власовым и гестапо, которое руководило всеми делами по организации КОНР.
В его состав кроме Власова и его подручных вошли представители собранных со всей Европы белогвардейских, белоэмигрантских и некоторых националистических организаций, а также шпионско-террористической организации НТСНП.
Первое организационное заседание КОНР состоялось 14 ноября 1944 г. в Праге. Это было скопище предателей, белоэмигрантов, проходимцев и авантюристов. С приветствиями на заседании выступили высокопоставленные фашистские деятели: заместитель Риббентропа Лоренц, имперский министр Франк и «президент» Словакии Тис со; ход заседания широко освещался в печати, был снят документальный фильм. Этот фильм был приобщен к уголовному делу в качестве вещественного доказательства и демонстрировался на суде.
Председателем КОНР был избран Власов, секретарем — - Малышкин. Кроме них в президиум вошли Жиленков, Трухин, Закутный и некоторые другие лица. Созданные в составе комитета управления возглавили: военное — Трухин, пропаганды — Жиленков, гражданское — Закутный.
После создания KOIIP Власова принимали Геринг, Риббентроп, Геббельс, Розенберг.
Одновременно с созданием КОНР началось формирование двух дивизий РОА. Командование первой дивизии было поручено изменнику Родины Буняченко, второй — Звереву, который перешел на сторону противника позже других подсудимых, но за короткое время проявил себя как злобный враг своей страны. Первая дивизия формировалась на базе карательной бригады Каминского и других отборных, по понятиям немцев, частей и подразделений. Эта дивизия весной 1945 года была послана на фронт и участвовала в сражениях с советскими войсками, наступавшими на Берлин. Власов искал случая еще раз доказать Гиммлеру свою преданность фашизму, показать свои кадры в действии. Но все было тщетно. Победоносное наступление Советской Армии было неодолимо.
Вторая дивизия также была сформирована, но вооружена лишь частично.
Приказом Гитлера Власов был назначен верховным главнокомандующим всеми русскими частями и соединениями на территории Германии. Командирам дивизий Буняченко и Звереву, а также «командующему авиацией» Мальцеву были присвоены звания «генералов РОА». Позднее это звание получил и Меандров, назначенный начальником офицерской школы РОА.
После создания КОНР широко развернулась подготовка к проведению на территории СССР шпионажа, диверсий и террористических актов. С этой целью при КОПР были созданы специальные разведывательные школы, которые непосредственно контролировались немецкой разведкой.
Власов пытался в суде снять с себя ответственность за организацию шпионажа и диверсионно-террористических актов. По этому поводу он показывал: «Имелись у нас школы, в которых готовились разведчики, назначение которых состояло в том, чтобы в тылу Красной Армии и вообще на советской территории организовывать повстанческие организации и бороться с Советской властью... Я лично был настроен готовить руководителей восстаний в советском тылу, а не диверсантов. Для всей этой работы в штабе армии был создан контрразведывательный отдел во главе с неким Грачевым».
Так Власов пытался снять с себя ответственность за «грязные дела», показать себя крупным политическим деятелем. Однако ближайшие помощники по КОПР и РОА изобличили Власова.
В суде на вопрос председательствующего, организовывали ли они подрывную деятельность в тылу Красной Армии, Жиленков ответил: «Да, все время. Это предполагала сама наша деятельность».
Мальцев, рассказывал в суде об участии Власова в выпуске школы разведчиков: «Власов выступал перед выпускниками и в своей речи преподал конкретное задание».
Председательствующий: Подсудимый Власов, участвовали ли Вы в выпуске школы разведчиков? Почему отрицали это?
Власов: Я не отрицаю, меня просто не поняли. В выпуске школы разведчиков я участвовал, держал антисоветскую речь, но спецзаданий перед ними не ставил.
Однако и последнее обстоятельство Власов вынужден был признать после того, как оно было подтверждено Мальцевым и Жиленковым.
О том, что школы шпионов и диверсантов организовывались по прямому указанию Власова, показал и Трухин, которому эти школы непосредственно подчинялись.
Была доказана вина Власова и в том, что он участвовал в расправах над коммунистами и антифашистски настроенными людьми в лагерях военнопленных, а также неугодными ему солдатами и офицерами РОА. Власов лично утверждал смертные приговоры, вынесенные военными судами РОА. Буквально накануне краха фашизма, как показал Мальцев, Власов приказал расстрелять шесть военнослужащих РОА, которые намеревались перейти на сторону Советской Армии. Он вынужден был признать и этот факт.
