Черный сад. Армения и Азербайджан между миром и войной - де Ваал Томас (мир книг .TXT) 📗
Была определена и новая цель, цементирующая эти теплые отношения с Западом, -прокладка нефтепровода для экспортных поставок бакинской нефти в турецкий порт Джейхан на Средиземном море. С 1997 года правительство США стало оказывать проекту нефтепровода "Баку-Тбилиси-Джейхан" мощную политическую поддержку, несмотря на сомнения ряда нефтяных компаний в его коммерческой обоснованности. Проект "Баку-Тбилиси-Джейхан" символизировал стремление Вашингтона привязать Азербайджан и Грузию к Западу через Турцию и проводить политику сдерживания в отношении России и Ирана. Таким образом, этот проект по-новому поляризовал Армению и Азербайджан, втянув Азербайджан в орбиту Вашингтона и подтолкнув Армению к альянсу с Россией и Ираном.
Посредничество конкурентов
Хотя обе стороны соблюдали заключенное в мае 1994 года соглашение о прекращении огня в Нагорном Карабахе, в зону конфликта не были введены международные силы по поддержанию мира, и никакого политического соглашения подписано не было. Самое большее, чего удалось добиться посредникам, так это новое соглашение о соблюдении перемирия в течение неопределенного срока, подписанное 26 июля военными лидерами Армении, Азербайджана и Нагорного Карабаха – причем все три подписи впервые были поставлены на одном и том же листе бумаги.
Обе стороны постепенно укрепляли свои оборонительные рубежи на границе, превращая линию фронта в одну из самых укрепленных в мире. На всей границе за пределами Нагорного Карабаха между командирами противостоящих частей не было даже телефонной связи, в основном, потому что азербайджанцы опасались, как бы контакты между сторонами даже на таком уровне не выглядели признанием легитимности сил, оккупирующих их земли. Ежегодно погибало несколько десятков солдат с обеих сторон, хотя число погибших от мин и в результате несчастных случаев и число убитых вражеским огнем было примерно равным. Однако напряженность на границе постепенно снижалась. В 2000 году министр обороны Армении, Серж Саркисян, сообщил, что от снайперского огня погибло всего восемь солдат, сократившись по сравнению с 1998 годом, когда погибло тридцать три.человека. Эти данные, несомненно, были близки к данным противоположной стороны (1).
Через шесть лет после подписания соглашения о перемирии министр иностранных дел Армении Вартан Осканян, один из ветеранов переговорного процесса, сожалел об упущенных в 1994 году возможностях:
"Мы не воспользовались нашим преимуществом. И поскольку мы им не сумели воспользоваться, сложившаяся на тот момент обстановка, с течением времени, стала восприниматься как незыблемая. Было бы легче вернуть захваченные территории через два месяца после подписания соглашения о прекращении огня, чем сейчас. Конечно, для Азербайджана было бы намного легче снять блокаду сразу после прекращения огня, чем сейчас. То же можно сказать и в отношении всего другого" (2).
Главным фактором, отрицательно сказывавшемся на процессе переговоров, были опасения Азербайджана по поводу намерений основного посредника, России. После заключения соглашения о прекращении огня Азербайджан отклонил предложение Грачева о введении в страну российских миротворческих сил. Западные дипломаты-члены Минской группы – ни один из которых не был приглашен на организованную Грачевым в мае 1994 года встречу в Москве – при поддержке Азербайджана требовали, чтобы силы по поддержанию мира были многонациональными. Проблема заключалась в том, что у СБСЕ не было механизмов для создания таких сил. Кроме того, страны Запада больше занимала боснийская проблема и они едва ли были готовы согласиться на отправку войск для обеспечения безопасности в более отдаленную конфликтную зону.
В результате, в 1994 году отношения между Россией и Западом в Минской группе достигли нижнего предела. Русские обвиняли Минскую группу в стремлении саботировать единственно реальную на тот момент мирную инициативу; а представители Запада обвиняли русских в попытках блокировать выработку альтернативного мирного плана, имеющего широкую международную поддержку.
Стороны работали друг против друга. Российский посредник на переговорах Владимир Казимиров говорит, что перед заключением соглашения о прекращении огня, шведы дважды назначали заседания Минской группы в Париже и Праге именно на те дни, когда в Москве должны были состояться встречи представителей СНГ, на которых россияне планировали проводить мирные переговоры. Он видел в этом прямую попытку подорвать посредническую деятельность России. Разногласия обострялись. Посредники из Минской группы выражали недовольство тем, что русские назначили на 8 сентября переговоры в Москве, не проинформировав их об этом.
Со своей стороны, русские возражали, что СБСЕ намеренно перенесло заседание Минской группы в Вене на 12 сентября, то есть на тот день, когда планировалось проведение переговоров в Москве. Россия не направила своего представителя на венскую встречу (3). Все эти склоки заставили президента Армении Левона Тер-Петросяна заявить: "Создается впечатление, что страны-посредники и международные организации заинтересованы не столько в урегулировании конфликта, сколько в выяснении не связанных с ним собственных счетов и взаимоотношений, то есть их интересует не прекращение войны, а возникающая вследствие этого новая ситуация в Закавказье". (4)
Обе стороны в условиях всех этих противоречий стремились к выработке компромиссного соглашения, которое могло быть одобрено на саммите СБСЕ в Будапеште в декабре 1994 года. Планировалось выдать организации мандат на создание первого в ее истории контингента международных сил по поддержанию мира на создание специально для Нагорного Карабаха, в котором бы участвовали, но не доминировали, российские войска. Азербайджан воспользовался этой возможностью. Перед будапештской встречей русские пригласили в Москву президентов обеих стран. Азербайджанцы предварительно направили заместителя министра иностранных дел Тофика Зульфугарова с целью выяснить повестку дня этих переговоров. По словам Зульфугарова, он пришел к выводу, что русские пытаются сорвать заключение соглашения в Будапеште. Поэтому Алиев, сославшись на болезнь, не приехал в Москву, чем вынудил Тер-Петросяна также оставаться в стороне. Говорит Зульфугаров: "Если бы они прилетели в Будапешт из [Москвы], решение о размещении международных сил не было бы выработано" (5).
На саммите в Будапеште 5-6 декабря 1994 года СБСЕ изменило свое название и стало Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе, ОБСЕ. Не считая проблемы Нагорного Карабаха, отношения между Россией и Западом были хорошими, и западные лидеры подтвердили свою поддержку президенту Ельцину, как раз в то время, когда он принимал роковое решение о вводе войск в Чечню. Что касается карабахского вопроса, то ОБСЕ признала особую роль России в конфликте и предложила ей вместе со Швецией стать сопредседателем Минской группы. Затем ОБСЕ выдала мандат на формирование новых сил по поддержанию мира. Контингент должен был насчитывать 3 тысячи человек, причем на каждую страну-участницу миротворческих сил должно было приходиться не более 30% общего личного состава, и войска могли быть размещены только с санкции ООН и только после политического урегулирования конфликта.
На самом деле, политическое урегулирование было менее достижимо, чем когда-либо. У сторон выявились фундаментальные разногласия по поводу нескольких ключевых проблем. Армяне были готовы в принципе обсуждать вопрос о возвращении Азербайджану шести районов, оккупированных за пределами Нагорного Карабаха – Агдамского, Физулинского, Джебраилского, Кельбаджарского, Кубатлинского и Зангеланского – в случае, если их требования по другим вопросам будут удовлетворены. Однако они заявили, что не будут вести переговоров о возвращении Шуши, находящейся на территории Нагорного Карабаха, и Лачина, обеспечивающего наземный коридор между Нагорным Карабахом и Арменией. Для Азербайджана потеря обоих регионов была неприемлемой. Кроме того, Баку по-прежнему отказывался вести прямые переговоры с карабахскими армянами.
